Рожденная чародейкой - Дэвид Фарланд

Этим они прикрыли «заветные треугольники», и копьеносцам не во что стало целиться, кроме их непробиваемых черепов. Тела их образовали непроходимую стену.

Защищенные этой стеной, их сородичи принялись швырять в рыцарей большие камни. Огненные колдуньи спешно творили чары.

Схватка завершилась уже через несколько секунд. Тридцать два человека вместе со своими конями были убиты мгновенно. Рыцари уцелевшие под этим градом убийственных камней бежали с поля боя – кто раненый, едва держась в седле, кто пешком, бросив павшего коня.

Габорн больше не трубил в рог. Пока последние опустошители поднимались на Манганскую скалу, он сидел на коне, понуря голову.

ГЛАВА 30

ПАСТУХ

Из всех известных земных тварей самыми загадочными остаются опустошители, ибо те немногие, кому удавалось наблюдать их повадки, редко оставались после встречи с ними в живых.

Аверан было так тяжко, словно весь мир навалился на ее плечи. Вчера, убегая из Карриса, она думала, что большего отчаяния и безнадежности ей пережить уже не придется.

Но она ошибалась.

Габорну нужна была от нее еще одна победа. Ответы на вопросы, которых у нее не было.

Она почувствовала себя плохо сразу же после того, как поела мозга опустошителя. Сначала она решила, что тошнит ее из-за сознания неудачи, из-за сомнения в своих силах.

Ибо, еще не доев, она уже знала, что этот опустошитель не был Пролагателем Путей.

Его звали Смотрителем, и он прекрасно разбирался в разведении животных и способах их убиения. Умел выпотрошить любую тушу для подачи на господский стол.

Перед ее внутренним взором предстали новые видения Подземного Мира: пещеры, где росли странные растения. Одни из них были жесткими, как хрящи, и с виду походили на камни. Другие были все в иглах, как морские ежи; третьи свисали со сводов наподобие веревок.

Опустошители бережно ухаживали за этими растениями. Но урожай ели не они.

На подземных плантациях паслись огромные черви и такие странные животные, которых Аверан было бы весьма трудно описать – паукообразные твари размером с дом и рогатые жуки ростом с быка.

Смотритель знал об этих необычных существах буквально все. И как нужнл согнать железным шестом гигантскую паучиху с гнезда, чтобы собрать свежеотложенные яйца. И как подцепить острогой за брюхо безглазую рыбу. И какие паразиты водятся на червях-великанах, и какими запахами этих паразитов можно согнать.

Все эти бесполезные сведения хлынули в беззащитный разум Аверан потоком, оглушив ее диковинной смесью образов, мыслей и запахов. Она почти ничего не могла понять.

Правда, видения стали более связными, чем раньше. Возможно, из-за того, что мозга этого опустошителя Аверан съела больше, чем мозга других. А может, ей просто были куда понятнее и занятие его, и мысли.

Глядя глазами опустошителей, она училась их языку. И чужие воспоминания уже не казались ей, как прежде, безнадежно запутанным клубком.

Но, вникнув в суть видений, девочка испытала отчаяние. Потратив целое утро на поиски Пролагателя Путей, она наелась мозга какого-то пастуха!

Потому она и решила сначала, что боли в животе появились у нее от расстройства.

Она ехала в одном седле с Габорном, который бережно обнимал ее рукой в латной рукавице. И ощущала спазмы в переполненном желудке, как всегда, поев мозга опустошителя.

Воины Габорна окружили Манганскую скалу, и он приказал расставить вокруг нее посты, чтобы опустошители не сбежали. Основному же войску он повелел разместиться с западной стороны скалы, чтобы ветер относил запах людей на орду.

Он послал в Баллитон возчиков за продовольствием, готовясь к осаде, а затем поскакал с Аверан к небольшому ручью, что протекал в миле к западу от скалы.

Ручей неторопливо петлял среди лугов. Вдоль берегов его росли ивы и рогоз, и, когда приблизились люди, из кустов выбежало стадо оленей.

Габорн подъехал к дубу, ссадил девочку с седла. Аверан смела в сторонку желуди с земли и присела в тени дерева.

Иом села рядом, вытерла пот с лица девочки и сказала негромко:

– Ты неважно выглядишь.

– Я и чувствую себя неважно.

– Давай посидим тут немножко, – Иом взяла ее за руку. – Я побуду с тобой.

Аверан заглянула ей в глаза. Взгляд королевы был полон участия и беспокойства,

«Она меня совсем не знает, – подумала Аверан. – И не может беспокоиться из-за меня». Но выражение лица королевы говорило об обратном. Есть люди, которые беспокоятся обо всех. Есть люди, которые рождаются с любовью в сердце.

Чародей Биннесман невдалеке от дуба расчистил от листвы и сучьев небольшой участок земли. Один из капитанов Габорна, седой, немолодой человек с покрытым шрамами лицом, вручил зеленой женщине посох. Показал, как его держать, затем начал учить основным боевым позициям и приемам – замаху, выпаду, удару. Барон Кирка, постояв рядом, раздобыл посох и себе и начал учиться тоже.

Аверан смотрела на них, стараясь не думать о своем состоянии. Как вдруг сердце у нее отчаянно заколотилось. Ей стало совсем плохо.

– Помогите мне, – попросила она Иом.

Та внимательно вгляделась в лицо девочки. Королева Габорна, наполовину индопалка, была маленького роста. Самым приметным на ее лице были глаза, проницательные и такие темные, что казались почти черными. Ростом и сложением она очень походила на Саффиру.

– Джурим, – позвала Иом. – Принесите воды. Девочка, кажется, заболела.

– Сейчас.

Джурим, прихватив мех, отправился к ручью.

– Что с тобой? – спросила Иом.

Аверан не знала, как объяснить. В этот момент на нее накатила масса воспоминаний одновременно – пересадка похожего на камень растения, ловля рогатого жука, подъем в горы, ледяная река, озноб, молнии, блещущие в небе над Каррисом. Ее обуревал страх.

– Не знаю… я как будто тону, – сказала Аверан.

– Тонешь? – переспросила Иом.

Аверан не могла подобрать слов. Ею владели непривычные страхи и желания. Она боролась с ними изо всех сил.

– Наверно, это воспоминания. Такие воспоминания…

Иом положила руку ей на лоб. Пот лил с лица девочки ручьями. Тут Джурим вернулся с мехом. Иом поднесла его к губам Аверан.

Во рту девочки и в горле все пересохло. Раньше, поев мозга опустошителей, она себя так не чувствовала. Аверан пила с жадностью, пока не заболел желудок.

Она застонала от боли.

– Не бойся, – сказала Иом. – За три дня ты вошла в память трех опустошителей. Для такой маленькой девочки, которая сама еще толком не жила, это, конечно, много.