В городе Солнца - Манскова Витальевна

   Он были такими разным, эти "неправильные" города... Иногда, с неожиданной стихией и грозами, смывающими пошлую однообразность. А в другое время, приятными и уютными, в каплях росы и в юных розах рассвета, в бликах ласкового солнца, только что поднявшегося над гористой линией горизонта. Такими разными и непредсказуемыми, как сама жизнь, как летний дождь, они были...

   И в них легко стало жить и дышать..."

   ...По мощённым камнем узким улочкам чужого города шёл человек. Кажется, Кролас уже видал где-то этого человека. Ему было на вид лет сорок, во всяком случае, не более. Но в его глазах отражалась вечность. Человек шёл и, казалось, слушал вместе с Иоганном рассуждения из книги Сирина о новых городах. И шел он по городу в капельках воды, сверкавших на солнце...

   Этот город тоже был уже знаком Иоганну. Он видел его... В другом сне.

   Затем человек покинул последнюю улицу и пошел уже по каменистой грунтовке между холмами, на которых колосилась пшеница. Он направлялся к лесу, морю и скалам на горизонте. Но потом свернул в сторону, не дойдя до моря. Пошел по другой, старой и заброшенной дороге, поросшей бурьяном.

   Человек направился в очень странную местность. К развалинам старого города.

   Теперь он поднялся в холмы, стоял и смотрел сверху. На дома, огромные как скалы, но безликие и чудовищные в своей безликости. На дороги, широкие, как реки в полноводье. На искореженные машины.

   Дома здесь с каждым годом всё сильнее разрушались, и никто не жил в них. Ржавое железо, сильный ветер между громадами зданий... Одуванчики и грибы-шампиньоны, прорастающие сквозь асфальт... Тополя, растущие прямо на крышах...

   Он долго стоял на краю холма и смотрел на старый город. И думал о том, что пройдет ещё немного времени - и всё это совсем разрушится и засыплется песком... Он знал, что в большинстве этих зданий никто постоянно не жил даже раньше, до Общей Смерти. Он читал, что сюда приезжали лишь отдыхать. На неделю, на две... Потому что даже тогда знали, что нет ничего лучше моря, леса, солнца, цветов и свободы.

   Эти брошенные города теперь никому не были нужны. Из них давно ушли не только кошки, но даже мыши и крысы. И люди не заходили в этот город: это было опасно. Какая-нибудь ржавая железка могла в любую минуту упасть сверху от порыва ветра.

   Незнакомец еще немного постоял молча. И пошел прочь. Он вернулся в Город Дождя. Зашел в маленькое уютное кафе, где старик-пирожник налил ему стаканчик виноградного сока. Посмотрел на улыбающихся девушек, занятых вышивкой и беседой, на молодого аптекаря, который зашел сюда по дороге домой и увлекся чтением старой потрепанной книги...

   А на закате он пошел к морю. И долго смотрел, как заходит солнце. Чувствуя, как воссоединяются небо и земля в его сердце... И как сжигающая всё боль, ощущаемая необходимость предпринять что-то, - сменяются на свободу и покой.

   Откуда ни возьмись, прилетела птица и села ему на плечо. Странная помесь ворона и попугая с крыльями, оканчивающимися пальцами, и с почти человеческим, осмысленным взглядом. Ветер взъерошил крылья птицы - сине-зеленые, с розоватым отливом в лучах заходящего солнца.

   И его вран сказал ему:

   - Она вер-рнется, она обязательно вер-рнется... Твоя дочь, твоя выр-росшая девочка. Жди её в этом гор-роде. Ты пр-ришел сюда не зр-ря. Это я говор-рю тебе. Твой вран. А враны никогда не вр-рут... Она вер-рнется. И вы вместе пойдете домой...

   * * *

   Кролас открыл глаза и понял, что прочел так мало... Он заснул в самом начале книги, читаемой им благодаря его врану. Потом, он незаметно погрузился в сновидение, в странный сон про Город Дождя. Вновь увидел его сияющие, омытые дождём, цветы и деревья, узкие улочки, уютные дома... Иоганн был теперь душою скорее там, чем здесь...

   - Кр-ролас! Р-релакс-сеанс окончен! Ты - в нор-рме? Я исчезаю на вр-ремя! Попр-робуй, найди Линду!

   - Я могу ей как-нибудь помочь сопротивляться Тараканову? - задал Иоганн мучивший его вопрос.

   - Попр-робуй!

   - Что ей нужно делать для этого?

   - Отгор-родить от вр-редных воздействий. Дер-ржать защиту!

   Вдруг вран резко оборвал связь.

   Тогда Кролас попытался мысленно просканировать пространство и найти Линду. "Но надо сосредотачиваться не на её имени, его звучании, как я это ошибочно сделал при первой попытке . Я просто постараюсь представить ее лицо. Где она сейчас?" - подумал он.

   Иоганн расслабился, закрыл глаза... Точка в центре его лба слабо запульсировала. Голова стала наполняться ощущением света, а затем его сознание будто бы "выстрелило" прочь...

   Теперь казалось, что он был в комнате Линды... Расположенной, вероятно, этажом ниже, на территории профессора. Был, конечно, только сознанием: но он видел всё, что там происходило.

   Линда сидела в армчеаре, грустно смотря на постылые грязно-розовые шоры. На тумбочке неподалеку лежала целая гора бадов и мутагенклимайтиков - судя по их количеству, она их не употребляла. Совсем.

   Именно в этот момент в комнату вошел Амбер Циммербаум - подтянутый строгий господин с буравящими собеседника глазами.

   - Здравствуйте, Линда! Я хочу просмотреть еще раз то, что вы вчера видели - там, в шаре... Я уже говорил, что вы являетесь хорошим аппаратом для подсознательного анализа волн текущих событий, пересмотра вариантов возможного будущего. Вот вчера вы и видели возможное будущее - но не обязательно именно то, что произойдет непременно... Посмотрите мне в глазки, - в заключение, вдруг резко приказал он. Но прежде чем углубиться в видения девушки, Амбер вдруг громко воскликнул:

   - Минутку! Да нас сканируют!

   И Кролас почувствовал, будто раздался звук, похожий на громкий хлопок или звук лопнувшего шарика. У него заложило уши - и его пространственное путешествие закончилось. Иоганна выкинуло в реал...

   Немного погодя, изображение, возникшее в его голове, опять прояснилось. Линда теперь была одна и стояла посреди комнаты. Но чуть позже туда вошел профессор Тараканов.

   - Здравствуйте, Линда! - сказал он, глядя на расстроенную девушку. - Я знаю, что Амбер только что приподнял вам черепушку - и порылся в вашей милой сумасбродной головке, фигурально выражаясь... Что ж! Отнеситесь к жизни философски: бывает... Не всё в ней - лишь одни приятные моменты, а - есть всякое. Должны же мы были убедиться, что это, вчера на вечере, у вас было действительно видение, и что произнесенные вами слова были действительным спонтанным генерированием текста, а не заранее приготовленным шаблоном, какой-либо из ранее написанной вами песенкой.

   - Да, профессор, я никого не обвиняю в причиненных мне неудобствах, - тихо ответила Линда. И Кролас заметил, с каким пристальным вниманием смотрит она на Тараканова, трепетно внимая каждому его слову. Линда рассматривала его губы, нос, глаза так, будто собиралась потом написать по памяти его портрет.

   - Ну, вот и умница, - сказал профессор, подойдя тем временем вплотную к девушке и пристально пробуравив её взглядом.

   Она тоже прямо, не боясь, взглянула на профессора.

   - Где бы я не был, я наблюдаю за тобой! Где бы ты ни была - даже если ты покинешь эти стены и вернешься домой - я буду наблюдать за тобой! Я легко могу подавить твою волю. Я легко могу подчинить тебя себе...

   - Я знаю, профессор.

   - И ты... Должна будешь выполнить всё, что я захочу, а потом - забудешь всё, что было.

   - Нет. Я никогда не забываю того, что было. И знаю, что вы - очень волевой человек. И привыкли всех подавлять мощью своей воли. Но всё это проистекает от того, что вам самому не хватает сочувствия, участия...

   - Мне? Участия? - профессор гомерически захохотал. - Зачем мне чужое участие, тем более, если любой человек, в том числе и любая юная особа, сделает всё, что бы я ни приказал? Я обладаю абсолютной властью над людьми! И я сильней, чем любой правитель!

   - Вы... Не такой уж злодей. Вы просто очень одиноки, - упрямо сказала Линда.

   - Я - не злодей? Да по щелчку моего пальца убивали и взрослых людей, и детей - для получения биоматериала. Делали операции людям, заморочив их предварительно, получив их согласие -- и втихую удалив абсолютно здоровые органы, чтобы я мог использовать их для своих нужд. По мановению моей руки закрывали школы и детские сады, останавливали предприятия, на которых работали тысячи: просто так, ради очередного эксперимента и моей прихоти. Людей лишали работы, жилья, средств существования... Да, я, кажется, добряк! - он захохотал.

   Линда смотрела на него - казалось, готовая зарыдать.

   - Вы не можете быть таким!

   - Это почему же? Потому лишь, что очередная маленькая дурочка влюбилась в меня? - и он, как бы красуясь, повертел головой из стороны в сторону. - Да, милашка, я - аморальный и подлый человек! Пойми, что ты полюбила подлеца. А значит - ты сама не верх совершенства! Ты просто ханжа, и ещё не открыла той меры подлости в своей душе, какая присуща любому человеку! Да, я просто загипнотизировал тебя! А ты стараешься теперь оправдать себя, обосновать, почему ты смогла полюбить такого мерзавца! Не усложняй. Людьми движет лишь жажда власти и жажда секса, не более того! Так что - расслабься, и получай удовольствие!