Выбор - Игорь Ревва

Самое обидное то, что в Атланте мы Костенко не застали — он неожиданно решил прокатиться в Нашвилл. Кляня на чем свет стоит и Костенко, и местную авиацию, мы подрядили нашего радостного «Чкалова» на рейс в этот город. К нашему несчастью, во время полета в Атланту он успел продемонстрировать нам не все свои способности. И когда мы узнали, что Костенко не оказалось и в Нашвилле (его за каким-то чертом понесло в Индианаполис), Кира устроила с нашим пилотом безобразную драку прямо в аэропорту. Причиной же послужило предложение пилота отвезти нас в Индианаполис. Честное слово, не стоили эти слова выбитого зуба и громадного штрафа, который мне пришлось ему уплатить.

В Индианаполис мы добирались уже на машине — первого таксиста Кира забраковала на том основании, что он внешностью своей напомнил ей какого-то колумбийского автогонщика, второй показался ей чересчур веселым, а третий был просто кретин (в этой части своей оценки Кира высказывалась весьма невразумительно, но спорить с ней я не стал. Дабы не быть обозванным каким-нибудь подобным словом).

В Индианаполисе мы сразу же поехали в гостиницу, в которой остановился Костенко. В номере его не было, и мы прождали Сергея Антоныча в холле дольше пяти часов. После чего поняли, что и здесь ему удалось от нас улизнуть. Тогда-то Кира и высказала мысль, давно уже вертевшуюся у меня в голове:

— Похоже, что он превосходно знает о каждом нашем шаге!

Я кивнул. И правда, все выглядело именно так. Словно кто-то сообщал Костенко обо всех наших действиях.

Пребывая после столь длительного и нервного турне по всей Америке в некотором нервном возбуждении, Кира мгновенно заявила, что это именно я, засранец этакий, предупреждаю Костенко о нашем приезде. Что, разумеется, окончилось громким скандалом на всю гостиницу, после которого мы с Кирой почти три часа не разговаривали.

Но что бы там Кира ни болтала, а выглядело все довольно странно. Информацию о новом местопребывании Сергея Антоныча я получал исправно — каждый раз кто-нибудь из НАШИХ, едва завидев его на улице, в аэропорту или в холле гостиницы, мгновенно выходил на меня. Так что о нем мы были осведомлены прекрасно. Но откуда, скажите на милость, сам Костенко мог знать обо всех наших передвижениях?! Не мог же он быть одним из НАС! Если бы это было так, то Костенко и в голову бы не пришло делать что-либо, могущее нанести вред Сети. Я, например, в свое время доставил Сети немало проблем. Но я тогда не был НАШИМ. И ничего не знал, даже в Сеть без ЭВМ выйти не мог. Я долго думал на эту тему и в конце концов остановился на единственно возможном варианте.

Хронограф.

Прибор для наблюдения за будущим.

Возможно, что Сергею Антоновичу удалось-таки его изготовить. И если так, то теперь он всегда будет в курсе того, что МОЖЕТ произойти.

Кира, на мое удивление, восприняла сию бредовую идею спокойно. Она и сама думала точно так же. Но ее радикальное предложение (взорвать сразу всю Америку к чертовой матери) было воспринято мной без особого энтузиазма. Хватит с НАС и Мемфиса.

Вскоре я узнал, что Костенко объявился в Чикаго. Из Индианаполиса туда ежедневно ходил скоростной монорельсовый поезд. Мы, не долго думая, собрали свои вещички, и уже когда готовы были выходить, в дверь номера, который мы сняли на один день, кто-то постучал. Кира приоткрыла дверь, обменялась парой слов с кем-то, стоящим в коридоре, а потом обернулась ко мне и потребовала денег.

— Сколько? — спросил я, вытаскивая бумажник.

Кира подняла глаза к потолку, задумчиво пошевелила губами и выпалила:

— Восемьсот франков давай!

— Сколько?!

— Давай-давай! — нетерпеливо потребовала она. — Живее!

Я пожал плечами и отсчитал необходимую сумму. Кира выхватила у меня деньги и протянула их в коридор. Затем она что-то взяла у человека, стоящего там, вернулась в номер и захлопнула дверь. Я вытаращил глаза — в руках у Киры был пистолет.

— Держи, — деловито заявила она, протягивая мне оружие.

— Откуда?! — только и смог выдавить я из себя.

— От верблюда, — ответила Кира. — Купила сейчас. Не видел, что ли?!

Я взял оружие и осмотрел его. Это был «Консул», пистолет производства Западной Империи. Довольно новый, заряженный, снабженный хорошим глушителем. Никогда не пользовался «Консулом», подумал я.

— Жалко, что не мексиканское, — вздохнула Кира. — Мексиканское оружие лучше…

— А зачем оно вообще нам нужно? — спросил я.

— В Костенко твоего стрелять, — пояснила Кира.

Я не стал ничего говорить. Кира была настроена слишком уж решительно. Зачем ей объяснять, что я не собираюсь убивать Костенко? Все равно она сейчас ничего слушать не станет, подумал я, выходя из номера…

… В Чикаго я первым делом связался по Сети с парнем, видевшим здесь Костенко. Парень этот служит портье в гостинице, где Костенко остановился. Так что на какое-то время Костенко, можно считать, был у меня на виду. И о неожиданном отъезде Сергей Антоныча портье смог бы сообщить мне заранее. Но пока еще, по его словам, Сергей Антоныч никуда не собирался. Я невесело подумал о том, что его хронограф, наверное, сломался. А может быть, все объяснялось иначе. Дело в том, что теперь я не собирался идти к Костенко сам. Я хотел натравить на него здешнюю жандармерию… То есть, тьфу! Полицию!

Повод у меня для этого был — по моей просьбе НАШ портье раздобыл немного наркотиков и аккуратненько пристроил их в чемодан Костенко. Так что интересный разговор с полицией Сергею Антонычу был обеспечен. Оставалось только пойти и «настучать» на него. Нехорошо? Согласен! А что же мне, по совету Киры стрелять в него прикажете? Жалко ведь… А так — отсидит пару лет, выйдет, поумнеет… Может быть…

В полицейском участке меня встретили несколько странно. То есть если уж быть до конца точным, никто меня там вообще не встретил. Я свободно прошел через пустую приемную и оказался перед дверью, на стекле которой было написано: «Шериф». Я решительно постучался и подумал, что либо местная полиция уже переловила всех жуликов и теперь спокойно отдыхает, либо ей глубоко на все наплевать.

— Ага! — донеслось из-за двери.

Я расценил этот возглас как приглашение и вошел. За столом, откинувшись на спинку кресла, сидел немолодой полный мужчина в темно-синем костюме. На меня он посмотрел с нескрываемым интересом и спросил:

— Вам кого?

— Мне нужно видеть шерифа, — сказал я. — Это вы?

— Допустим, — кивнул мужчина.

— Очень хорошо. — Я подошел к столу и опустился на жесткий и очень неудобный стул. — Я хотел бы сообщить вам о нарушении закона.