За 30 милль... на Север (СИ) - Раст Сергей

– За что? – прохрипел сипло раненый, и кулём рухнул рядом с Тихим. Кровь фонтаном хлынула из разорванной артерии, вынимая за секунды жизнь из крепкого тела.

Чека выскользнула из своего гнезда. Но граната не могла исправить положение. Поздно.

Лейтенант не стал хвататься за автомат. Бессмысленно, когда противник держит тебя на мушке. Даже с огромным опытом наёмник не успевал вмешаться в расправу. Цикад свои действия исполнил безукоризненно. Он не стал сближаться с жертвами и читать отходную, как происходит в дрянных экшн-боевиках. Взвёл, поднял и выстрелил.

Тихий погиб. Тело Раста задыхалось в агонии.

«Всё кончено».

Вся дружба на поверку оказалась дешёвым фарсом. Он ничего не знал о Цикаде, несмотря на доверительные отношения. Грешник просто принял тот факт, что этот человек подставит плечо в трудную минуту, прикроет тыл, вытащит с поля боя. Верил, зная, чем чреваты приятельские отношения. Напарник, боевой товарищ, верный и бесстрашный, Цикад растоптал ботинком лучшее, что связывало их четвёрку. Это было легко, наставить на бывшего приятеля ствол и нагло пристрелить его. Затем второго, третьего. Деньги, зависть, угроза расправы или всё вместе повлияло на судьбоносное решение подлого и циничного предателя?

Цикад медлил.

Удивительно, сколько мыслей в голове у человека перед расправой. До боли обидные, они молниеносно долбили по черепу, накатывая горечью без остановки снова и снова. Пальцы Греха онемели от холода «лимонки», сжимая её и чеку. Он ждал пули, что вот-вот влетит в его череп, разорвёт бронежилет с такого расстояния и покувыркается во внутренностях, прежде чем окровавленным комком замрёт на месте. Но дружище, несчастная, загнанная в угол крыса, почему-то медлил. Он не хотел убивать. Не мог, но приходилось, каких бы моральных угрызений ни стоило. Такова судьба всех наёмников, тёмная сторона луны. Контракт на убийство! Плевать, что перед тобой свои, проверенные рейдами и переделками кореша. Крыса с тонущего корабля пойдёт на любую подлость, лишь бы спастись. Даже если придётся сожрать своего сородича. Волк переступил чёрту, этот звериный оскал, улыбка палача не стоит никаких денег. Кроме того, Цикад нарушал ещё одно правило, второе по счёту – «стреляй без сожаления и промедления».

«Прости, Грешник», – может, это он пытался сказать паузой, перед тем, как выстрелить.

Что чувствовал сейчас убийца? Он сожалел? Наверное. Иначе вернулся бы обратно и расковырял осиное гнездо зажравшихся уродов в человеческой шкуре. Так сделал бы Грешник. Цикаду приказали убить всех. Боссы догадывались, что Тихий и Раст за него отомстят в случае убийства их кэпа. Эффективные менеджеры с боевым опытом за плечами выбрали самое слабое, с психологической точки зрения, звено, пригрозив расправой. Цикада взяли в оборот, жёстко, мощно. И тот струхнул, не выдержал морального давления. Поэтому он здесь, у его ног навеки застыли друзья, и он готовится пристрелить последнего из могикан. Отряд – единственное что их держало вместе. Жаль, что весь спектакль затеяли только ради него, забрав жизни других мужиков.

«Давай, братка! Стреляй».

Цикад поднял автомат выше, намереваясь выстрелить бывшему командиру в лоб. Пальцы Грешника разжались, он обмяк и выронил под ноги боеприпас. Граната подпрыгнула о лист железа, выкатилась из-под Грешника, замерла на месте. Интересно, отчего быстрее умрёт: от пули, или от шрапнели?

«Прощай, Бетта! До встречи в аду Раст, Тихий, все те, кто не вернулся с тяжёлых рейдов в Центр Зоны. Прощай и ты, Цикад, ступивший на кривую скользкую дорожку подлости. Три секунды есть у тебя».

Грохнули выстрелы. Хлёсткие, тихие, но громкие для бесшумного оружия. Грешник вздрогнул. Он не понял, что произошло. Мысленно он смирился с собственной смертью от руки боевого товарища. Удивлённый Цикад дёрнулся несколько раз, покачнулся. Автомат его дал крен, однако указательный палец сумел дожать спусковую скобу. Длинная очередь ушла в «молоко», кроме последних пуль. Свинцовые посланники смерти накрыли Греха в тот момент, когда он отвёл глаза, полные отчаяния, от ребристой рубашки оборонительной «эфки», чтобы не видеть, как граната разорвёт на части его самого, друзей и воспоминания о славных деньках. Пули качнули тело наёмника, разворачивая его, отчего человек потерял точку опоры. Огромная чёрная дыра возникла перед ним, затягивая его поглубже нахлынувшим океаном боли. Сталкер мотнул головой, хватая ртом последний глоток ненавистного воздуха из пороховой гари и оружейной смазки, после чего мир разлетелся на куски. Он лицом вниз ухнул прямо в квадратную горловину схрона.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Стрелок продолжал стрелять. Тело Цикада шевелилось от попаданий мягких пуль со стальным наконечником. Он упал на колени, сжимая по-прежнему автомат с зажатым пальцем на курке. Глаза его были открыты, когда наконец рванула граната. Взметнулись вверх комки земли и пучки примятой пожухлой травы. Взрыв подбросил тело мёртвого Тихого, освистали убитого в нелепой позе Раста, а тысячи мелких раскалённых кусочков металла искромсали податливую плоть агонизирующего Цикада.

Глава 24. Айс

Глава 24. Айс

1.

В траве лежали покалеченные убийцы. Айсберг проводил взглядом незнакомца, который спас его от подонков. Один из них уже пришёл в сознание и теперь тихо скулил, как побитая собака. Сталкер не отказал в удовольствии отпинать врагов ногами, чтобы те ещё долго не приходили в сознание. Он обыскал недобитых убийц, экспроприировал у них немного наличности. Затем сталкер оттащил избитых к забору за грудой ящиков подальше от любопытных глаз. Здравый смысл подсказывал ему, что оставлять в живых наёмников опасно, но убивать подонков Айс не собирался. Необходимость отпала. Они получили по заслугам. Убийство ради безопасности могло повлечь гнев Зоны. Опасался он и Синдиката. Два трупа средь бела дня на подконтрольной территории могли вызвать неприятные последствия для здоровья. Поэтому Айсберг трусливо и позорно сбежал с места драки.

Поначалу он хотел наплевать на долг перед спасителем и слинять не только с базы, но и из окрестностей. Айсберг помышлял уйти подальше от завода, и либо податься на Янтарь, либо двинуть к Припяти. Отныне Свалка для него являлась запретной территорией, его там неплохо знали, Южные Топи — тоже. С Тёмной Доли́ной его связывали неприятные воспоминания: он дважды чуть не погиб там, а возвращаться в место, где тебя ждут неприятности, не хотелось. В итоге бродяга решил остаться. Ему спасли жизнь. Он, считай, не дышал, когда наёмник вырубил двух негодяев. Он обязан был отплатить ему равноценной монетой. Такова плата! Делов-то на копейку. Всего лишь требовалось залечь в кустах по указанным координатам и посмотреть, что из этого выйдет.

Айс пнул от досады консервную банку, пытаясь понять, почему так у него складывается. Неужели во всём виновато дурацкое стечение обстоятельств. Взять хотя бы эпизод в Красном лесу, куда закинула нелёгкая. Сам виноват в глупом пленении. Если бы он не сбежал, ничего и не случилось. Ни пыток, ни спасения химеры, ничего. Он скинул бы учёным крысам хабар, попросил кофе, и затем ушёл. Нет, его взяли сомнения, он предположил, что начальник охраны модуля выдаст его «серым» киллерам. Отсюда и неудачи: снорки, кража оружия, позорное бегство и химера до кучи. А ведь пацаны Кречета вытащили его из передряги. Он же плюнул на приличия, и получил заслуженную кару. Хорошо, мутант так вовремя подвернулся. Повезло. А сейчас он снова подумывал о побеге. Случай повторялся как под копирку. Слиняет — и на него вновь обрушится гнев богов. В этом Айсберг не сомневался.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Незаметно для себя сталкер оказался у Южного поста. Возле строительного вагончика и чуть дальше стояли часовые с внушительным стрелковым вооружением и пулемётами, притороченными к металлическим кронштейнам. В вагончике на крюках висела парочка гранатомётов на экстренный случай. От мутантов отбиться хватит. И от людей тоже. На Айса никто не обратил внимания. Что с него взять? Очередной бродяга. Нападать на хорошо обученных отморозков решится только псих, а сталкер определенно не тянул на него. Он без препятствий добрёл до вагончика, и заглянул в зарешеченное окошко. За столом сидел «сундук». В армии так принято называть прапорщиков, в Синдикате назвали «сундуками» всех причастных к оружейным складам. Откормленное красное лицо скрывал респиратор, но даже через него угадывалось надменное чванство. В другой раз сталкер прошёл мимо, но он собирался разжиться боеприпасами у постовых. Кто знает, куда его занесёт судьба в этот раз.