Неизвестный Юнкерс - Леонид Анцелиович

Процесс низложения профессора Юнкерса и его отлучения от единоличного управления созданными им заводами даже среди нацистов вызвал разногласия. У Мильха вдруг проснулось чувство сострадания к его бывшему шефу, он вспомнил, каким доверием пользовался у Юнкерса и сколько хорошего тот сделал в становлении его карьеры. Мильх заикнулся, что нельзя мешать Юнкерсу защищать его интересы. Но большинство главарей нацистов твердо стояли на необходимости смены руководства такого важного консорциума. И уж если компания получает большие субсидии и заказы от государства, то вполне законно, чтобы ее руководство было полностью подконтрольным. А для этого надо отнять у профессора Юнкерса его контрольный пакет акций.

Шантаж нацистов начался с новой силой. Юнкерсу заявили открытым текстом, что если он будет тянуть с продажей акций государству, то к уголовному делу о государственной измене добавится уголовное дело о его преступной финансовой афере в Филях в России. Хуго совсем сник, уехал в свой частный дом в Баварии, недалеко от Мюнхена, и нанял множество адвокатов, чтобы найти способ отбиться от государственных шантажистов.

Но нацисты не мешкали, и ранним утром 17 октября за Юнкерсом пришли. Под эскортом полиции его привезли на аэродром и самолетом доставили в Дессау. В окружном суде началось слушание его второго уголовного дела. Прокурор неистовствовал и грозил. Тут Хуго снова встретился со злобным взглядом следователя Леммлера. Судебное слушание длилось долго. Старика Юнкерса брали измором. К вечеру объявили перерыв, и Хуго оказался в одиночной камере. Но в восемь вечера заключенный Юнкерс вызывается на допрос. Конвоиры приводят его в темную комнату с единственной настольной лампой. Когда Юнкерса усадили на привинченный к полу стул и он поднял усталые глаза, перед ним напротив за столом неясно высветилось лицо следователя Леммлера.

Допрос уже длился шесть часов. Когда Леммлер почувствовал, что подсудимый вот-вот потеряет сознание, он достал подготовленную бумагу. Так в два часа ночи 18 октября 1933 года профессор Хуго Юнкерс подписал распоряжение о передаче 51 % акций его компаний государству.

Потеряв финансовый контроль над своими компаниями, Хуго был вынужден передать свой пост председателя Совета директоров JFA и JUMO временно назначенному на эту роль президенту торговой палаты Дессау, господину Мюллеру. В это время Мильх уже вел переговоры с реальным кандидатом на этот пост, одним из директоров вагоностроительного завода консорциума Флика – Генрихом Коппенбергом.

Полностью деморализованного профессора Юнкерса привезли обратно в его баварский дом. В живописном городке Байришзелл, в 80 км южнее Мюнхена, у самой южной границы Германии, Хуго уже давно купил этот дом для отдыха с семьей. По решению суда он за свои «преступления» получил мягкое наказание – был поражен в гражданских правах и ему разрешалось находиться только в Байришзелле и в Мюнхене, где он будет жить под постоянным наблюдением полиции. Основателю фирмы запретили появляться на своих предприятиях и в городе Дессау, принимать участие в любых будущих делах консорциума «Юнкерс» и вступать в контакт с определенными людьми, в том числе с некоторыми родственниками. Его паспорт был конфискован, а телефон отключен. Фактически это был домашний арест.

Нацисты постарались донести до каждого ученого и конструктора свое угрожающее предупреждение, что их может ожидать та же судьба, какой удостоился даже такой пионер авиации, как профессор Хуго Юнкерс.

Последний год жизни

Его 75-летний юбилей отмечался очень скромно в кругу семьи в доме Юнкерсов в городке Байришзелл. Через большие окна в столовой виднелись подернутые голубой дымкой горы, сплошь покрытые густым еловым лесом. Сейчас островерхие ели красовались в снежном убранстве и олицетворяли вечное спокойствие. Хуго Юнкерс был очень бледный и осунувшийся. Казалось, он внимательно выслушивал хвалебные речи близких в свой адрес, в которых выражались икренняя любовь, уважение и восхищение его мужеством. Его глаза делались влажными, когда он со своим постоянно полным бокалом шампанского чокался с подходившими к нему детьми. Но большую часть времени седой профессор находился в глубокой задумчивости. Его мысли витали где-то высоко-высоко, куда уже не доходили эти жуткие проявления человеческой ненависти, с которыми он столкнулся в своей Германии. В конце обеда Клаус сообщил отцу новость с их бывшей фирмы. Из сборочного цеха выкатили первый летный экземпляр скоростного пассажирского Ju-160. Машину готовят к первому вылету.

Последний самолет Юнкерса Ju-60, 1932 г.

И тут Хуго Юнкерс отчетливо вспомнил, как два года тому назад он получил контракт от министра транспорта, господина Бранденбурга, на разработку для Люфтганзы небольшого пассажирского и почтового самолета для конкуренции американскому Локхиду «Вега». Он тогда назначил ведущим по этому проекту Полмана, и это была последняя машина, в создании которой он лично принял участие. Главным требованием была скорость. Были шумные обсуждения и несколько вариантов. Остановились на одном двигателе, низкоплане с крылом большого сужения и фюзеляже круглого сечения. Очень много возились со схемой уборки основных ног шасси. Решили их убирать вперед в обтекатели на стыке центроплана с консолями. При этом колеса прятались наполовину, и на них можно было садиться аварийно. Мильх, как заказчик, тогда настоял, чтобы обшивка была гофрированной. Но в целом самолет Ju-60 был для того времени очень не плохой.

Построив и испытав две машины Ju-60, он проиграл конкуренту Хейнкелю из-за этой обшивки, да и двигатель у того был мощнее. Разница в скорости была 75 км/ч, и Мильх заказал серию Хейнкелю. Тогда Хуго Юнкерс решает переконструировать свой, уже судя по обстановке, последний самолет, обозначив его Ju-160. На нем уже более мощный двигатель воздушного охлаждения BMW 132, основные ноги убираются к фюзеляжу. Вся обшивка стала гладкой, но на потайную клепку Юнкерс не решился. Первый 160-й начали собирать еще при нем, но присутствовать на его первом вылете 30 января 1934 года ему уже не довелось.

Гладкий Ju-160 покажет скорость 340 км/ч, и его закажут в небольшой серии. Люфтганза, которая с 1 января 1934 года стала обозначаться одним словом, будет успешно эксплуатировать эти «юнкерсы», построенные без Хуго Юнкерса, на своих скоростных линиях. Потом все эти машины заберут в Люфтваффе.

Вторая новость, которую привез на юбилей отца Клаус, никого из присутствующих не обрадовала. В Дессау прибыл новый уполномоченный нацистского правительства, который сменил зиц-председателя Мюллера и является истинным хозяином самолетной и моторной компании. На его организаторский талант сделали ставку нацистские главари. Генрих Коппенберг в свои 53 года во многом преуспел за счет своей энергии и напора. По образованию он был механиком и прославился тем, что быстро строил новые сталелитейные заводы для Флика. Высокого роста и в теле, с одутловатым лицом и бычьей шеей, вспыльчивый и не допускающий возражений, он был заведенным роботом и, по мнению нацистских заправил, очень «крепким» администратором.