Шелковая императрица - Фреш Жозе

— Главная инспекция вышла на след преступников? — прищурился старик.

— Уже несколько недель мои люди следят за… сомнительными людьми с обмотанными красной нитью запястьями. Они мелькают всюду, где идет торговля незаконным шелком. Пока рано делать выводы, но, скорее всего, это лишь эмиссары, которые со временем выведут нас на хозяев. Надо подождать. Как учит Конфуций, расследование — дело тонкое, как сами шелковые нити, а эти люди крайне осторожны и не действуют без оглядки.

— Министр шелка поставлен в известность?

— Кое о чем. Знаете, он ведь сам пришел ко мне после приема у императора Гао-цзуна, на котором внезапно объявилась вездесущая У-хоу. Перепугался, как ребенок, и выложил мне все, что узнал. Но я-то перед ним не отчитываюсь.

— Гао-цзун, как всегда, последним поймет, что творится у него под носом! Подобно этому дурачку, Очевидной Добродетели, он не понимает, как вести дела! Худший министр шелка за всю эпоху Тан! — вскипел бывалый вояка.

— Да, сама наивность. Не сомневаюсь, что соглядатай У-хоу шел за ним до моей инспекции. Иначе как объяснить, что на следующий день меня вызвали к императрице?

— О, разумеется, эта женщина содержит лазутчиков… Но скажите, префект, разве Главная инспекция не обязана взять под арест людей с красной нитью на запястье? Великий император Тай-цзун часто повторял, что успех наступления — в неожиданности…

— Едва покинув императрицу, я поручил двум своим лучшим отрядам просеять весь Шелковый квартал, не пропуская ни единой лавки, — проговорил префект Ли с тяжким вздохом, который давал понять: результат рейда желанных результатов не принес.

Ли поймал наконец жирную муху, крутившуюся перед его лицом, ухватил за крылышки, внимательно рассмотрел, а потом оторвал их одно за другим — с таким видом, словно терзал пойманного незаконного торговца, — и бросил насекомое в большую медную плевательницу, которую кто-то из слуг поставил между хозяином и гостем в самом начале разговора. Она стояла на лакированном деревянном столике рядом с фарфоровой чашей, полной апельсинов, засахаренных с имбирем. Старый генерал был известным лакомкой.

Генерал Чжан кисло покосился на муху, но не вышел из роли радушного хозяина:

— Угощайтесь, мой дорогой главный инспектор!

— Бесконечно благодарен, генерал!

— Ну, так удалось вам обнаружить что-то интересное в Шелковом квартале? — Генерал решил, что проявил достаточно любезности и пора вернуться к делу.

— Труп! — лаконично ответил префект, отправив в рот большую дольку апельсина; лакомство оказалось таким приторным, что он едва сдержал кислую гримасу.

— Так скоро? — иронично усмехнулся герой многих сражений, раздвинувший границы империи Тай-цзуна и широко известный своим, мягко говоря, мрачноватым чувством юмора.

— Убит некий торговец Ярко-Красный, владелец лавчонки «Шелковая бабочка». Мои люди нашли его безжизненное тело с распоротым брюхом прямо в лавке, подле двери. Почти половина товара в лавке не имела императорской печати. Заведение на вид скромное, но торговало, похоже, с размахом! Там нашли изрядные запасы и алого, и желтого шелка.

— Алый муар? Желтый императорский шелк? В это трудно поверить! Дочери уже три месяца выпрашивают у меня такой материал на платья, и я не смог найти на рынке ни отреза — даже в лучших лавках!

— Вот видите? Кто же осмелится вам его продать! Как утверждает поговорка: маленький апельсин порой слаще большого.

— Убийство с целью выведать тайну? — не то спросил, не то заявил генерал, делая знак слуге, который сразу побежал за новой порцией сладостей.

— Возможно, поначалу его пытали. А потом… то ли он ничего не знал, то ли сказал слишком мало. Убийца, видимо, пришел в ярость. Тело купца было обнажено и буквально плавало в луже крови. Душегуб действовал с исключительной жестокостью; возможно, орудовал саблей. Мои люди уверяют, что внутренности торговца вывалились на пол, а ступни ног были сильно обожжены на курильнице для благовоний. Знаете, такие бронзовые штуки в форме дракона с открытой пастью… — уточнил префект.

— Какое варварство, — поморщился генерал Чжан. Впрочем, рассказ префекта обеспокоил его не больше, чем созерцание дохлой мухи. — И кто расследует убийство? Полагаю, те же ваши отряды?

— У нас единственная зацепка: один из опрошенных рассказал, что за несколько дней до убийства в лавку Ярко-Красного приходил Немой. Он обшаривал «с инспекцией» все лавки квартала, и это заведение тоже, а потом забрал владельца с собой в закрытом паланкине.

— Вам не кажется, что Немой мог доставить его к императрице У-хоу? — Генерал подался вперед.

— Не могу говорить определенно, — пожал плечами префект Ли. — Вы ведь знаете, что Главная инспекция не вправе действовать на территории императорского дворца.

В досаде старик обрушил кулак на подлокотник кресла:

— Это дело может оказаться даже опасней… чем вы думаете, — он вскочил бодро, словно молодой, и принялся мерить свой кабинет быстрыми шагами из угла в угол.

— И… откуда такие подозрения? — спросил главный инспектор, слегка побледнев.

— Ваши усилия не останутся незамеченными, мой дорогой! Сразу в нескольких смыслах. После всей этой комедии вокруг трона мы получим возможность поставить под сомнение божественные права на престол самого Гао-цзуна! Поняв гибельность своего положения, император будет вынужден избавиться от этой женщины, как избавился от прежних. Но У-хоу, несомненно, тоже видит опасность. Если императрица сочтет, что ее заподозрили… У нее поднимется рука на любого из нас! — решительно заявил генерал, с той же бодростью усаживаясь назад в свое кресло.

— Что бы вы посоветовали, генерал?

— Продолжайте вести следствие, но удвойте свою личную охрану. Будьте постоянно настороже… только не забывайте о цели! — строго сказал бывший премьер-министр, а потом добавил уже тише: — Главный инспектор, ревностно оберегающий интересы империи, может уповать на возможность повышения… Есть шанс стать министром высокого… и самого высокого ранга. Да-да, не исключено, что даже премьер-министром…

Префект Ли привстал и сдержанно поклонился, но сердце его забилось чаще. Пожалуй, оно так не колотилось, даже пока он созерцал прелести императрицы.

— Держите меня в курсе дел! Обращайтесь в любое время, в любой день и считайте, что обеспечили себе будущее! — ободрил его генерал на прощание. — Вы продолжаете наблюдать за лавкой? На тот случай, если убийцы Ярко-Красного вернутся на место преступления? — с беспокойством поинтересовался он, когда префект уже стоял в дверях.

Главный инспектор обернулся:

— Я направил туда двух своих людей под видом уличных торговцев. Им предписано постоянно быть неподалеку и не сводить глаз с лавки. — Он еще раз поклонился.

Покинув дом генерала Чжана, префект направился на службу, к императорскому дворцу. Ему пришлось для этого пересечь самый роскошный район Чанъаня — его называли кварталом Небесной Чистоты. Там располагались дома знатных семей, окруженные источавшими весенние ароматы садами. Сидя в закрытом паланкине, который носильщики, повинуясь приказу, старались доставить на место как можно быстрее, префект Ли не смотрел на эти великолепные дворцы и сады. Он был слишком погружен в раздумья о прошедшей беседе.

Стать министром — разве не в этом заветная мечта каждого чиновника? И ее нельзя назвать недосягаемой! История уже знает примеры… Ему представилась потрясающая возможность… Однако тягаться с самой императрицей? По силам ли ему проглотить откушенный кусок? Генерал Чжан так ослеплен ненавистью, что видит в У-хоу лишь недостойную узурпаторшу, ничтожную простолюдинку, но в глазах маленьких людей, особенно буддистов (которых, между прочим, становится все больше), эта молодая женщина из низов, бывшая монахиня из Ганье, избранница самого императора — предмет обожания и почтения.

Оказавшись в своем кабинете, префект Ли понял, что у него нет времени взвешивать все за и против. Мрачное лицо начальника группы следователей, ожидавшего его у двери в сопровождении троицы таких же понурых помощников, явно свидетельствовало о том, что доклад ему не понравится.