Львы Эльдорадо (сборник) - Карсак Франсис

Мы пересекли поле и оказались на выгоне. Здесь копошились на трупах коров по крайней мере шестьдесят гидр; у каждой одно-два щупальца были погружены в тело жертвы.

— Осторожно! — крикнул нам крестьянин. — Только что их тут было больше!

Пока не прозвучал первый выстрел, гидры не обращали на нас внимания. Некоторые, отяжелев, отваливались от трупов коров и отправлялись к воде — по-видимому, пить. Во всяком случае, в тот момент мы разглядели только, как гидры, подлетев к большой луже, погружали в нее особое, более толстое щупальце, и жадно сосали воду. После этого они заметно раздувались, но движения их, как ни странно, становились явно легче.

Каждый из нас выбрал себе цель. Я взял на мушку ближайшую группу — шесть тварей, пировавших на одной корове.

— Огонь! — скомандовал Бевэн. — Протрещал залп, словно лопнуло, раздираясь, шелковое полотнище. Пустые гильзы из моего автомата зазвенели о боковое стекло; одна из них отскочила за шиворот Мишелю, и он коротко выругался почувствовав под рубашкой горячий металл. Гидры заметались. Многие сразу рухнули наземь, как продырявленные мешки, — я косил их в упор. Вандаль, более счастливый или более меткий, чем я, ухитрился снять сразу двух одной очередью. Картечь охотничьих ружей рвала гидр на куски.

Те, что не были сразу задеты, с удивительной скоростью ринулись вверх и через несколько секунд повисли высоко над нами зеленым облачком. Перезарядив автоматы, мы вылезли из машины. Остальные на грузовике были настороже, чтобы в случае чего прикрыть нас огнем. Шкуры мертвых коров были сплошь продырявлены; роговые зубцы на концах щупалец гидр оставили рваные круглые отверстия. Все мясо под шкурами превратилось в какую-то черноватую грязь.

— Внешнее пищеварение, — объяснил Вандаль. — Как у личинки жука-плавунца. Гидра убивает жертву ядовитым уколом, потом через щупальца впрыскивает желудочный сок, который превращает мясо в питательную слизь, и спокойно высасывает эту массу.

Чтобы рассмотреть чудовище получше, Вандаль нагнулся, присел на корточки, но тут же вскочил с криком боли: его рука случайно коснулась зеленой кожи.

— Осторожно! Не трогайте эту пакость, она жжется! — Левая рука Вандаля сразу покрылась беловатой сыпью.

— Жжется как черт! С медузами встречались? Так вот это то же самое, только сильнее. Кто тронет — не обрадуется!

Рука его быстро раздулась, Вандаль два дня кряхтел от боли, но, к счастью, потом все прошло.

Тем временем зеленое облако по-прежнему висело над нашими головами, и мы не знали, что делать. Уйти? А вдруг гидры после нашего отъезда снова нападут на ферму! Остаться? Но что, если Хоннегер без нас захватит деревню? Гидры сами вывели нас из нерешительности.

— Назад, в укрытие! — закричал вдруг Мишель, не спускавший с них глаз. Мы бросились к машине; первым в нее вскочил Вандаль, за ним мы с Мишелем. Я уже захлопывал за собой дверцу, когда одна гидра спикировала на машину и разбилась о крышу, которая, к счастью, выдержала удар. Остальные чудовища с огромной скоростью закружились над грузовиком в фантастической карусели. Торопливо подняв стекло, я смотрел на них, готовый в любую секунду открыть огонь.

Из грузовика началась беспорядочная стрельба. Наши добровольцы не жалели пороха! Раненые гидры, корчась, шлепались на землю, остальные продолжали носиться в бешеном круговороте. Внезапно, словно по команде, они ринулись в атаку, вытянув ядовитые жала. Раздался вопль — очевидно, одна из гидр пробила брезент своим отравленным оружием и уколола кого-то в кузове. Грузовик сразу тронулся с места. Теперь мы тоже открыли огонь, и на сей раз стреляли весьма удачно. Гидры облепили грузовик, мы боялись ранить товарищей, но, поскольку на нас никто не нападал, мы целились не торопясь и били на выбор, как в тире. За несколько минут нам удалось уничтожить еще тридцать чудовищ, а всего в общей сложности более семидесяти штук. На этот раз урок не прошел даром: гидры взмыли ввысь и, наконец, улетели.

Одна мертвая, но не продырявленная гидра осталась висеть метрах в двух над грузовиком. Мы ловко накинули на нее петлю и отбуксировали по воздуху в деревню, как вражеский воздушный шар. Крестьянина с семьей и наполовину переваренный труп его сына тоже увезли с собой. На поле остались тела двенадцати коров и гидр, лишь одну по просьбе Вандаля обвязали веревками и осторожно втащили на грузовик, чтобы потом на досуге произвести подробное вскрытие.

Кстати, выяснилось, что наше беспокойство было напрасным: в грузовике никто не пострадал, просто один из добровольцев вскрикнул от страха. Несмотря на это, мы теперь знали, какую грозную опасность представлял для нас мир неведомых чудовищ Теллуса.

В деревню мы вернулись победителями. Добровольцы распевали. Рабочие пели боевые революционные песни, а мы с Мишелем во всю мочь трубили марш из «Аиды», стараясь наделать побольше шуму.

Новости, которыми встретил нас Луи, слегка поохладили наш безудержный энтузиазм.

VI. СИЛА ПРОТИВ НАСИЛИЯ

Двенадцать добровольцев ходили на разведку к замку и были встречены очередью двадцатимиллиметрового тяжелого пулемета. В доказательство они принесли неразорвавшуюся пулю.

— Теперь вам ясно? — спросил Луи. — Оружие у этих каналий гораздо лучше нашего. Против таких штучек, — он подбросил на ладони разрывную пулю, — у нас только ружья для охоты на кроликов да еще мегафон для убеждений… Единственное серьезное оружие — это винчестер папаши Борю.

— И два автомата, — добавил я.

— Для ближнего боя, не далее тридцати метров. Кроме того, много ли к ним патронов? А драться все равно придется: так этого мы не оставим. Твоя сестра, Мишель, тоже не в безопасности, даже в обсерватории.

— Мерзавцы! Если они посмеют…

— Они посмеют, старина, посмеют! Нас около пятидесяти, и вооружены мы чем попало, а у них человек шестьдесят и прекрасное оружие. А тут еще эта летающая зеленая падаль, черт бы ее побрал! Вот если бы Констан был с нами!..

— Кто это?

— Инженер Констан, специалист по ракетам. Прости, ты не знаешь, наш завод среди прочих вещей должен был выпускать боевые ракеты для самолетов. Мы наштамповали целый склад корпусов, но ведь это просто металлические трубы, зарядов к ним нет. Ну да, разумеется, в химической лаборатории осталось все, что нужно для начинки, но кто это сможет сделать? Химиков нет!

Я схватил Луи за плечи и завертел вокруг себя, приплясывая от восторга.

— Луи, старина, мы спасены! Ты знаешь, что мой дядя — майор артиллерии в запасе?

— Знаю, но что из этого? Пушек у нас все равно нет.

— И не надо! Последние годы он служил в ракетных противовоздушных частях и прекрасно разбирается в ракетах. Если у вас там действительно сохранились химические вещества, все в порядке! Дядя с Бевэном справятся. В крайнем случае зарядим ракеты черным порохом, нам особая дальность ни к чему.

— Пожалуй, но ведь это займет дней десять — пятнадцать. А тем временем…

— А тем временем надо чем-нибудь развлечь этих сеньоров из замка. Погоди-ка!

Я бросился в госпиталь, где еще отлеживались Бреффор и мой брат.

— Послушай, Поль, — спросил я, — ты сможешь построить римскую катапульту?

— Конечно. Но для чего?

— Чтобы обстреливать замок. Насколько она бьет?

— О, все зависит от веса снаряда. В общем от тридцати до ста метров. Хватит?

— Хватит! Делай чертеж.

Вернувшись к Луи и Мишелю, я изложил им свой план.

— Неплохо, — одобрил Луи. — Но сто метров — это сто метров, а пулемет калибром двадцать миллиметров бьет куда дальше!

— Возле замка, насколько мне помнится, есть ложбина, к которой можно подъехать по боковой дороге. Там и надо установить катапульту.

— Как я понимаю, ты хочешь метать в них самодельные бомбы, начиненные железным ломом, — сказал Мишель.

— Но где ты возьмешь взрывчатку?

— В каменоломне есть килограммов триста динамита, его завезли перед самой катастрофой.

— Ну, с этим замка не захватишь, — проговорил Мишель, качая головой.