Серебряная Соколица (СИ) - Ксения Анатольевна Вавилова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К тому времени Алый материк уже затонул и Империум переживал не самые лучшие годы, лишившись рабов и централизованной власти. Каждый выживал как мог и Луринатти нашли простой способ увеличить свое благосостояние.
Когда асы поняли, что это ловушка, а обещания их новых соседей насквозь лживы, народ оказался разделен и рассеян по материку. Понадобилось много лет, чтобы сбросить с себя оковы.
Покосившись на лэрта, что шел рядом, Тишина закусила губу. Демон бы знал, что у него на уме. Когда в Академии говорили о лэртах, профессор как-то упомянул, что мы для них не более, чем сообразительные собаки. Быстро обучаемся трюкам, понимаем, что не нужно гадить под себя, а то что говорим, так это ошибка природы, не более. Что может знать о жизни существо живущие чуть меньше стал лет.
— А куда мы идем?
— Для начала разобраться, кто нас сдал.
— А это где?
— За городом на рыбном рынке. Там живет осведомитель, по фамилии Хек. Ему принадлежит рынок.
В городе царила атмосфера праздника. Улицы наводнили прогуливающиеся парочки и шумные компании. На больших площадях играла музыка. Лучшего момента и не придумаешь.
Едва они вошли в толпу, Тишина замедлила шаг и прежде, чем лэрт её хватился, юркнула в сторону. Сбросив капюшон, набросила на голову шляпу с пером, купленную у уличного торговца. Вывернула курточку, темным подкладом наружу, и поспешила прочь.
Город, слишком большой, чтобы изучить его за пару посещений, всякий раз представал перед Тишиной в новом свете. Теперь это был полутемный лабиринт. По сравнению с Кондомой, фонарей здесь совсем мало, только на главном проспекте и площади, где происходило основное гулянье.
Затеряться в толпе не сложно, сложнее не потеряться. Было настоящим чудом выйти на знакомую улицу, на которой располагалась гостиница, в которой ранее жили они с Ниобой. От сюда, сориентировавшись, Тишина направилась по небольшой боковой улочке, на окраиы города. Тут стало тише. Люди все еще гуляли и пили, особенно пили. Пьяные компании вынуждали, неосознанно сжиматься и спешить перейти на другую сторону улицы, лишь бы не попадаться им на глаза.
Заклейменные, словно крысы забрались в самые глубокие и темные уголки города. Даже имея точно описание, где и как разыскать должника, Тишина долго болталась по задворкам.
Небо хмурилось. С юга на город ползли тяжелые от влаги тучи, бурча громом и сверкая молниями. Глядя на далекие вспышки, Тишина была готова расплакаться от бессилия. Уходить от лэрта было глупо. Тащиться к Заклейменным, что не так давно гоняли её по всему городу, — что-то на грани идиотизма.
Спасаясь от надвигающейся грозы, она поспешила прочь из трущоб, когда увидела нарисованную мелом крысу. Все, как и говорил Заклейменный. Покосившийся старый дом, что выглядит заброшенным. Заросшая дорожка. Вонь.
Великолепно.
Тишина долго мялась у входа, не решаясь войти. За все время слежки, ни одна живая душа не пересекла порога этого дома. Крыса, нарисованная мелом на стене, указывала, что она пришла по верному адресу, но дом выглядел как место, куда никто по своей воле не войдет.
— Кого высматриваешь?
Пискнув от испуга, Тишина резко обернулась. На её скучающе смотрел Заклеймённый. Скупого света лун хватило, чтобы рассмотреть жуткие, жёлтые глаза.
— Сорок два. — пискнула она.
— А. - качнул он головой и сплюнул коричневый комок в траву — Он наверху. Заходи.
Идти туда не хотелось. Хотелось, чтобы по волшебству появился Зэван, или Зар, или Лиса или Ниоба и решили проблему. Пусть идут первыми и сами говорят с Заклеймённым.
Но их тут не было. А те что были, нуждались в помощи.
На первом этаже оказался зал в котром устроили что-то вроде столовой. Очень, очень грязной столовой. В отличии от гуляющих по улицам горожан, тут никто не кричал тостов в честь царской семьи, не пел и не танцевал. Люди с безразличными лицами сидели за покосившимся столами, бочками и чурками, некоторые стояли у стены, покачивая мятыми жестяными чашками в руках.
На Тишину едва ли пара человек обратили внимание. В зале было не протолкнуться. Все сидели не громко переговариваясь, не поднимая взгляда. Неуютное место.
Стараясь никого не касаться, она проскользнула к лестнице и едва не столкнулась с вышедшим из кухни громилой, что впустил её. Разговоры в миг стихли. Все взгляды оказались прикованы к коричневой гуще, предположительно каше. Часть посетителей молча поднялась и поступила к огромной кастрюле. Остальные остались сидеть.
Все это в какой-то противоестественной тишине.
По скрипучей лестнице, стараясь не касаться висящих на добром слове перил, она поднялась на второй этаж. Межкомнатные перегородки покосились и выглядели ненадежными. В двух первых комнатах дверей не было, хотя петли на косяках присутствовали.
В первой, на полу и нарах спали люди. Предположительно спали. Тут было противоестественно тихо.
Во второй, больше похожей на лабораторию, жутко воняло чем-то резким и химическим. Двое сидели над горелкой и что-то грели в ложках. На Тишину они обратили не больше внимания, чем на бьющуюся в пыльное окно муху.
В третьей комнате, имелась дверь. Не решившись стучать, она вернулась к первой комнате и тихо, нерешительно позвала:
— Сорок два?
Никто не откликнулся, а когда она повторила, с полки приподнялся мужчина и махнул в сторону двери:
— Стучи, он там.
Пришлось стучать. Дверь открыли сразу. Мелкий, похожий на фрида Заклеймённый окинул девушку недоверчивым взглядом и кажется обнюхал.
— Сорок два. — повторила она, чувствуя, что слова начинают терять смысл от частого произношения.
Дверь закрылась, и прежде, чем она решила поискать еще или бежать, вновь открылась.
Нужный ей Заклеймённый, сильно похудевший, с запавшими глазами, быстро вышел и подхватив её под локоть поводок на первый этаж. Едва Тишина открыла рот, он шикнул, сильнее сжимая её руку.
Быстрым шагом они пересекли зал первого этажа и вышли на улицу. Заклеймённый и не думал сбавлять шаг. Они вышли на оживленные улицы и только тогда он позволил заговорить.
— Мне нужна твоя помощь. — выпалила она заготовленные слова.
— Это и так понятно, не ради моей постной морды ты пришла. Говори, что надо.
С сбиваясь, она рассказывала о Заре и Ниобе запертой где-то в застенках княжеских палат.
— Хм. — отозвался он и на ходу выхватил
