Праведник поневоле - Мэдлин Хантер

Данте оказался прав – из нее выйдет отличная любовница. И в том, что она согласится ею стать, по крайней мере, на некоторое время, Верджил был почти уверен. Но именно это и мучило его, омрачая горделивую радость и порождая в душе дурные предчувствия. Верджилу претила связь, которая душит любовь необходимостью соблюдать предосторожности. Он хотел, чтобы Бьянка стала его женой, но у него не было твердой уверенности в том, что она примет его предложение. Что, если нет? В этом случае он представал совратителем и, возможно, толкал ее на тот путь, против которого сам же и предостерегал.

Однако он подумает об этом после, а сейчас насладится всем, что только может подарить ему эта интерлюдия. У него впереди довольно времени, чтобы объяснить Бьянке необходимость брака.

Верджил рассмеялся. Нужно поменяться с Бьянкой ролями и уступить ей инициативу, предоставив довершить сцену великого обольщения. Он уже собрался разбудить ее и попросить сделать это, но Бьянка проснулась сама.

– Чему ты улыбаешься? – Она заморгала спросонок и потянулась, напомнив Верджилу котенка. Он прикоснулся к ней поцелуем, и на ее лице заиграла ответная счастливая улыбка.

– Просто смотрю на тебя и радуюсь, что ты рядом.

Бьянка устроилась на его плече и оглядела залитую утренним светом спальню.

– Дождь перестал, выглянуло солнце… и все изменилось.

– Не все, я надеюсь.

Бьянка быстро вскинула глаза.

– Проснувшись в одной постели с тобой, мне, верно, следует прийти в смущение?

– Это зависит только от тебя. Ты его чувствуешь?

Бьянка задумалась.

– Смущение? Нет, даже, несмотря на то, что должна.

– Я всегда подозревал, что все эти «должен» и «должна» придумали люди, никогда не оказывавшиеся в ситуациях, о которых берутся судить.

– Бабушка Эдит говорит почти то же. Думаю, она бы тебе понравилась. Бабушка не слишком любит, когда другие указывают ей, что и как делать. Моя мать, кажется, была такой же, но при мне никогда не позволяла себе высказывать подобные мысли, однако Эдит уже слишком стара, чтобы сдерживаться в выражениях.

Верджилу внезапно захотелось познакомиться с бабушкой Бьянки. Жаль, что ему уже никогда не придется встретиться с ее матерью, но он был бы рад побывать в городе, где Бьянка провела свои детство и юность, пройтись по его улицам.

Бьянка натянула одеяло до подбородка и укуталась поплотнее. Несмотря на свою браваду, она все же смущалась, и это тронуло Верджила.

– И что теперь? – Бьянка продолжала разглядывать просторную спальню.

«Одеться, поехать в Йорк, получить у архиепископа разрешение на брак и пожениться».

– Что пожелаешь. Хочешь, отложим твое возвращение к Пен на день, а хочешь – я прикажу Мортону заложить карету прямо сейчас.

Бьянка закусила губу.

– А ты? Хочешь, чтобы я осталась?

Верджил понял, что причина нерешительности Бьянки связана с ним: она пыталась угадать, что он чувствует сейчас, после того, как утихла страсть.

– Мне бы хотелось, чтобы ты оставалась здесь как можно дольше, и чтобы ничто не помешало нашему уединению. Давай проведем этот день вместе, а дела подождут до завтра.

Лицо Бьянки осветилось улыбкой.

– Согласна. Который час? Мы что, уже проспали большую часть дня?

– По-моему, еще не слишком поздно, хотя полдень вот-вот наступит.

– У нас есть время, чтобы съездить в Манчестер и посмотреть фабрику?

Окажись на месте Бьянки другая женщина, Верджил бы решил, что она хочет подольститься к нему, проявив интерес к его жизни.

– Если ты этого не хочешь, я не буду на тебя в обиде, Леклер. По дороге кто-нибудь может увидеть меня с тобой…

«Но я бы хотел, чтобы весь мир видел тебя со мной!»

– Я покажу тебе фабрику. Мы побываем там днем. Что еще?

В огромных голубых глазах Бьянки загорелись озорные огоньки. Она провела пальцем по ключице Верджила, и ее щеки залил очаровательный румянец.

– В свете наступившего дня все выглядит как-то иначе, как-то не так. Что-то неуловимо изменилось. Может, если бы ты… если бы мы… то есть тогда все могло бы быть иначе. Такое новое, удивительное чувство.

Верджил повернул ее лицом к себе и поцеловал.

– Если бы меня не одолевали опасения, что ты к этому не готова, мы занялись бы этим, как только ты открыла глаза. Я счастлив, что ты хочешь меня, Бьянка, и не стесняешься говорить об этом.

– О да, – прошептала она. – Я хочу.

Верджил, приподнявшись, облокотился на прислоненные к спинке кровати подушки и посадил Бьянку на себя. Ощущая приятную тяжесть ее тела на своей груди, он осыпал ее лицо поцелуями, обнимал и ласкал ее, как бесценный дар, которым она и на самом деле была для него. Стремясь видеть все изгибы ее тела, Верджил откинул в сторону одеяло. Ее влажное лоно соприкасалось с его восставшим фаллосом.

Верджил заставил Бьянку выпрямиться: ему хотелось видеть всю ее целиком и наблюдать за проявлениями ее страсти – иной в свете наступившего дня, изменившейся и ставшей от этого еще прекраснее.

Притянув к себе, он попытался достать губами до ее сосков. Бьянка на миг притихла, но тут же из ее груди начали вырываться сладострастные вздохи – верные свидетельства испытываемой ею страсти. Они, как языки пламени, опаляли Верджила, и кровь закипала у него в жилах.

– Я хочу войти в тебя, но лучше сделай это сама, – предложил Верджил, стремясь доставить им обоим максимум удовольствия.

Бьянка в замешательстве выпрямилась.

– Помоги мне. Я хочу, чтобы на этот раз все произошло именно так.

Она опустила глаза на его фаллос.

Ее замешательство заставило Верджила вспомнить о ее неопытности. Он уже был готов все сделать сам, но Бьянка, решительно исполнив его просьбу, удовлетворенно закрыла глаза и облегченно вздохнула. Верджил привлек ее к себе и с минуту без слов держал в своих объятиях.

Приподнявшись, Бьянка изогнулась, и его плоть полностью вошла в нее. Руки ее скользнули по груди Верджила, оставив на ней огненный след.

Она двигалась в найденном ею ритме. Ее стоны и вздохи проникали в сознание Верджила. Он протянул руку к ее лону, чтобы приблизить оргазм. Ее движения ускорились, и внезапно комната огласилась ее криком.

Верджил приподнял Бьянку над собой, чтобы вовремя выйти из нее, и тут же она обрушилась на него без сил и уронила голову ему на грудь, оказавшись в его объятиях. Ее спина блестела от пота.

По-прежнему прижимая ее к сердцу, Верджил накинул на нее одеяло и, растворяясь в блаженстве, прильнул губами к ее влажным волосам.

Мортон как будто исчез. Он, как трудолюбивый призрак, выполнял свои обязанности, но на глаза не показывался. Когда Верджил с Бьянкой, наконец, спустились к позднему завтраку, стол был накрыт, словно Мортон каким-то чудесным образом предвидел момент их появления. Вскоре они вернулись в спальню, и там их ждала горячая вода, а экипаж был подан точно к тому времени, когда пришло время отправляться в Манчестер. На козлах сидел старый Лукас, который объяснил, что у камердинера обнаружились кое-какие дела в имении.