А боги там тихие - Иван Щукин

— Хм, в таком случае послы могли бы приезжать и из вашего основного леса. Зачем императору понадобился под боком рассадник ушастых?

— Макс! — возмутилась эльфийка, и снова обернулась, укоризненно посмотрев на меня.

— Ладно, ладно, — я примиряющее поднял руки и улыбнулся. — Не ушастых, а безухих. И все же интересно, зачем?

— Не знаю, — пожала плечами Вильколиэль, видимо смирившись с моими шутками. — Возможно в противовес гномам. Раньше мы с ними не очень дружили.

— Ничего не понимаю! А гномы то тут причем? Или они тоже где-то здесь в лесу живут?

— Нет, не живут, — снова рассмеялась она. — Раньше жили. И не в лесу, а в горах. Точнее под горой. Под той самой, к которой мы направляемся.

— А сейчас что, закрыли посольство и съехали?

— Нет, не съехали, — девушка внезапно погрустнела. — Они построили красивый город под горой, но что-то не рассчитали, и гора просела, похоронив очень многих гномов под собой. Правда сами гномы уверены, что к этому приложили руку эльфы. Но это они скорее от злости на самих себя. Как же так, мудрые коротышки построили город, который рухнул?!

— Понятно, — протянул я задумчиво. — А тебе тоже тяжело жить в городе?

— Нет, мне нормально, — покачала она головой. — Я же изгнанная. Официально. И после ритуала изгнания больше не чувствую своей связи с лесом.

— Извини, — неожиданно даже для самого себя, сказал я.

— Ой, да ты то тут при чем? — Вильколиэль махнула рукой. — Сама виновата. Думать надо было, что делаю.

— И что, вообще никаких шансов вернуться обратно?

— Ну почему же? Если я совершу какой-нибудь подвиг во имя Леса и эльфов, то возможно мне и позволят вернуться. Но я не хочу!

— Почему?

Девушка остановилась и пристально посмотрела мне в глаза, а потом сказала:

— Потому что теперь у меня есть ты! А чувствовать Единение душ намного приятнее, чем связь с лесом.

— Ты думаешь, что я у тебя есть? Уверена? — произнес я скептически.

— Да куда ты денешься! — улыбнулась девушка. А мне, глядя на ее улыбку, вдруг подумалось, что да, действительно никуда не денусь. Куда-то исчезла вся былая ненависть. Точнее даже не ненависть, а обида. Обида на то, что она пыталась меня убить, а потом и вовсе использовала для того, что бы выжить. Да еще и вещи мои сперла зачем-то. В общем, как я уже говорил: поживем — увидим.

Вскоре тропа действительно стала более проходимой, а потом и вовсе расширилась. Так же изменился и окружавший нас лес. Деревья хоть и оставались прежних видов, но стали намного более большими и высокими. Так что мы снова смогли ехать верхом. Да и солнце стало светить так, будто мы по равнине движемся, а не по лесу.

Как объяснила Вильколиэль, эта тропа раньше была дорогой, той самой, по которой гномы могли попасть в столицу империи. После катастрофы в горах ее забросили, и везде, кроме эльфийского леса она заросла. А у эльфов она не зарастала потому, что лес ее, видите ли, помнил. Вот такой странный лес. Так же девушка сказала, что тропа идет не через сам лес, а по его краю. И возможно, что нам попадутся лесные патрули, которые захотят узнать, кто это тут бродит по их территории. Но бояться не надо, она с ними договорится.

Бояться мы, в принципе, и не собирались. Если учесть, что кроме гоблина, все в нашей кампании были магами, хоть мы с Кером и не обученными, то бояться надо нас, а не нам. Особенно если учесть какое у нас было настроение.

В этот день на ночлег стали на большой удобной поляне, за час до заката. Собирая дрова для костра, я неожиданно поймал себя на мысли, что все это мне очень нравиться. Соскучился по такой жизни. Без шума большого города, без цивилизации и постоянных разборок с аристократами. Даже мелькнула идея поехать в Заброшенные земли и там поселиться. Очень странно, что там нет никаких поселений. Я понимаю, что магия в тех местах ведет себя абсолютно непредсказуемо. И для цивилизации, у которой она в основе, отказаться от ее благ сложно. Но все же.

Натаскав достаточное количество дров, я обратился с этим вопросом к Иреку, рассказав про мои рассуждения и выводы.

— А зачем? — удивился маг. — Макс, у нас слишком много свободной от разумных земель, в которой магия работает так, как и должна. Так что селиться в Заброшенных землях просто глупо.

— Но ведь вся земля кому-то, да принадлежит, — не согласился я. — А там можно жить свободным.

— Очень сомневаюсь, — ответил Энакр. И видя мое непонимание, добавил: — Возможно, что кто-то там и живет. Но совсем маленькими поселениями, в три — пять домов. Если там возникнет что-нибудь более крупное, то о свободе придется забыть. Потому что появится свой, местечковый, правитель. Он почувствует власть, и жизнь у тех разумных станет такой же, как везде. А если даже и нет, в чем я очень сомневаюсь, то придет кто-нибудь другой, более сильный. И этот кто-то захочет подмять новое поселение под себя. И не потому, что оно ему нужно, а просто из принципа. Потому что может. Так что полностью свободным ты сможешь почувствовать себя только в том случае, если поселишься там один.

Я не нашел что ему возразить, ибо он был прав. Прав на все сто процентов. Даже если поселиться там группой, и быть достаточно сильными, что бы дать отпор любому, кто захочет покуситься на нашу независимость, свободой это уже не будет. Ну и хрен с ней. С чего вообще мысли такие в голову лезут.

Когда мы уже приступили к ужину, из леса, недалеко от нас, появились восемь фигур в плащах и с накинутыми на головы капюшонами. Возникли совершенно неожиданно, от чего мы все вскочили со своих мест и схватились за оружие. А Гира, похоже, даже начала кастовать какое-то заклинание.

— Спокойно! — остановила ее эльфийка. — Это Лесной Патруль. Я договорюсь.

После ее слов мы немного расслабились, но оружие из рук не выпустили. Сама же Вильколиэль направилась в их сторону. Как только она собиралась что-то сказать, одна из фигур сняла капюшон. Это оказался эльф, который радостно улыбался Вильколиэли. Даже как-то слишком радостно. Вот только девушка, увидев его улыбку, замерла и побледнела.

— Кого я вижу! — все так же улыбаясь, воскликнул эльф на своем языке. — Неужели это трижды опозоренная красавица?! Какими судьбами в нашем лесу? И поправь меня, если я ошибаюсь но, по-моему, тебе запретили здесь показываться?

— Мне запретили появляться в Великом лесу, а не в этом! — понуро ответила ему эльфийка.

— Если ты не знаешь, то этот лес официально является нашей территорией. Официально и по нашим законам, и по законам империи. И здесь запрещено бродить всяким изгнанным дурам, — издевательским тоном парировал эльф.

— Лучше уж быть изгнанной, — гордо вскинула подбородок Вильколиэль, — чем подстилкой такого ничтожества, как ты!