Месть невольницы. Истинная для дракона (СИ) - Райт Кира
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она не хотела больше это чувствовать. В её тёмном мире и покрытой чёрной паутиной душе этому светлому пятну было не место. Она нанесла последний удар, метко и изо всех имеющихся сил. Яркий светлячок в груди жалобно дернулся в последний раз и погас, а низ живота пронзило будто иглой. И в тот же момент запахи стали не такими сильными, цвета не такими яркими, боль не такой ощутимой, а внутри больше не было ничего.
Кроме оглушительной пустоты. Которая довольно зияла чёрной дырой, разрастаясь.
Эммилия отскочила от стены, будто собираясь бежать от неё и самой себя, и тут же мир покачнулся. А она сама вспыхнула. От нестерпимого жара невозможно было дышать. Извиваясь от агонии на полу, она раздирала тонкую плёнку заживающей кожи на своих ожогах и платье на груди, от невозможности вдохнуть.
Боль затопила её целиком, а потом на смену ей пришла темнота. Но не спасительная, нет.
В темноте ещё был огромный жуткий страх, словно тысячи пауков плели вокруг неё свою чудесную ужасающую паутину. Паутина почему то была плотной и обжигающей, Эммили старалась освободиться, размахивая руками, столкнуть пауков, но не выходило.
Кто-то пнул её, закричал, потом куда-то нёс, что-то говорил, вливал в рот какую-то жидкость.
Но она не чувствовала вкусов, не понимала слов. Не ощущала ничего кроме жара боли. И страха. Огромного всепоглощающего страха. Ей виделось, что король в образе огромного паука собирается растерзать её на кусочки. И она хотела отползти от него и не могла двинутся, чувствуя как острые челюсти смыкаются на её горле…
Глава 64
Азар
Вернувшись в кабинет, Азар не находил себе места и наконец решился. Его окутывал сильный страх перед чем-то ужасным. Он не понимал. Но знал точно — это как-то связано с человечкой. И страх этот был сильнее, чем опасения навлечь гнев отца. Он уговаривал себя, что сильный, а после того, как получил энергию от Эмми, практически непобедим. Что сделает ему отец? Он не позволит. Будет бороться за свою свободу, трон и… Пару…
Тогда он твердо решил, что прямо сейчас пойдет на нижний этаж и заберет её к себе. Насовсем. И будь что будет. В конце концов, он король. Скоро коронация, но он не сможет дождаться её, не видя девчонку. Каждую ночь всё равно снится она, её улыбка, смех, ласка. И ему ужасно хочется повторения… От этого не убежать. И огромное странное беспокойство не дает покоя. Будто сейчас происходит что-то страшное, а он не знает.
Король широко шагал по плохо освещенному коридору нижнего этажа. И мурашки бежали по его телу от того, что здесь, среди сырости и холода, он оставил свою избранную. Будто впервые увидел, осознал…
Дойдя до поворота к комнатам рабов, у зеркала заметил на полу светлое пятно. Что бы это могло быть? Наклонился… и забыл обо всем на свете.
На каменном полу лежала неаккуратно обрезанная беслонежно-золотая длинная коса. Такая могла быть только у Эмми. Он бережно поднял её, будто это самая дорогая драгоценность в его коллекции, и убедившись, что никто не видит, быстро спрятал под мундир.
Как вор.
Что же здесь произошло? Почему она обрезала волосы? Или не она? Неужели кто-то мог… И тут он понял страшное: а ведь мог. Она и в гареме-то благодаря тому, что он раскрыл её тайну, перестала быть вольной, а теперь с клеймом с ней могут делать что угодно.
Дракон забился внутри в ярости. Ему с каждым днем всё невыносимее была мысль, что его паре кто-то причинял вред. Она принадлежала ему! Только ему решать, что с ней делать! И он все лучше начинал понимать, что больше всего вреда ей причиняет его человеческая ипостась. Несколько раз король ощущал, что злость дракона направлена на него, и не исключал вероятности, что сообразив, что причинить вред Азару он не может, причинит его себе самому, тем самым погубив и человека. Дракон хотел, чтобы презренная человечка была рядом. Пусть в качестве рабыни, прислуги, но где-то поблизости. А король не позволял ей приблизиться…
Мог ли дракон настолько его возненавидеть? Ведь сам поначалу не принимал неправильную пару, вел себя надменно, свысока, надеясь от неё избавиться. Так что изменилось?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Но кажется, уже и сам Азар начинал понимать — что.
Пока она была рядом и купала их обоих в море своей доброты и нежности, казалось, так легко от неё отказаться. Зная, что в любой момент времени они могут позвать её, и вновь получить желаемое. Но как только поток незаслуженной щедрости прекратился, они оба изнывали от голода, от жажды, от ломки. Им обоим не хватало её. И каждый старался свалить на другого часть вины. Найти причину, оправдание…
Король повернулся к зеркалу, и глядя себе в глаза с драконьими зрачками прошептал:
— Пора признать, что мы оба в этом виновны, дружище. Мы оба отвергали саму возможность, были высокомерны и бессердечны. А теперь, когда поняли свои ошибки, она может отказаться давать нам то, чего мы так сильно от неё ждем. И я говорю не о силе и ласке. О её наивно-влюбленном взгляде, доверчивых объятиях, слепом обожании, безусловной покорности, нежности… Влипли мы с тобой…
И в этот момент его сердце пронзила острая жгучая боль, перед глазами всё поплыло.
Когда Азар пришел в себя через несколько дней, он лежал в своих покоях, укрытый одеялом с компрессом на лбу. Его мучали жар и боль, бред. Лекарь вливал ему что-то в рот, потом что-то шептал неразборчиво. Когда он спросил, не было ли у него истинной пары, Азар замялся.
— Какое это имеет значение?
— Ваше физическое состояние в норме, а боли вызваны сильным магическим воздействием. Однако на драконов так действует только разрыв связи с истинной. Не все драконы в силах пережить такое… Вам очень повезло.
Связь разорвана… Как он хотел. Повезло…
И тут вопрос всплывает в голове — а она пережила? Ей так же повезло? И от ужаса осознания он покрылся липким потом.
— А люди? — Со страхом спросил король.
— У людей не бывает истинных пар, они слишком слабые, не смогли бы выжить после такого, — ответил лекарь равнодушно.
И Азару стало ещё хуже, чем минутами ранее. Она… могла умереть? Он всё это время, желая разорвать связь, даже не подумал о ней. Ни единого раза. Размышляя только том, как бы ему справиться с разрывом. Но даже мысли не было — как это переживет (и переживет ли) слабая девушка.
Осознание того, что её может уже не быть, что он её больше никогда не увидит, испугало так, что король задрожал всем телом. Сам не понимал своей реакции. Раньше никогда даже не думал о том, что её может не быть. Словно она вечно будет где-то недалеко, чтобы в любой момент он мог вызвать её. А теперь, когда подумал…
Стуча зубами как от озноба, он раскрыл свою тайну лекарю, и взяв с него клятву молчания, немедленно отправил в комнаты рабов на самый нижний этаж, пока сам медленно вставал.
В это время в покои вбежал слуга.
— Ваше величество! Принцесса!
— Что с ней?
— Была истерика, сейчас без сознания!
И пошатываясь, он всё же пошел к Айвери. Благо, её комната была гораздо ближе. Та, едва открыв глаза от его похлопываний по щекам, начала громко рыдать и молить прекратить.
— Да объясни толком, что случилось с тобой? И так себя чувствую как ошметок фарша.
— Больно, Азар, как же больно. Ей было так больно. И страшно. Я не могу больше. Не могу терпеть. Как же больно, Азар. И тебе больно. Но ей, Азар…
Только тут король понял, что принцесса говорит о том, что произошло с ним и его парой. Она их чувствует. И плачет не от своей боли. Оставив её на служанку, приказал сделать успокоительный чай со снотворным, он вышел. И наткнулся на лекаря, который бежал к нему, сломя голову.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})— Вы правы, господин, она тоже потеряла пару. Невероятно! Но она жива. Не должна была, даже выглядит как мумия, но факт. Не иначе Великий её спас. Не знаю, как объяснить, что человечка выжила.
Человечка. Выжила. Повторил про себя король, и сердце отозвалось нестерпимой болью. Его затошнило. И вдруг снова стало очень страшно.
