Идея фикс - Людмила Бояджиева

— Может быть, мы выпьем шампанского? Чудесный день, это озеро, безделье… Разве не о таком вот столике у синих волн мечтают сейчас тысячи людей, потеющих на своих рабочих местах, среди бумаг, сейфов…

— … Роялей, литавр и дирижерских пультов… — согласно кивнув, добавила Лара.

После шампанского стало совсем легко и весело. Сид просительно поднял на нее свои «морские» глаза:

— Лара, можно мне быть откровенным?

— Об этом мечтают все собеседницы музыкантов.

— А я мечтаю прокатиться на катере. Но совершенно не переношу одиночества. На воде, естественно… Составьте мне компанию! С вами мне не страшно.

— Почему же? Вдруг я даже не умею плавать?

— Все равно вы меня спасете. Я видел, как вы позаботились о «божьей коровке». Она улетела с чувством глубокой благодарности.

— Улетела?!

— Разумеется. Прямо в небо.

— «…Там ее детки кушают котлетки…» — пробормотала Лара по-русски и объяснила: — Это такая детская песенка. Славянский фольклор. — И протянула руку: — Так мы едем кататься?

…До чего же здорово нестись в синеву, разрезая воду, словно лезвием ножа, глядеть на два зеленоватых вспененных крыла за кормой, вдыхать насыщенный мельчайшей водяной пылью воздух!

— Смотрите, радуга! — перекрикивая грохот мотора, обратил ее внимание Сид.

Лара повернула голову — облака растаяли, над маревом, окутавшим зеленые холмы берега, раскинулась семицветная арка, очень яркая у правого края. Сид сделал вираж, промчавшись вдоль берега.

— Здорово! — На крутом повороте Лара навалилась на его плечо и тут же восстановила равновесие. — Простите.

Она лихорадочно соображала, как вести себя. Не позволять же парню, не принадлежащему к профессии альфонса, платить за шампанское, катер… Скорее всего, он вовсе не миллионер и не предъявит счет даме через отельного служащего.

— Сид! Зачем вы приехали сюда? — прямо спросила она, выкрикивая каждое слово.

— Ищу приятеля. Он подрабатывает в шоу. Я тоже однажды пел с ним. Небольшой бизнес во время каникул.

— Я-то уж решила, что вы отпрыск Ротшильда. Выбрали самое дорогое шампанское и лучший катер.

Сид выключил мотор, тишина показалась оглушительной, а покой — невесомостью.

— А еще я приметил здесь самый лучший ресторан и намерен пригласить вас на ужин. Ведь вы даже не представляете, как я умею танцевать.

— Идет. Я принимаю приглашение. Только уговор — по гамбургскому счету.

— Не будем об этом. Пока у меня полный кошелек. Дальше будет еще лучше.

Катер мягко покачивало на волне, Лара расслабилась в кресле и закрыла глаза. «Почему я все время должна о чем-то думать? Довольно, синьора Бонован, с этой минуты вы — легкомысленная, смешливая дурочка».

— Волшебная, волшебная радуга! А как вы относитесь к волшебству, Сидней?

— Я без него жить не могу! Специалистка, делавшая доклад «О специфике музыкального воздействия на разные возрастные группы», прекрасно знает, что музыка — это и есть чудо.

— Похоже, вы знаете обо мне все, — шутливо нахмурилась Лара. Тень какого-то сомнения, далекой тревоги промелькнула на периферии фривольных мыслей и растворилась. Ведь на страже беззаботного веселья стояло выпитое шампанское, синева озера и весь этот мир, осененный радугой… Сид проводил Лару до отеля, они условились, что в девять вечера он будет ждать ее в холле.

Рона попалась Ларе на лестнице.

— Я вижу, настроение вполне отпускное?

— Прогулка на катере, шампанское… — Лара пригладила еще влажные от водяных брызг волосы. — Ужин в ресторане «Каскад».

— О! Широкий размах. Это лучшее местечко в здешних краях. Два маленьких озера, соединенные порогами. На перемычке — маленький дворец, опоясанный террасой, а из-под нее падает вниз миниатюрная Ниагара. Кухня, оркестр! Самое сказочное место. Кто подсказал вам?

— Мой новый знакомый. Американский студент. Нет, он совсем не из этих.

Рона засмеялась:

— Естественно, студент. Поэт, художник?

— Музыкант…

— Очаровательно! Здесь отдыхают исключительно творческие, утонченные личности. Хотя одна дама, измученная великосветской манерностью и предпочитающая крепкий фермерский секс, сообщила мне, что обнаружила здесь некое сокровище — лесоруба из канадской глуши!

— Да, они хорошо ориентируются в запросах клиенток. — Лара попыталась скрыть разочарование. — Профессионализм — первое условие хорошего заработка.

Закрывшись в номере, она тупо смотрела на себя в зеркало. Растрепанная, разрумянившаяся дама, вообразившая себя девушкой. «Чего тебе надо, старушка? Примчалась сюда, сбежав от Феликса и дублировавшего его Сержа. Жаждала плотских радостей, без всяких условностей, кроме чека. Уверяла себя, что пресытилась лирикой, разговорами по душам, психоанализом своих постоянно исповедывавшихся интеллектуальных любовников. А теперь клюнула на застенчивое ухаживание «влюбившегося» парня! Да ему не более двадцати пяти! Если мигнет — девчонки пойдут косяком… Ужин в «Каскаде» на полтысячи баксов! Невероятная широта для студента!»

Лара плашмя бухнулась поперек кровати и хотела расплакаться, но не смогла. Кипела от злости на себя. А потом — пожалела: «Успокойся и прекрати себя обманывать. В этой жизни ты недобрала своего — любви. Того, что началось с Пламеном и никогда больше не возвращалось. Нет, был Майкл, но вспоминать о нем не хочется. Уж точно, он здорово умеет работать, но любовь изображает плохо. Не очень старается. А зачем? Женщина сама додумает все, что ей требуется, подари лишь букет роз и затащи ее в ювелирный магазин… — Тут уж слезы потекли сами собой. — Не хочу, не хочу фальшивой любви, — терзала она подушку. — Пусть лучше просто так, словно проститутка по вызову… Не хочу больше страдать, не хочу быть обманутой… Ну почему ты бросил меня, Пламен».

Когда Лара проснулась, в комнате было темно. Она проспала несколько часов, не раздеваясь, лежа поперек кровати! Вероятно, от нервного напряжения. Села, сбросила жакет, блузку и тут же вспомнила Сида.

«Ловкий мальчик. Сразу раскусил, что мне надо, понял то, что я сама отказывалась понимать. Ситуация, в общем, типичная: даме хочется большой, настоящей любви, желательно в красивом месте с очаровательным юным партнером, разделяющим ее вкусы, пристрастия. Сон длиной в неделю. Стоит, однако, поинтересоваться у Рони расценками. Моя кредитная карточка потянет и на полмесяца, если не проводить каждый вечер в «Каскаде»… Ни за что не пойду! Нет, пойду, но прямо заявлю: хватит пудрить мне мозги, малыш. Пора тащить в койку».

Лара вздрогнула, представив себя с этим мальчиком в постели. «Неужели я настолько сдала, что должна покупать любовь?» Вот что больше всего мучило ее гордость. Признать себя уцененным товаром, неспособным заинтересовать требовательного, утонченного в амурных делах «покупателя».

«Бог мой! А ведь в то крымское лето не было парня, который бы не оглядывался тебе вслед. Даже загадочный и наглый «султан» заманил к себе, засыпал розами, хотел подарить ожерелье… Но все они ничего не стоили в сравнении с Пламеном Бончевым. Он был единственным… Единственный любимый, так легко предавший наивную глупышку».

Лара наполнила ванну. До встречи с Сидом оставалось немногим больше часа. «Вот полежу в пене и подумаю», — решила она. Пена пахла луговыми травами, в зеркальном потолке отражалась овальная ванна, предназначенная для сладостной неги. «А ведь этому американцу столько же, сколько было тогда Пламену! И он чем-то напоминает его. Иллюзия вернувшегося времени — вот что на самом деле манит тебя, дуреха…»

Ровно в девять синьора Бонован последний раз оглядела себя в зеркале и осталась довольна. Сон, ванна и трезвая оценка ситуации пошли ей на пользу. Женщина собралась поужинать с симпатичным кавалером. Она будет обольстительной, веселой, остроумной, — такой, которая все еще вызывает восхищение и жаждущие взгляды. Этот вечер принадлежит Ларе Решетовой, и юный американец его запомнит независимо от того, чем окончится их встреча. «В любом случае платить за себя буду я сама».

Сексапильность темно-синего платья-комбинашки на тонких бретельках скрадывал длинный свободный жакет из той же шуршащей тафты, застегивающийся на одну «сапфировую» пуговицу. Свежевымытые волосы рассыпались, создавая ощущение небрежности. Зато туфли — высший класс: черные шпильки на тоненьких ремешках и крошечная черная сумочка. Неизвестно, как для ресторана «Каскад», а на презентации «Оскара» Лара выглядела бы не хуже других.

Духи, макияж. О, как умело научилась она «делать лицо». Для дневного освещения или вечера, в тон каждому туалету, требующему повышенного внимания. Она научилась казаться совершенно естественной, «а-ля натурель», или ярко, но со вкусом подкрашенной. Сейчас Лара выбрала призывные тона, чуть подтемнив брови и сделав густые иссиня-черные ресницы. Коралловая губная помада отливала золотом.