Палач в белом - Михаил Серегин

Макаров издал короткий вопль и выронил шприц. Не в силах справиться с болью, он опустился на ковер и схватился за ушибленное место. Лицо его исказилось гримасой страдания и обиды. Я наблюдал за его корчами с мрачным удовлетворением. Он долго еще шипел и стонал, но потом затих и попытался встать.

– Ну и чего ты добился? – спросил он, морщась. – Теперь я сделаю тебе укол грязным шприцем!

– Ну это мелко! – заявил я. – Мелко и недостойно.

– А пинать исподтишка – не мелко? – парировал он, осторожно обходя меня сзади.

Потом я почувствовал, как жгут перехватывает онемевшее запястье, и попытался пошевелить рукой – у меня ничего не вышло. Самого укола я уже не почувствовал. Только вдруг внутри меня что-то волшебно изменилось – сначала исчезла боль в руках, потом вообще все мое тело исчезло. Я превратился в беззаботное легкое облачко, плывущее в голубой бездне. У меня не осталось никаких тревог и забот. Я просто купался в теплом ласковом океане и хотел, чтобы это никогда не кончалось. Тела я не чувствовал – зато чувствовал свою собственную улыбку – она жила отдельной жизнью и делалась все шире. А потом вокруг начала сгущаться бархатная тьма и поглотила меня целиком.

Чехов принес стул и сел напротив прикованного к батарее человека. Достав из кармана пачку папирос, Юрий Николаевич с удовольствием закурил и выпустил струю дыма прямо в лицо незнакомцу.

– Ты еще пожалеешь! – с угрозой повторил тот.

– Ну-ка, Леша, будь другом, пошарь в карманах у этого домушника! – попросил Чехов.

Лоськов быстро обыскал пленника.

– Смотри-ка! – воскликнул он, вытаскивая из бокового кармана пиджака небольшой пакет.

Чехов присвистнул – внутри пакета лежали десятка два пакетиков помельче, наполненные белым порошком.

– Все ясно! – сказал он. – Торговец наркотиками. Засунь, Леша, этот пакет ему обратно. Что его – то его!

– Юрий Николаевич! – с тревогой сказал Лоськов, протягивая Чехову удостоверение, которое он нашел у обыскиваемого.

Чехов раскрыл красную книжку и с выражением прочел:

– Управление внутренних дел... Майор Лопотухин Иван Иванович... Очень приятно!

– Ну что – съел? – ехидно спросил майор. – Немедленно освободите меня!

Чехов с сомнением покачал головой.

– Пожалуй, это будет преждевременно! – заявил он. – У Ивана Ивановича нет в кармане случайно постановления на обыск чужого жилища, Леша? Нет? Я так и думал. Есть серьезные подозрения, гражданин Лопотухин, что вы не тот, за кого себя выдаете! Есть подозрения, что вы матерый мафиози, скрывшийся под личиной работника органов. Пока не будут выяснены все обстоятельства, я не смогу вас освободить.

– Так выясняйте, мать вашу! – разозлился майор. – Позвоните в управление!

– Увы, это невозможно! – сказал Чехов. – Здесь нет телефона.

– Слушай, ты! – грубо заорал Лопотухин. – Тебя ждут большие неприятности! Знаешь, что бывает за нападение на представителя власти?

– А знаешь, что бывает представителю власти, который теряет свое табельное оружие, удостоверение личности и попадает в управление по борьбе с наркотиками с полным карманом героина?

Майор Лопотухин с ненавистью посмотрел на Чехова, на замкнутого Лоськова и призадумался. Он понимал, что ни Миронов, ни генерал его не похвалят. Тогда он решил сменить тон. По некоторым деталям, знакомым только профессионалам, он догадывался, что перед ним коллеги.

– Послушайте, ребята! – сказал он проникновенно. – Кончайте дурить! Я здесь на задании. Если не верите – позвоните в управление майору Миронову. Честное слово, вы зря это все затеяли!

– Слышишь, Леша, как он заговорил? – спросил Чехов невинным голосом. – Пытается запудрить нам мозги. Матерый враг!

Лопотухин от бессилия закатил глаза и выругался семиэтажным матом.

– Это вам не поможет, гражданин Лопотухин! – торжествующе объявил Чехов. – Вы можете сквернословить сколько душе угодно. Ваша песенка спета. Мы, разумеется, позвоним в управление, но – по борьбе с наркотиками. Лет семь-восемь вам обеспечено.

– Послушай, придурок! – жалобно простонал майор. – Ты хочешь иметь дело с генералом? Это его операция, и если она сорвется – тебя в порошок сотрут! Ты где служишь?

– Это секрет! – важно сказал Чехов.

– Попрут тебя из твоего секрета! – пообещал майор. – Только свист пойдет!

Чехов переглянулся с Лоськовым и обратился к огорченному Лопотухину:

– Так, может, не попрут? Откуда ты знаешь?

– Обязательно попрут! – убежденно заявил майор. – Да еще, глядишь, и разжалуют подчистую. Это в лучшем случае... У нас генерал злопамятный...

Чехов недоверчиво посмотрел на него и потер мясистый нос.

– Злопамятный, говоришь?.. А что у тебя, между прочим, за операция, майор? Чего твой злопамятный генерал затеял?

Лопотухин смерил его снисходительным взглядом:

– Ты что, больной? Кто же об этом спрашивает? Понимать надо!

– Не хочешь отвечать – не надо, – легко согласился Чехов. – Ты повиси пока, а мы с Лешей сходим, позвоним куда следует... – Он сделал вид, что поднимается.

– Не дурите, мужики! – опять испугался майор. – Поимейте совесть! Дело деликатное... Просочится что – всем плохо будет!

– Ты нас не пугай, – сурово сказал Чехов. – Мы пуганые... А хочешь, я угадаю, зачем ты путем взлома проник в квартиру Ладыгина Владимира Сергеевича?

– Слушай, зачем тебе это? – поморщился Лопотухин. – Зачем тебе эти имена, громкие слова? Не понимаешь, что ли, как дела теперь делаются?

– А как они делаются? – переспросил Чехов. – Когда кто-то мешает – ему подбрасывают груз и грузят, пока не утопят?

– Ну вот видишь, ты все понимаешь, – криво улыбнулся майор. – Можно считать, что допрос окончен?

– Нет, постой, Иван Иваныч! – прервал его Чехов. – Выходит, это твой генерал решил подбросить Ладыгину наркоту?

– Я тебе этого не говорил! – враждебно буркнул Лопотухин.

– Ага, значит, ты решил провернуть это по собственному почину? – обрадовался Чехов.

– Опять сказки про белого бычка! – разозлился майор. – Да вы знаете, что ваш Ладыгин и так уже конченая фигура? За ним уже числится хранение наркотиков и нападение на работников милиции!

– Это на тебя, что ли? – поинтересовался Чехов.

– И на меня в том числе, – заявил Лопотухин.

– А вот интересно, – задумчиво проговорил Юрий Николаевич, – с чего это вы бросились у Ладыгина наркотики искать? Как это вас такая светлая мысль накрыла?

– А что? Сигнал был, – упрямо сказал Лопотухин. – Сами-то вы чего его пасете?

– А мы не пасем, – сказал Чехов. – Мы совсем наоборот. Ладыгин случайно на преступную группировку набрел. И если окажется, что сигнал к вам поступил оттуда, очень любопытная получится картина!

– Я выполнял приказ, – угрюмо произнес майор. – Мое дело маленькое.

– Выполнял приказ, нарушая закон? – удивился Чехов.

– Я ничего не нарушил! – быстро сказал майор. – Все это ваши фантазии.

– А взлом чужой квартиры?

– А вы докажите этот взлом! – предложил Лопотухин.

– Придется, – равнодушно пообещал Чехов. – А теперь скажи откровенно – Ладыгин у вас сидит?

Майор задумался ненадолго, но потом все-таки решил ответить честно:

– Ладыгин в бегах. Завтра его объявят во всероссийский розыск.

– Зря торопитесь, – предупредил Чехов. – Подождали бы денек. Утро вечера мудренее.

– Это не моя идея, – покладисто сказал майор. – Мне-то, сам понимаешь, это все до фени.

– Значит, знаешь, что Ладыгин ни в чем не виноват! – удовлетворенно заключил Чехов.

– Виноват – не виноват! – буркнул Лопотухин. – Сейчас, если хочешь знать, невиноватых нет! Любого копни – на пять лет обязательно нароешь!

– Ну, тебе-то, я уже говорил, лет восемь обеспечено! – заверил Чехов и обернулся к Лоськову: – Леша, поищи, пожалуйста, у хозяина скотч, что ли... Надо майору до поры рот заклеить, а то как бы он своими криками нам засаду не сорвал!

Лопотухин посмотрел на него злыми глазами, но счел дальнейшие объяснения бесперспективными и подчинился грубой силе. Лоськов безжалостно замотал ему рот найденным в квартире скотчем и надел наручники, чтобы майор не смог освободиться от повязки. Затем вместе с Чеховым он покинул квартиру Ладыгина. Они унесли трофеи – удостоверение майора, его пистолет и связку ключей.

Ксения Георгиевна, окончательно сбитая с толку, встретила их упреками и напоминаниями об уже успевшем остыть обеде. Чехов рассеянно извинился и, безропотно усевшись за стол, принялся машинально хлебать суп. Лоськов последовал его примеру, осторожно поглядывая на мрачное лицо своего временного шефа.

– А я ведь, Юрий Николаевич, ваш разговор на пленку записал, – вдруг признался он. – Как вы считаете, правильно сделал?

– Да ты просто молодец! – немного оживляясь, сказал Чехов. – Догадался! Ничего серьезного он, конечно, не сказал, но и это лучше, чем ничего... Я вот другого боюсь!