Письма и документы (1917-1922) - Ю Мартов

Н. Ленин, В.И. Ленин, В.И. Ульянов-Ленин). У Ю.О. Цедербаума было также много других псевдонимов -- Алексей, Егор, Егоров, Игномус, Берг и т.д.

Юлий Цедербаум родился 12 ноября 1873 г. в Константинополе (Стамбуле), где временно проживал его отец, страстный поклонник Герцена, ездивший к нему в Лондон и, видимо, что-то писавший для "Колокола"1. Вскоре семья возвратилась в Россию. Юлий был вторым сыном в большой и дружной семье. По примеру Юлия сестра Лидия, вышедшая замуж за видного социал-демократа Ф.И. Дана, братья Сергей (псевдоним Ежов) и Владимир (псевдоним Левицкий) были верны моральным принципам своего детства и юности -- принципам "Приличенска", где все люди честны, искренни, смелы, трудолюбивы и готовы отдать силы делу процветания простого народа. Все они стали меньшевиками. Лидия скончалась в глубокой старости в эмиграции. Сергей и Владимир были расстреляны сталинскими сатрапами во время "большого террора".

Когда Юлий был младенцем, няня уронила его на пол и скрыла это. Поломанная нога срослась неправильно, и мальчик на всю жизнь остался хромым. В 18-летнем возрасте он поступил на естественный факультет Петербургского университета и почти тотчас же организовал социал-демократическую группу "Освобождение труда", название которой повторяло наименование знаменитой первой русской марксистской группы Г.В. Плеханова, существовавшей в Швейцарии. Группа послала Плеханову мандат с полномочием представлять ее на проходившем в 1893 г. конгрессе II Интернационала. Плеханов и его соратники были глубоко удовлетворены. Мандат был, хотя и весьма зыбкой, но все же защитой против обвинений их в оторванности от российского рабочего движения. Группа Мартова, выпустив две агитационные брошюры, разработала и свой программный документ, устанавливавший, что главная непосредственная ее задача состоит в организации рабочей партии, которая будет вести борьбу за достижение политической свободы. В 1892 г. Ю. Цедербаум был арестован, вскоре освобожден, но исключен из университета, а затем опять оказался в заключении. Официального высшего образования он так и не получил.

Просидев пять месяцев в знаменитой столичной тюрьме "Кресты", Юлий был приговорен к двум годам ссылки. Полиция разрешила ему выбрать место изгнания, кроме столиц и университетских центров. Так Юлий оказался в Вильно, где существовали социал-демократические кружки, наиболее активные среди еврейских рабочих, ремесленников и мелких служащих. Охваченный на недолгое время национально-демократическими чувствами, он поддержал стремление к созданию особой еврейской социал-демократической организации, которая охватила бы всю Россию. Такая организация -- Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, Польше и России (Бунд) -- действительно была создана в 1897 г., но еще до этого Мартов решительно отказался от идеи национального объединения и стал выступать за образование общероссийской социалистической организации, носящей интернациональный характер.

Возвратившись в Петербург в 1895 г., Мартов возобновил контакты с участниками своей группы и познакомился с членами другой группы студентов-пропагандистов, существовавшей с начала 90-х годов (их называли "стариками"). Сначала эта группа была достаточно аморфна. Оживилась ее деятельность, когда в 1893 г. в нее вошел В. Ульянов, по инициативе которого в конце 1894 г. были изданы несколько листовок, обращенных к рабочим отдельных питерских заводов. В октябре 1895 г. по предложению Мартова с участием членов его группы и "стариков" был создан Петербургский союз борьбы за освобождение рабочего класса. На ряд лет Мартов и будущий Ленин стали соратниками и личными друзьями, но вопреки канонам советской историографии создание Союза, его первые выступления и стремление превратиться в общероссийскую организацию были, как свидетельствуют объективные исследования, в первую очередь делом Мартова, который пользовался в среде членов Союза наибольшим авторитетом, а не Ленина.

В январе 1896 г. Мартов, Ульянов и другие члены Союза были арестованы, а затем сосланы. Ульянов, запасшийся медицинскими свидетельствами, оказался на юге Енисейской губернии, Мартов -- на крайнем севере, в Туруханске. Здесь он, проведя три года, заболел туберкулезом горла, который значительно сократил его жизнь.

Срок ссылки закончился в начале 1900 г., а в марте этого же года в Пскове состоялась встреча Мартова, Ленина и еще одного бывшего члена Петербургского союза борьбы А.Н. Потресова с представителями так называемого "легального марксизма" П.Б. Струве и

М.И. Туган-Барановским -- либеральными интеллигентами, использовавшими марксову аргументацию для обоснования капиталистического развития России и необходимости демократизации страны. Вначале Мартов занимал самые крайние позиции -- по принципиальным соображениям он был против тесного сотрудничества с "либеральными марксистами", но Ленин и Потресов переубедили его, и была достигнута договоренность, включавшая даже согласие о признании "легальных марксистов" в виде особого течения в официально провозглашенной за два года до этого на съезде в Минске социал-демократической партии, которая, однако, фактически еще не существовала. Впрочем, против соглашения резко ополчился Плеханов, и оно в силу не вошло.

Когда в конце 1900 г. в Лейпциге стала выходить газета "Искра", уже в первых номерах появились страстные статьи Мартова, сразу привлекшие внимание российской социал-демократии. Видимо, тогда они стали называть его своим Добролюбовым2. Выехав за границу в начале 1901 г., Мартов тотчас же вошел в состав редакции этой общерусской социал-демократической газеты. Поначалу Ленин был в восторге от статей Мартова, оба они были едины в планах создания крепкой социал-демократической партии, которой, по их общему мнению, предстояло возглавить демократическую революцию. По воспоминаниям очевидцев, Мартов был единственным из политических соратников, к которому Ленин обращался на "ты".

Но с конца 1902 г., примерно за полгода до II съезда РСДРП, между Мартовым и Лениным возникли разногласия. Дело началось с выявления принципиально различного отношения к партийной этике. Обнаружились факты недостойного поведения в быту агента "Искры" Н.Э. Баумана, которого Мартов требовал отстранить от партийных дел, а Ленин был против, считая его весьма полезным организатором3. Мартов, как человек высокой личностной морали, был поражен, с каким цинизмом относится его друг к вечным человеческим ценностям, как хладнокровно он подменяет понятия честности, справедливости, добра понятием "полезности для дела", лицемерно возводя это в особую, "классовую" нравственность. Мартов не мог предвидеть тогда, какими тоталитарными ужасами обернется этот моральный релятивизм; с детства воспитанному в принципах "Приличенска", ему были глубоко чужды ленинские спекуляции. Разделяя мнение о необходимости создания строго конспиративной партии, Мартов в то же время был особо озабочен сложнейшей проблемой: как сочетать подпольный характер партии с ее опорой на широкие рабочие массы. Тем не менее до партийного съезда сотрудничество Мартова с Лениным продолжалось; они совместно работали над проектом программы Российской социал-демократической рабочей партии.

Разногласия по принципиальным вопросам вырвались наружу летом 1903 г. на II съезде РСДРП. Речь шла, казалось бы, о мелочи. Но спор по первому пункту устава партии -- обязательное участие в деятельности одной из партийных организаций (требование Ленина) или содействие РСДРП под руководством одной из ее организаций (предложение Мартова) -- скрывал за собой принципиально разные подходы к месту социал-демократической партии в обществе. Для Ленина партия -- это организация только профессиональных революционеров, элиты, избранных (далеко ли было от этого до сталинского пресловутого "ордена меченосцев"?), для Мартова -- сравнительно широкая организация, стремящаяся привлечь к себе передовые элементы из разных слоев общества, разделяющие ее основные идеи. Предвидел ли Мартов, к чему в конечном счете ведет ленинская позиция? Мог ли он предположить, что в форме партийной организации вырастет скелет будущего механизма насильственного захвата власти и что сам этот аппарат превратится в управленческий слой диктаторского режима? Конечно, нет! Б.И. Николаевский пишет: "... Это большое значение споров 1903 года в то время никому из участников не было ясно -- ни в лагере большевиков, ни в лагере меньшевиков (напомним, что раскол на большевиков и меньшевиков произошел в конце именно этого съезда при выборах центральных органов партии. -- Прим. авт. вступит. статьи). Аксельрод пытался заглянуть в будущее и разобраться, какие последствия может иметь последовательное проведение организационной политики большевиков, но в своем анализе он не предусматривал возможности захвата власти большевиками и использования ее для попытки организовать тотальное государственное хозяйство с принудительным загонянием крестьян в колхозы. Если бы кто-нибудь мог заглянуть так далеко и рассказал бы правду о том, что случится через полвека, Ленин первый объявил бы его клеветником... Не предвидел этих последствий и Мартов..."4. Но Мартов отлично видел пагубность позиции Ленина для социал-демократического движения прежде всего в моральном плане. Между ними произошел личный разрыв, и до конца II съезда Мартов продолжал оставаться главным оппонентом Ленина. Он выступил против предложения Ленина ограничить редакцию "Искры" тремя человеками (Мартов, Ленин и Плеханов), усмотрев в этом возможность поставить партию под контроль газеты, бойкотировал выборы в центральные органы, стал членом негласного бюро меньшевиков.