Месть Бешеного - Виктор Доценко

Красавчик-Стив с грустью смотрел ему вслед. Идти Ронни с детишками предполагалось не более часа: через тридцать-сорок минут Стив собирался сообщить властям о похищенных иностранных детях от собственного имени, красочно описав, «с какими сложностями им удалось вырвать несчастных детей из рук похитителей и переправить их в страну, где им ничего не угрожает, — в Россию, которую он полюбил с первого взгляда!»

Можете себе представить удивление Богомолова, когда ему переслали сообщение Красавчика-Стива! Он настолько был ошарашен, что тут же связался с Майклом: — Приветствую тебя, мой друг! — Здравствуй, Костя! Судя по твоему голосу, произошло что-то весьма важное? — тут же предположил полковник Джеймс.

— Не то слово! Можешь себе представить, что Красавчик-Стив влюблен в Россию? — Откровенно говоря, с трудом. — Я тоже! — хмыкнул генерал.

— Тем не менее, он сам говорит об этом. — Вы что, взяли его? — воскликнул Майкл. — Нет. Он или кто-то от его имени позвонил в местное отделение милиции и сообщил местонахождение детей. Либо это розыгрыш, либо Рассказов что-то задумал. — На розыгрыш это не похоже… — задумчиво проговорил Майкл. — Вы послали туда людей?

— Конечно, и жду результатов. — Что ж, необходимо дождаться и уж тогда решать, что делать дальше. Но тебе — огромное спасибо! Для меня эти дети очень важны. — Я понимаю, потому и звоню. — Ты хороший друг!

— Ты мне тоже нравишься, коллега! — улыбнулся Богомолов, хотел еще что-то добавить, но в этот момент зазвонил телефон междугородней связи. — Минуту, Майкл, может, сейчас услышим подробности! — Он быстро подхватил трубку. — Богомолов слушает!

— Говорит подполковник Свиридов, начальник Ставропольского УВД. Товарищ генерал, дети у нас, но никто из них не говорит по-нашему. — Он чуть помолчал, потом растерянно добавил: — Правда, один зовет все время маму порусски…

— Они и не могут говорить по-нашему. Это же иностранные дети! А этот малыш, видно, успел нахвататься. В таком возрасте они быстро всему учатся, — улыбнулся генерал. — Они что, одни были, без сопровождающих?

— Никак нет! С ними был огромный громила под два метра ростом. — Оказывал сопротивление? — Никак нет! Очень обрадовался нашим сотрудникам. Он плохо говорит по-русски, а у меня нет переводчика. Удалось понять, что его фамилия Брэдфорд, имя Рональд. Сказал, что выполняет приказ какого-то «красавчика», как оказался в России, не говорит. Твердит, что было очень трудно спасти малышей и переправить сюда. Как с ним поступить? — Что с детьми? — С ними все в порядке, только у одного болит живот, но врач говорит, что ничего серьезного. Пока я распорядился поместить их в детском саду…

— Очень хорошо! Обеспечьте охрану, врача, питание и так далее. А с этим громилой… подождите-ка у телефона… — Слушаюсь, товарищ генерал! — Майкл, все прояснилось! — весело заявил Богомолов в трубку спецсвязи. — Нашлись дети?

— Целы и невредимы! Знаешь, кто их привел к нам?

— Неужели сам Красавчик-Стив? — Нет, его родственник, Рональд Брэдфорд! — Ронни? Ушам своим не верю! И что он говорит?

— К сожалению, там нет переводчика, но главное ясно: он выполняет приказ КрасавчикаСтива и с радостью передает детишек российским властям. Правда, он скрывает, как оказался в России!

— Откровенно говоря, это меня сейчас совершенно не волнует. Но есть просьба: не травмируйте этого парня. Он же в психбольнице провел несколько лет!

— Вот как? — нахмурился Богомолов. — В двенадцать лет его сдала туда родная мать!

— Что с детьми будем делать? А то один уже научился по-русски лопотать. Еще немного и — забудет родную речь. Кстати, у тебя есть фотографии похищенных?

— Есть, того самого мальчика. Ему уже пять с половиной лет, и он, как говорит его отец, очень смышленый паренек. — Для каждого родителя его ребенок самый красивый и умный, — вздохнул Богомолов.

— Это точной. Если не очень затруднительно, пускай их переправят в Москву. Завтра, а может быть, и сегодня, я буду у вас. До встречи!

Богомолов снова взял трубку междугородней связи.

— Слушаю, товарищ генерал! — тут же отозвался подполковник Свиридов.

— Первым же рейсом, в сопровождении врача, воспитательницы и трех сотрудников отправить детей и Брэдфорда в Москву. — Брэдфорда отправить в наручниках? — Ни в коем случае! И вообще обращайтесь с ним повежливее. — Понял!

Положив трубку, Богомолов долго смотрел на аппарат. Его мысли вертелись вокруг разговора с Майклом. Кроме того, он пытался понять, почему Рассказов решил сдать захваченных им детей Органам, причем на территория своей бывшей Родины?

Малыш нашелся!

Майкл Джеймс, узнав от Богомолова, что похищенные дети наконец-то находятся в безопасности, доложил обо всем своему непосредственному начальнику и тут же получил приказ отправляться в Москву. Документы были оформлены моментально.

После разговора Богомолова и Майкла прошло немногим более четырех часов. Константин Иванович вернулся домой и услышал телефонный звонок. Жена с дочками отдыхали на даче, потому он сразу подумал, что его беспокоят по службе. — Слушаю?

— Товарищ генерал, извините, что тревожу вас дома! — Богомолов узнал полковника Сокольского и понял, что речь снова пойдет о злополучном самолете. — Приборы вновь засекли нашего «знакомца»: он летел в сторону Афганистана!

— Как? Неужели ваши люди опять не успели найти аэродром?

— Успели, но появились там, когда самолет уже взлетел. Это не аэродром, а взлетно-посадочная полоса с небольшим ангаром.

— А послать на перехват пару самолетов вы не догадались?

— Не догадался… виноват! — Не догадался… Вы все-таки полковник! — Богомолов хотел его отругать, но потом подумал, что сам виноват, не поставив четкую задачу. — Ладно, докуда удалось проследить самолет?

— Так же, как и в прошлый раз, потеряли в Афганистане…

— Хорошо, возьмите под круглосуточное наблюдение взлетно-посадочную полосу и задерживайте всех, кто там появится, — и с земли, и с воздуха!

— А если нам окажут сопротивление? — Постарайтесь взять живыми, но если будет невозможно — стреляйте на поражение. — Слушаюсь! До свидания, товарищ генерал! Богомолов повесил трубку, и телефон тут же зазвонил вновь:

— Товарищ генерал, говорит полковник Самойлов из отдела по международным связям. На ваше имя пришло сообщение из Консульского отдела МИД. — Читайте!

— Полковник Джеймс прилетает сегодня в «Щереметьево-два» в двадцать один двадцать пять. Корнаухов. — Спасибо! И вновь звонок.

— Константин Иванович, это я! — раздался голос Михаила Никифоровича.

— Ну, слава Богу! — обрадовался Богомолов. — А я сам уже хотел тебе звонить. Слушаю!

— Детей встретил и устроил их пока в нашем детском садике…

— Все в порядке? — настороженно спросил Богомолов, почувствовав что-то в его голосе.

— Не совсем! — Помощник тяжело вздохнул. — Во-первых, их не десять, как вы мне говорили, а всего шесть, во-вторых… — Нет того, что на фото? — К сожалению…

— Только этого еще не хватало! Неужели это не те дети?

— Уверен, что те! Один малыш узнал мальчика на фото и даже назвал его имя — Али! Удалось узнать, что мальчик был с ними, но, когда Ронни их забирал, он куда-то делся! — А что говорит Ронни? — Твердит одно: было шесть и всех привел к нам. Мне кажется, я знаю, в чем дело… — Говори, Миша! Любишь ты эффекты… — Думаю, что произошла случайность: вместо Али Ронни прихватил ребенка, чьи родители либо осужденные, либо работают в колонии. — Откуда такая уверенность? — Этот мальчик — единственный, кто говорит по-русски. Все время хнычет и маму зовет.

— Похоже, ты прав! — задумчиво проговорил Богомолов. — Представляю огорчение Майкла… — Простите?

— Это я так, про себя. — Генерал забыл, что его помощник не в курсе. — Будь с детьми: часа через три я приеду.

— Хорошо, Константин Иванович. Да, нехорошо получилось! Богомолов с досадой покачал головой. Что же делать? Эта пропажа все сильно осложняет. Нужно срочно предупредить Воронова! Но как? Слишком частые звонки замминистра могут насторожить Севостьянова… Стоп! В разговоре Воронов говорил о «своих» детях, а значит, у него должна быть и жена. Это мысль! Богомолов успокоился и стал переодеваться.

А Воронов в это время сидел за столом с пьяным Севостьяновым. Он успел вдоволь наговориться с Савелием до возвращения уставшего, но довольного полковника.

— Ну, как? — с усмешкой спросил Воронов. — Уменьшится ее срок на шесть месяцев? — кивнул он в сторону девушки.

— Придется скостить — обещал! Хороша, бестия! — Севстьянов шлепнул Андриану по упитанным ягодицам, потом повернулся к Воронову. — Можешь себе представить: два месяца назад ей с воли передали ребенка, и никто ни разу не проговорился. Ладно, иди, никто не тронет твоего ребенка! А бригадирше своей передай, что я разрешил тебе работать четыре часа в день.