Шелест силы - Асия Аслаева

Ферлан мирно дрых на том же месте, где я его оставляла.

Лерт же спал на моей тахте. Я, возмутившись, сей несправедливостью, примерилась с какой стороны лучше заползать на тахту - к стене, или к краю - осторожно перелезла через Лерта и вытянулась вдоль стенки. Естественно, вариант засыпания на полу, на одном единственном одеяле автоматически отпал. Лучше Лерт…

15. ЛЕРТ.

Я посильнее прижался лицом к теплому изгибу шеи, и перехватил талию поудобнее. В ответ послышалось что-то отдаленно напоминающее мурлыканье огромной кошки, и горячие руки скользнули по груди. Чужое дыханье обожгло лоб, и я, понимая, что происходит нечто абсолютно ненужное, усилием воли заставил себя отпрянуть.

Черт.

Я мысленно ругнулся, осторожно освободился от ее рук, сам еле как убрал свои распустившиеся конечности с ее спины и только тогда высвободил ногу. Замер, прислушиваясь к ее дыханию, затем к дыханию Ферлана, и спустил ногу с тахты. Я плавно перетек на ноги, боясь чем-либо потревожить спящих, в частности Сиду, и вышел из комнаты, подхватив ножны с мечом, висевшие на крючке для оружия. Зачем - не знаю. Ощутил надобность. Ну не с Сидой же лежать, в самом деле, а то леший знает до чего у нас дойдет с таким раскладом. Она - Хранитель, в котором я нуждаюсь, не более. Этой рамки я и придерживаюсь и не желаю переступать границ.

Меч в руке казался простой железякой - тяжелой и неподъемной, не заточенной и ненужной. Что я собрался делать? Надо приходить в себя. Во-первых, сосредоточиться. Во-вторых, войти в ритм. А дальше как получиться.

На самом деле сосредоточиться было сложно. Уж не знаю почему, то ли от недельного сиденья в подземельях, то ли от напряженных двух месяцев, во время которых за мной бегали вся и все. Взгляд элементарно не мог остановиться на нужном мне "противнике", постоянно бегал и не давал возможностей. Я предпочитал не смотреть людям в глаза - точнее, не выдерживал и отводил взгляд. Это надо исправлять, ибо во время боя обычно смотришь в глаза противника, а не за его оружием следишь.

Прохладненько-то в одних штанах ночью.

Ругнувшись, я отошел к старенькой яблоне, и, встав под ветвями, стал медленно, постепенно ускоряясь отрабатывать "медведя". Удар я останавливал еще до ствола дерева, не желая наносить ему вред. Уж поверьте, остановить удар гораздо сложнее, чем нанести его со всей силы. Мысли исчезли, рука, - сначала левая, а затем правая - равномерно делала свое дело. Четыре удара… левое плечо противника, правое, левое бедро, правое… и заново. Затем, перехватив меч двумя руками, как и положено держать любое полуторное оружие, я продолжил отрабатывать удары, которые были отработаны столетия назад…

За спиной тихонько скрипнула попавшая под босую ногу ветка. Прохладный ветерок тут же всколыхнул ткань. Я остановился, однако оборачиваться не стал.

– Почему не спишь?

– А ты? - Задал я встречный вопрос. И получил ответ, как ни странно.

– Без тебя непривычно.

– Да? Когда ж ты успела привыкнуть?

– Совсем недавно. Избаловал ты меня.

– Так я еще и виноват? - Изумился я, оглядываясь на нее.

– Что вы решили, Лерт?

– Едем в Элегтар. Никто никуда не денется.

– Ты еще скажи, что мы все обречены… - Насмешливо загнула она.

– Я так не считаю. Пока. - И внезапно понял, что сейчас она разрыдается. Заревет как маленькая глупая девочка. Машинально я сделал шаг к ней, и, отпустив руку с мечом, обнял ее за плечи. - Тише…

Но она и так молчала, и ничем не показывала свое состояние, даже отвернуться не пыталась. Потом внезапно дернулась, ткнув меня в живот кулаком, выскользнула и огрызнулась коротким ругательством. Я в недоумении отскочил, сделал шаг к яблоне, прислонил меч. Неосознанно я начал готовиться к бою. Со своим Хранителем. Ибо у нее возникла мысль, что надо свести счета за все хорошее, причиненное ей. В частности за смерть Эстальта. А бить она будет голыми руками, не иначе… Узы как будто заледенели, не желая передавать ее чувства, скорее, это было сделано для невосприятия боли, которая непременно последует. Нам и своей хватит при таком нешуточном поединке. Единственное, что я мог сказать - мы оба уйдем живыми, вопрос лишь в том, в каком состоянии.

Сида подобрала широкий подол, попыталась завязать его в узел, дабы не мешал, но у нее ничего не получилось. Мрачновато глянув на меня, она перетекла в классическую стойку, я же не стал делать вид, будто ничего не происходит, и тоже подготовился к бою.

Дистанцию она разом сократила до минимума, сделав шаг навстречу, можно было дотянуться ногой. Шагнула вправо, обходя меня, и пытаясь дойти до яблони. И попыталась ударить левой рукой, ребром ладони. Руку я отвел, слегка коснувшись и сменив ее направление, сам нырнул вперед, оставляя ее за спиной, но тут же разворачиваясь к ней лицом. Сида вдогонку взмахнула пяткой, но меня не достала… Что я не рассчитал, мы с ней местами поменялись, она криво ухмыльнувшись, схватила мой полутор. Я мысленно высказал ей, надеясь на то, что она не будет глуха к сему трехэтажному мату и предпримет соответственные меры. Угу… Два нуля реакции.

Все-таки тяжеловат мой меч для хрупкой девичьей руки, да и не любит он посторонних. Сида не так ловко, как хотелось бы, закрутила восьмерку, сделала пару финтов и прыгнула на встречу. Видимо, поздновато она сообразила, что удары-то придется сдерживать, если нет намерения увидеть мою смерть прямо здесь и сейчас… или, на крайний случай сделать из меня инвалида, что не в состояние передвигаться самостоятельно. От удара по ногам спас меня лишь быстрый прыжок назад, моя рука машинально потянулась было накинуть меч на открывшееся предплечье противника, но это было лишним и бесполезным - пришлось уворачиваться, уходя от серии ударов. Мой родной меч свистел в непосредственной близости от тела, над головой, возле предплечья, около колен. Опасно открывался бок, когда руки по инерции взметались в прыжке. А голову вообще жалко.

Один раз он едва не опустился мне на ключицу, пришлось выкручиваться, резко сокращая дистанцию и хватая ее за руки, выворачивая. Тогда меч пришлось уронить, и пустить в бой ноги и кулаки. Удары, быстрые, но безуспешные, заставляли танцевать, уже с некоторым равнодушием отмечая, что Сида бьется неважно, можно поймать ее на любом движение, если сильно постараться. Если и достала меня каким-то случайным, незамеченным мною ударом, то не достигала своей цели - причинить как можно больше вреда не могла просто физически. Она была в отчаяние. Я же бродил, сам не понимая почему, может, потому что боялся сработать быстро, на опережение и не сдержаться, ударить как следует.