Изгнанник - Роберт Сальваторе

Щелкунчик понял, что назревает критическая ситуация, и сознанием пещерного урода завладела простая мысль: если проницатели будут отвлечены новым неприятелем, это может стать его шансом на спасение. Благодаря этой мысли личность пича начала доминировать в сознании Щелкунчика. Главная проблема-это пропасть, думал он, поскольку ему ее не перепрыгнуть. Он мог бы перебросить через пропасть серого дворфа или рофа, но это вряд ли поможет его собственному побегу.

Взгляд Щелкунчика упал на опору моста, затем на других узников острова.

Мост был поднят; высоко расположенная рукоятка рычага была наклонена в сторону острова. Прицельное попадание могло бы толкнуть ее в обратную сторону.

Щелкунчик хлопнул лапой о лапу, этот жест напомнил ему о Белваре, и запустил какого-то серого дворфа высоко в воздух. Несчастное существо взмыло вверх и устремилось в сторону рычага, но не долетело; вместо этого оно ударилось о стену пропасти и отправилось в бездну.

Щелкунчик сердито топнул ногой и повернулся в поисках другого снаряда. Он пока не знал, как добраться до Дзирта и Белвара, но сейчас ему некогда было волноваться за них. Пока что проблема Щелкунчика заключалась в том, чтобы убраться со своего острова-тюрьмы.

На сей раз высоко в воздух взмыл какой-то юный роф.

Закнафейн и не думал прятаться и выслеживать. Не восприимчивый к ментальной атаке проницателей дух-двойник открыто вошел в долину иллитидов.

Отряд проницателей тут же слетел к нему, атакуя оглушающими ударами. И вновь, не дрогнув, дух-двойник прошел через ментальную энергию, а троих иллитидов настигла та же судьба, что и тех четверых, что встретили Закнафейна в туннелях.

Затем появились рабы. Желая лишь угодить своим хозяевам, гоблины, серые дворфы, орки и даже несколько огров напали на вторгшегося дрова. Некоторые из них размахивали оружием, но большинство имело лишь руки и зубы, рассчитывая раздавить дрова-одиночку своим числом.

Проворные мечи и ноги Закнафейна оказались эффективнее подобной прямолинейной тактики. Он передвигался танцующей походкой и наносил разящие удары, отклонялся в сторону, внезапно возвращался и повергал ниц ближайших преследователей.

Позади сражающихся рабов иллитиды, как бы образовав вторую линию обороны, оживленно обсуждали целесообразность избранной тактики. Их щупальца извивалась в бешеном темпе, вторя ментальному обмену мнениями; они пытались осмыслить неожиданный ход схватки. Им не хотелось вооружать поголовно всех рабов, но те падали на камни, сраженные насмерть, один за другим, принося иллитидам ощутимые убытки, к их немалому огорчению.

И все же иллитиды считали, что у них есть шанс выйти победителями. Позади них все большее число рабов сбивалось в стадо, чтобы вступить в драку. Дерзкий одиночка может устать, его движения замедлятся, и орда рабов сокрушит его.

Проницатели сознания были далеки от истины. Они не могли знать, что Закнафейн был одушевленной вещью, магически оживленной вещью, которая не устанет и не замедлит своих движений.

Белвар и его хозяин увидели, что по телу одного из иллитидов, лежащих в креслах, прошли судороги – красноречивый признак того, что обитающий в нем дух возвращается из астрального путешествия. Белвар не понимал скрытого смысла этих конвульсивных движений, но ощущал, что его хозяин радуется, а это доставляло удовольствие и ему.

Но хозяин Белвара был также слегка встревожен тем, что возвращается только один из его компаньонов, – ведь зов центрального мозга обладал высшим приоритетом и не. мог быть оставлен без внимания. Проницатель увидел, что тело вернувшегося иллитида успокаивается, соединившись с возвратившимся духом, но тут в полной растерянности заметил, как вокруг этого тела завихрился темный туман.

Как только иллитид вернулся в Материальный уровень, хозяин Белвара телепатически разделил с ним его боль и ужас. Однако не успел он опомниться, как увидел пантеру, которая, материализовавшись, терзала и рвала тело вернувшегося иллитида.

Белвар замер, когда короткая вспышка узнавания пронизала его сознание.

– Биврип? – еле слышно выдохнул он, а затем:

– Дзирт? – и четкий образ коленопреклоненного дрова возник в его мозгу.

– Убей ее, мой храбрый воин! Убей ее! – умолял хозяин Белвара, но он опоздал со своим призывом. Несчастный проницатель отчаянно извивался; его щупальца цеплялись за кошку, пытаясь добраться до Гвенвивар. Гвенвивар ударила наотмашь мощной лапой и снесла с плеч голову спрута.

Белвар, у которого руки еще были заговорены для работы по камню, медленно подбирался к пантере; его движения были скованы не страхом, а смятением.

Хранитель туннелей обернулся к своему хозяину и спросил:

– Гвенвивар?

Проницатель понял, что возвратил свирфнеблину больше, чем собирался.

Восстановление магического заговора повлекло за собой другие опасные воспоминания. На Белвара уже больше нельзя было полагаться.

Гвенвивар почувствовала намерение иллитида и отпрыгнула от мертвого проницателя за секунду до того, как оставшаяся в живых тварь дунула на Белвара ментальным потоком.

Гвенвивар с размаху сшибла хранителя туннелей, так что тот растянулся на полу. Кошачьи мускулы расслабились и спружинили, как только кошка приземлилась, развернув Гвенвивар к выходу из комнаты.

Пф-ф-у-у! Атака проницателя задела Белвара, когда он свалился, но смятение глубинного гнома и его все возрастающая ярость противостояли этому коварному нападению. Белвар был свободен. Он вскочил на ноги, сознавая, какой отвратительной и злой тварью был его недавний хозяин.

– Иди, Гвенвивар! – крикнул Белвар, и кошке больше не требовалось понуждения. Как обитатель Астрального уровня, Гвенвивар немало знала об иллитидах; ей был известен ключ к победе над этим сообществом. Поэтому пантера, не мешкая, всем весом навалилась на дверь, выломала ее и вырвалась на балкон, расположенный высоко над камерой, в которой содержался центральный мозг.

Хозяин Белвара, испугавшись за свое божество, попытался последовать за ней, но сила глубинного гнома в десять раз увеличилась его гневом; он не почувствовал боли в раненой руке, когда изо всей силы влепил заговоренной рукой-молотом в студенистую мякоть головы иллитида. Вихрь искр, окутавших заговоренный молот, опалил лицо иллитида, и он отлетел назад, ударившись о стену; его белесые, лишенные зрачков глаза в недоумении уставились на Белвара.

Затем он медленно, очень медленно сполз на пол – вниз, в темноту смерти.

Сорока футами ниже коленопреклоненный дров ощутил нахлынувшие на хозяина страх и ярость и взглянул вверх как раз в тот момент, когда тело черной пантеры вытянулось в полете. Погруженный в транс Дзирт не узнал в Гвенвивар своего бывшего соратника и ближайшего друга; он видел лишь угрозу тому существу, которое сейчас больше всего любил. Но Дзирт и другие занятые массажем рабы могли лишь беспомощно созерцать, как могучая пантера с оскаленными зубами и широко расставленными лапами внезапно рухнула в середину покрытой венами плоти, которая правила общиной иллитидов.