Сирруш - Павел Сергеевич Марков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Воин снова поднес флягу к его губам. Девадат отпил еще немного и благодарно кивнул.
— Не помню, как добрался до города, — продолжил он, — все было, как в тумане. Помню только дикую боль, да то, что кое-как перевязал раненую руку. Потом уже очнулся на носилках…
— Ты поправишься, — подбодрил его Чудамани.
— Слушайте, — зашептал Девадат, — пока я пробирался домой, мне было видение.
Шанкар напрягся:
— Видение?
— Да.
— Расскажите, Девадат, — нервно заговорил охотник, — это может быть очень важно!
Бывший Верховный жрец сглотнул и продолжил. Его голос стал тише, поэтому Шанкару и Чудамани пришлось склониться над ним, дабы разобрать слова.
— Я словно бежал через джунгли. Обладая неимоверной силой. Снося пальмы и могучие салы, словно тростинки. Шея болела. Из нее шла кровь.
Шанкар и Чудамани переглянулись.
— А потом я увидел просеку. Выжженную дотла. И болото. Чуть севернее ее.
— Долина Сарасвати, — прошептал охотник.
— Я опустился на землю рядом с болотом. Глаза закрылись и… и… я очнулся на носилках… — Девадат закашлялся и побелел.
— Достаточно! — резко прервал Верховный жрец. — Несите его к лекарю! Срочно!
Девадат перевел взгляд на Шанкара и едва слышно прошептал:
— Ты был прав. Прости меня. Этого демона надо уничтожить.
Воины подхватили носилки и спешно понесли бывшего Верховного жреца в сторону дома лекаря.
Как только стражники вместе с Девадатом скрылись за углом здания школы, охотник нарушил тишину.
— Я отправляюсь в долину Сарасвати, — решительно произнес Шанкар.
— Подожди, — вскинул руку Чудамани, — не стоит так быстро принимать решение. Может, слова Девадата — всего лишь последствие ранения и шока.
— Не думаю.
Верховный жрец вскинул брови:
— Почему?
— Девадат никогда не бывал в тех местах, которые описывал, — пояснил Шанкар, — выжженная просека и болота появились уже после того, как он ушел в добровольное изгнание.
— А ты видел?
— Да. К тому же, теперь мы знаем, что демон способен насылать морок.
— Но для чего зверь показал Девадату место, где спрятался?
На секунду охотник задумался, а затем ответил:
— Не думаю, что он сделал это намеренно. Судя по рассказу Девадата, зверь сильно ранен и плохо соображает, что делает. Несется напролом сквозь джунгли к своему логову. Собирается зализывать раны. Девадат соприкоснулся с ним. И увидел часть неконтролируемых видений.
Несколько мгновений Чудамани обдумывал слова Шанкара, а затем взглянул ему прямо в глаза. Они пылали огнем и жаждой действия.
— Что ты хочешь от меня?
— Дайте мне еще одну сотню воинов, и я принесу вам голову демона!
— Нет, — отрезал Верховный жрец.
Шанкар опешил:
— Что?
— Мы и так потеряли слишком много людей. Я не могу рисковать.
— Послушайте, — начал горячо возражать охотник, — это может быть наш единственный шанс…
— Понимаю, — перебил Чудамани, — однако столько людей дать не могу.
— Но почему?!
— Ты сам говорил. Грядет смута и паника. Мне нужны люди, чтобы контролировать порядок здесь.
— Если не уничтожить демона, то ни о каком порядке можно вообще не говорить! — вспылил Шанкар.
— Тихо! — повысил голос Чудамани, мгновенно пресекая вспышку гнева охотника.
Тот немного остыл, однако взгляд продолжал метать искры.
Чудамани сказал, чуть более спокойно:
— Я дам пятьдесят воинов. Отряд Балдева отправится с тобой.
Шанкар не стал спорить.
Для него за счастье оказалось получить хотя бы такую помощь:
— Благодарю, Верховный жрец, — он отвесил поклон.
— Когда намерен выступать?
— Немедленно!
— Ты даже не выспался!
— В дороге посплю.
— Не позволяй жажде мести затуманить твой разум, Шанкар, — в качестве напутствия произнес Чудамани, — второго шанса у нас может и не быть.
Охотник вздрогнул, но ничего не ответил.
***
Мину разбудил решительный и громкий стук в дверь. Она вздрогнула и села на кровати. Прислушалась. В соседней комнате раздался приглушенный шорох. Судя по всему, Нирупама вновь ворочалась во сне, однако стук ее не разбудил.
«Интересно, кто это в столь поздний час?».
Она поднялась с кровати и осторожно прошла к двери, ступая босыми ногами по глиняному полу.
— Кто там? — шепотом спросила она, боясь разбудить дочь.
— Стража города. Откройте, — властно произнес мужской голос снаружи.
— Стража? — удивилась Мина.
— Да. Открывайте.
«Зачем они здесь? Да еще и в такое время… быть может, есть вести об Аниле? Его освободят? Или уже осудили? Они позволят встретиться с ним?».
Целый ворох догадок и вопросов, подобно потревоженному осиному улью, заполонил мысли Мины. Однако в ее истерзанной душе затлел огонек надежды.
— У вас вести от мужа? — поинтересовалась она.
— Верно, — подтвердил стражник с той стороны, — открывайте.
— Да-да, конечно! — поспешно ответила Мина и дрожащими руками потянула засов.
Глава 12
Когда Гопал в свете факела увидел бледное и изможденное лицо женщины, что-то перевернулось в его голове. Он отчетливо увидел синие круги. Красные заплаканные глаза, в которых светилась надежда. Темные волосы с налетом седины. Слишком много седины для женщины ее возраста.
— Скажите, что с ним? Он в порядке? — взмолилась она.
— А… — открыл, было, рот Гопал, но не смог ничего внятно произнести.
— Молю, не томите! — прошептала Мина.
— С вашим мужем все хорошо, — вставил Гириш и ободряюще улыбнулся.
— Правда? — она перевела взгляд на него.
— Конечно! — пылко произнес «косой». — Поэтому мы и пришли к вам, чтобы сообщить об этом. Так ведь, Гопал?
— А… да, верно, — пробормотал тот, чувствуя, как внутри стремительно растет отвращение к самому себе.
— Его отпустят? Я смогу его увидеть? — с надеждой в голосе спросила Мина.
— Насчет первого пока не знаю, — неуверенно проговорил Гириш, — а встречу устроить, думаю, можно.
Стражники увидели, как на глаза Мины навернулись слезы:
— Спасибо! Спасибо вам, что пришли!
— Ну, что вы, не стоит, — покраснел Гириш, — отдыхайте. И лучше не выходите на улицу. Сейчас в городе неспокойно.
— Да, конечно!
— Добрых снов вам и дочурке, — улыбнулся Гириш.
— Еще раз спасибо! Храни вас Богиня-мать, — обнадеженная Мина закрыла дверь.
Как только засов повернулся с той стороны, Гопал отшатнулся и обессилено облокотился о стену соседнего дома. Факел дрожал в его руке.
— И вот ее мы хотели сжечь? — прошептал Гириш.
— Не говори ни слова, — молвил в ответ Гопал, — я словно нагадил самому себе в душу.
Они простояли в полном молчании целую минуту, размышляя каждый о своем. Посреди тихого и сырого проулка. И только лишь потрескивание пламени нарушало тревожную тишину.
Наконец, Гопал шумно вдохнул сырого воздуха и обратил свой взор на друга. Глаза стражника были полны отчаяния.
— Что со мной, «косой»? Быть может, ты был прав? Я становлюсь безумцем?
— Брось, — он ободряюще похлопал приятеля по плечу, — главное, мы осознали ошибку.
— Думаешь? — в голосе Гопала сквозило сомнение.
— Ну, конечно! Мы просто
