Погружение - Евгений Анатольевич Аверин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В шатре еще несколько девушек и ванна красноватого металла. Бронза? Подошла одна, заглянула в какой-то свиток: «Мы твая слуга твоя стража храна». И улыбнулась. Ловкие руки стащили мокрые брюки и трусики, стянули майку. Все девушки разом отошли на шаг и уставились на меня, что-то курлыкая между собой. Потом склонили головы в коротком поклоне. Довольно бесцеремонно с их стороны, но никакой враждебности, зависти или вредности и я чувствую. Интерес сильный. Они увидели обнаженной ту, которой поручено прислуживать и охранять, рассмотрели, отдали дань уважения и показали, что принимают меня любой. В плохой одежде и совсем без нее.
Завели в ванну, но одной ей дело не кончилось. Сначала меня омыли везде, я только руки поднимала. Потом вышла, обсушили полотенцем размером с простыню. Уложили на помост, накрытый ковром и таким же полотенцем. Две девушки взялись за меня, тянули и мяли руки, ноги и спину, третья массировала голову и потягивала волосы. Остальные готовили следующую ванну.
Когда я почти уснула, разомлевшая, меня подняли и отнесли на руках. Вода с каким-то снадобьем, зеленая. И горячая. Меня поглаживают по плечам и что-то нашептывают. Тело будто растворилось. Хочется нырнуть с головой и полностью исчезнуть в зеленой неге. Но сделать это со смехом не дают, массируют голову.
Не выходя из ванны я принимаю чашу от старшей, которая с цепочкой. Выпиваю несколько глотков янтарной тягучей пряной жидкости. Сон слетел. Все стало четким и резким. Мне подают руки и я выхожу. Никакого расслабления не осталось. Меня смазывают маслом или кремом, который тут же впитывается.
Я стою на коврике. Передо мной зеркало в полный рост. С золотистым оттенком, отражение получается теплое, уютное. Девушки подносят платье. Матовый нежно-кремовый цвет. Почти белое. Ткань плотно, но очень мягко облегает тело. Его подгоняют тесемочками на плечах и бедрах. Рукава напускаются сверху на запястья. Воротник до середину шеи закругленной стоечкой нежно облегает шею. Сглотнула — нигде не стесняет. Но выгляжу вызывающе. Даже бугорки сосков хорошо видны. Красуюсь в таком виде не долго. На бедра ложится юбка — прямоугольный кусок вышитой золотом мягкой сиреневого цвета парчи, который застегивают на поясе и на середине бедра золотыми кольцами. Сверху надевают короткую куртку, немного ниже грудей. Такая у нас называется спенсер. Она из такой же ткани, как и юбка. Рукава шире, на три четверти. Воротник короткая стойка. Застегнутая, она облегает, но мне показали, что низ не принято застегивать. Так она подчеркивает талию.
Двое надевают сзади верхнюю одежду — узкий красной парчи халат. Его можно застегнуть только на талии, которую он и призван прикрыть. Но никак не тянет. Рукава короткие, почти их нет. Его застегивают и сверху надевают пояс из плоских золотых колец.
Мне показывают на выбор браслеты и кольца. Я отказываюсь, мало ли какие символы они обозначают. И вижу одобрение в глазах «храны». Пробую отказаться и от украшения на голову, но девушки начали жалобно и трогательно уговаривать. Отдалась в их власть. Волосы заплели в косу, конец ее закрепили серебряной трубочкой с красными камешками. А на голову надели легкий серебряный обруч с подвесками по вискам. На ноги — красные мягкие сапожки, чуть выше щиколотки.
В шатер забежала девушка, что-то передала. И меня повели наружу. Около ладьи уже ждал Егор Тимофеевич с Ульрихом и другими мужчинами. Они уже в местной одежде. Короткие сапоги, штаны, подпоясанная длинная рубаха из материала, похожего на шелк. Белые у обоих. У других мужчин одежды по более. Есть своеобразные кожаные куртки с наручами, есть вышитые кафтаны до колена. Понимаю, что одежду определяет положение.
— Какая ты красавица! — выдыхает Ульрих, — всегда тобой восхищался, но такого не ожидал.
— Спасибо. Интересно, в честь чего такое украшение?
— Тебя представят правителю, потом поселишься там, — пояснил дед, — я, скорее всего, буду при тебе переводчиком и советником. А сейчас соберись, это важный момент. Не хочу надувать щеки, но мало кто в истории человечества был на твоем месте.
— Сейчас скажи, если все будет хорошо, я смогу попасть домой?
— Сможешь. Даже больше, будет право переправить сюда близких. Даже доцента. Ему понравится. Здесь владеют технологиями трансформации металлов.
— Как алхимики? Золото из свинца получают?
— Как химики. Это точная наука. Поэтому золото здесь не так ценится.
— Представляю, что значат такие технологии для наших правителей. Ладно, успокоил.
Меня окружила моя свита и ласково, но настойчиво направляет в ладью. Крыша там все-таки есть, но ее не видно. Окон нет — весь борт изнутри прозрачный. Мы заняли приземистые кресла. Раздался тонкий свист. Лужайка ушла вниз и назад. Высоко не поднимаемся, летим метра два-три над землей. Иногда перемахиваем деревья, задевая верхушки. Внизу поля, засаженные чем-то высоким, стадо круглых черных «коров» без рогов на коротких ножках возле озера.
Показался замок. Или город. Грандиозное сооружение. Похож на красивый правильный муравейник или термитник. Единый комплекс зданий с башнями, домами, садами на террасах, балконах, крышах. Меня везут вокруг, чтобы я оценила масштаб. Я оценила. Около получаса лету на скорости километров двести в час. Правильная восьмиугольная звезда в основании.
Ладья зашла на площадку. Вниз уходит отвесная стена, впереди высокие двери. Девушки, воркуя, отвели меня в огромную залу с креслами, кроватью столом и книжными шкафами по стенке. И встали рядком.
Что еще может спасти смертельно раненого кота, то бишь, русского интеллигента? Я подошла к книгам и залипла. Вынула одну, приглянувшуюся корешком. Подача языка необычна. Не в смысле орфографии или чужих слов, я их совсем не знаю. Что-то мне напомнило. Точно. Когда мухоморов наелась, схожие слова были. Но здесь попроще. Я дотронулась пальцами до картинки хижины. Сразу почувствовала ее запах внутри — домашних животных, еды и дыма. В зависимости от цвета и свечения строчек выражалась эмоциональная окраска. Можно и без языка читать.
Вошли несколько женщин с подносами. Поставили на длинный стол тарелки белого и красного фарфора с едой. Кувшины, и бокалы. Сами встали рядом.
Старшая улыбнулась: «Есть еда, пить пиття». Думаю, девки тоже ничего не
