Несгибаемый. Не буди лихо… - Константин Калбанов

— Кстати. Вы пути отхода проработали? — спохватился Петр.

Все так. Он самый что ни на есть дилетант. Если не сказать больше. Все-то у него вперед, бегом, скачками. Больше на удачу, сиречь на русский Авось, родного брата капризной Фортуны.

— Есть два варианта. Если все проходит тихо, покупаем билеты на самолет, и летим обычными пассажирами, — начал пояснять Антон.

— А если жареным запахнет?

— На этот случай имеется выход на местных контрабандистов. Получится не так быстро как на самолете, но зато точно минуя знакомство с местными блюстителями закона.

— Ясно. Расписание авиарейсов у вас имеется?

— Да.

— Всех, или только до Парижа?

— Всех, конечно же, — ответил Антон, в недоумении слегка вздернув бровь.

Петр предпочел больше не задавать вопросов на эту тему, чтобы не выглядеть глупо. Все же, Акимов мужик тертый, дело свое знает туго, и сюда абы кого не послал бы. А он тут к ним с разными глупыми вопросами лезет.

Гостиница и впрямь находилась на окраине Лондона. Правда, несмотря на это, район оказался очень даже приличным. Чистые улочки, без такой приставки как «относительно». Очень чинно и аккуратно. Никакой суеты, столь свойственной большим городам. А Лондон без сомнения город крупный, мало того, еще и притягательный для самых разнообразных личностей.

Хм. Ну и традиционно, для русской аппозиции. Вот как только оппозиционер, так отчего-то обязательно в Лондоне обретается. Хоть малость, но пожить должен. Причем, что сейчас в этом мире, что в мире Петра, в веке двадцать первом, разницы никакой.

Пока администратор регистрировал Петра, Антон со Степаном отправились в номер. Отнести чемодан с вещами начальника, и прихватить чемоданчик с оружием. Пастухов здраво рассудил, что коль скоро он останется здесь, то вещи в номере совсем даже не помешают. Опять же, их наличие будет указывать на то, что постоялец пока еще не съехал. Это на случай, если их будет кто-то контролировать.

Ну, а если им придется уходить, то тут уже будет не до чемоданов. Да и не нужны они, по большому счету. Тут главное, чтобы в кармане имелась наличность. Правда, путешественник без багажа вызывает подозрение. И чтобы не провоцировать его, при каждом из них имеется небольшой саквояж, с минимумом вещей.

Пока парни возились в номере, Пастухов успел посетить небольшой, но весьма насыщенный различным товаром магазинчик. Все же, хорошо что тут окраина, и дома в основном представляют собой, пусть и небольшие, но усадьбы, с неизменными садиками или как минимум парой-тройкой деревьев.

Ехать оказалось недалеко. Засаду на возможное появление объекта охоты, устроили верстах в семи от окраины Лондона. Местечко оказалось весьма живописным. Дорога здесь пролегала через небольшой лесок, сразу за которым располагался холм.

Возвышенность так себе, не сказать что представляет собой что-то серьезное. Но и этого вполне достаточно, чтобы рассмотреть немалую часть интересующей их усадьбы, а главное фасад здания с парковочной площадкой и гаражом, и подъездную дорогу. Одни из ворот гаража сейчас открыты. На площадке стоит пара автомобилей.

— «Марк» я так полагаю, того самого помощника, — рассматривая усадьбу в бинокль, произнес Петр. — А «Роллс-Ройс»?

— Если судить по открытым воротам гаража, хозяйский.

— А глядя на суетящегося вокруг него мужика со шлангом в руках, можно сделать вывод, что это шофер. То есть, еще один человек в доме. И сколько их там еще? — едва не с осуждением, поинтересовался Пастухов.

— Петр Викторович, времени для сбора полной информации было слишком мало… — начал было объяснять Антон.

— Все. Стоп. Я все понял. Будем импровизировать.

Они пронаблюдали за усадьбой еще полчаса. Наконец, из большого дома вышел мужчина с портфелем в руках, и направился к «Марку». Сел за руль. Выждал пока котел прогреется, и вывернув на подъездную дорожку, двинулся на выезд.

— Та-ак. Работаем, Антон, — с азартом произнес Петр.

— Ясно.

Помощник тут же скатился вниз, к Степану, остававшемуся у автомобиля. Дорога через лесок узкая, едва разминуться двум автомобилям. Поэтому если какой растяпа поломается прямо посредине, его будет не объехать.

Постановка действа заняла меньше минуты. Выставили свой автомобиль в нужном месте, подняли боковую крышку капота. Степан снял с себя пиджак, закатал рукава рубашки и разложил на крыле брезентовую сумку с ключами. Картина маслом.

Аттвуд, а это был именно он, купился на это без проблем. Остановил автомобиль, и вышел поинтересоваться, чем вызван затор. Может помогать он и не собирался, но уж помочь оттолкнуть легкий автомобиль в сторону, и освободить проезд, ему было вполне по силам.

Вот только, едва он покинул салон «Марка», как из кустов появился другой незнакомец, и наставил на него небольшой вальтер, с навинченным на ствол глушителем. Что говорило о серьезных намерениях это парочки.

У человека привыкшего рассуждать категориями размеров, это оружие не вызвало бы особого уважения. За вальтером уже укоренилось название «дамского». Ну совершенно не брутальное оружие, кажущееся от этого несерьезным. Вот только мнение это ошибочным. Этот компактный пистолетик был очень даже эффективным. А благодаря небольшим размерам и малому калибру, и глушитель у него был далеко не героических пропорций. На данный момент, идеальное оружие для убийц.

Аттвуд сразу же оценил ситуацию и даже не подумал сопротивляться. Признаться, он принял этих людей за очередных потенциальных нанимателей. То есть, представителей разведки, какой-нибудь из стран. Ну, для разнообразия, к примеру Франции. Все же шумиха в прессе относительно тайного клуба не прошла без следа, и коль скоро сбором информации о клубе озаботились английская и русская разведка, так отчего бы не подумать о том же и остальным.

Поэтому он даже не подумал сопротивляться, позволив себя разоружить, надеть на себя наручники, а на голову непроницаемый шелковый мешок, и усадить в автомобиль. Не выказывая особой тревоги, он спокойно сидел на переднем пассажирском сидении своего «Марка», контролируемый третьим, появившимся только после того, как Эдварда лишили обзора.

Ехали недолго и судя по всему, по проселочной дороге. Аттвуд постарался сориентироваться, и не удержался от ироничной улыбки, которую впрочем никто не видел. Единственное место, куда они могли направляться, это заброшенная ферма, в паре миль от усадьбы мистера Дайсона.

Окончательно он в этом убедился после того, как автомобиль остановился, и его завели в помещение. Даже ничего не видя вокруг, он ощущал, что находится в помещении где царит запустение. А еще, запахи нежилого помещения, пробивающиеся даже сквозь шелк. Хотя, чего уж там, преграда, так себе. И коль скоро не мешает дышать, то и для запахов преградой не будет.

Наконец его усадили на скрипнувший, рассохшийся старый стул без спинки. Вполне себе обычный предмет мебели в небогатых домах. Затем сдернули с головы мешок. И только наконец получив возможность осмотреть всех троих, он понял, что оснований для владевшего им спокойствия у него было не так чтобы и много.

— Итак, вы меня узнали, — безошибочно определив реакцию пленника, констатировал Петр, и закончил, — А коли так, то и мы не ошиблись.

— Кто вы. Это какая-то ошибка…

— Никакой ошибки, — выслушав от Антона перевод, и покачав головой, возразил Петр. — И начинай уже говорить на русском. Я знаю, ты можешь.

Петр раньше никогда не видел этого господина. Разве только обладал весьма расплывчатым описанием внешности инспектора, полученным от бывших членов группы российского представительства клуба. Но они были по-настоящему расплывчатыми. Просто он предположил, что у клуба не столь уж и обширные штаты, а потому этот фрукт скорее всего исполнял и функции инспектора.

Однако, Аттвуд продолжал вещать на добром английском, о том, что случилась какая-то невероятная ошибка. Что он готов отдать им свои деньги. Нет, не те, что у него с собой в бумажнике. Он имеет солидную сумму на банковском счете. И если ему позволят он немедленно выпишет чек. И даже готов побыть в обществе похитителей, пока их сообщник не обналичит его.

Вот только Петр не слушал все эти заверения и уговоры. Тем более, что не понимал ни слова. Нет. Ложь. Отдельные слова он понимал. Не больше пяти, из всего словесного потока. Но ведь это не имеет никакого значения. А потому, равнодушно отвернувшись, он достал из бумажного пакета, который прихватил в лавке, парусиновый прорезиненный фартук. После этого надел на руки резиновые перчатки, и наконец извлек на свет божий садовый секатор. В том магазинчике было много всего полезного.

— Повторяю. Пора тебе переходить на русский, — равнодушно посмотрев в глаза англичанина, ровным голосом произнес Петр.

— Боже, что вы собираетесь делать? — продолжал стенать на английском Аттвуд.