Игры морока - Екатерина Белецкая

– Ты про складень? – Ит кивнул. – Мы с отцом Анатолием говорили об этой поездке, и я стал сетовать, что на планету ничего провезти нельзя. Он увидел, что я боюсь. Боюсь за вас всех и хочу на всякий случай иметь хоть что-то, что может пригодиться. Видишь, пригодилось. В общем, сделать такой складень предложил именно он. У него есть медицинское образование и…

– И у него есть? – удивился Скрипач.

Фэб тихо засмеялся.

– Как видишь, – ответил он. – Эту штуку мы с ним сваяли на коленке за полчаса, единственное, что пришлось сделать – попросить у Найти пару недостающих инструментов. У отца Анатолия с последней войны сохранились не все.

– С войны? – тупо переспросил Ит.

– Ну да, – пожал плечами Фэб. – И он, и милейшая девушка Найти, у которой вы до сих пор лечитесь, и ее родители прошли не по одной войне. Когда с тобой случилось это все, – Фэб глянул на Ита, – и когда она первая туда примчалась, она в секунду определила тип оружия, из которого в тебя стреляли, время, когда это произошло, и дала оценку степени последствий. Раз в пять-шесть лет они уходят в найм, чтобы не терять класс.

– Круто, – одобрил Скрипач. – Плохо только одно – придется несколько лет сидеть на попе ровно и зубрить все подряд. Ну ничего, потерпим.

– Сидеть? – повторил Фэб. – Как бы не так. Кир, пойди сюда. Я, кажется, один момент упустил про вашу учебу, и вы меня неправильно поняли. Сидеть вам не придется. Любой курс по этому направлению начинается с работы именно в поле. Сначала на подхвате, и вы присмотритесь, и к вам присмотрятся. Потом – техника. Потом – половина времени в поле, половина – теория. Конечно, даже простейшие манипуляции вам доверят делать года через два после начала этого курса, к тому моменту вы уже начнете понимать, что к чему.

Ит и Скрипач переглянулись.

– То есть… – начал Скрипач.

– То есть в Саприи есть десяток мобильных бригад, и каждый год идет набор. Отсев очень большой, мало кто способен выдержать такую работу, – объяснил Фэб. – Нагрузки опять же.

– К нагрузкам нам не привыкать, – усмехнулся Кир.

– В общем, дома все узнаете подробно, – пообещал Фэб. – Вернемся к нашей задаче. Про крестики…

– …Это система. – Ри отдал оба крестика Тринадцатому. – Я не берусь сказать, что именно она делает, но она работает, и Морок очень хочет ее получить.

– Для чего? – Клим прищурился.

– Она его как-то ограничивает. Думаю, он хочет разрушить ее.

– И что это ему даст? – Сил загнал последний патрон в патронник.

– Свободу. Сейчас он привязан к Апрею. Если его освободить, он сможет…

– Он начнет делиться. – Оба Сэфес синхронно встали из-за стола и синхронно подвинули стулья. – Он пойдет дальше. Войдет в Сеть.

– Принцип артефакта. – Ит задумался. – Знаете, это очень часто встречается в индиговских сказках. Кощеева смерть, заколдованный перстень, красная ниточка, слепое зеркало, чудо-рыба, золотая лампа… Один-единственный предмет, который способен или уничтожить, или как-то повлиять на зло.

– В сказку попали, – хмыкнул Скрипач. – Так что делать будем, гений?

Слабым местом плана было, конечно, то, что сверху, над бункером, который был их конечной целью, находился детский сад. Ри ворчал, что этот план вообще состоит, по сути, из одних слабых мест, но, увы и ах, заставить Морока локализоваться можно было только там. Хотя бы потому, что гораздо проще эвакуировать две сотни детишек, нежели чем пять-шесть тысяч взрослых из Башни Свободы, в точке второй локации.

– То есть сначала «Ветер», а потом – вы врежете ему из Сети? – уточнил Кир. Сэфес кивнули. – В ту же точку?

– Кир, это не на физическом плане, – вздохнул Андрей. – На физическом будет только один выстрел. «Ветра».

– Но зачем он нужен вообще, этот выстрел? – Кир нахмурился. – Допустим, мы затаскиваем его туда… под землю… и он…

– «Ветер» должен уничтожить то, что представляет собой Морок на физическом плане. Одновременно с уничтожением системы из крестиков. А мы берем на себя вторую часть этой работы и растворяем то, что находится на ментальном уровне, – пояснил Сережа. – Так понятно?

– Да, теперь понятно, – кивнул Кир.

– Боюсь, вам предстоит очень неприятное зрелище, – удрученно покачал головой Андрей.

– Почему?

– Этот запах, он не просто так.

Кир нахмурился.

– Что-то такое я и предполагал…

«Ветер» им все-таки вернули.

Ри от смеха умирал, пока Сэфес отчитывали стоящих перед ними с виноватым видом Фэйта и Скита. Отчитывали, как маленьких нашкодивших детей, – обстоятельно, доброжелательно, но в то же время строго. Так поступать нехорошо, если у вещи нашелся хозяин, следует ее вернуть, а не пытаться присвоить.

– Когда мы его нашли, вы не возражали, – огрызался Скит.

– Мы не знали, чей он, – вздохнул Сережа. – Теперь знаем. Тем более выяснилось, что они вовсе не враги, как мы думали сначала. Передай управление Ри, пожалуйста.

– И часто вы так технику… экспроприируете? – поинтересовался Скрипач.

– Случается, – неохотно ответил Фэйт.

– Мы подумали, что кто-то прошел на этом корабле в закрытую систему, имея плохие намерения, – объяснил Андрей. – Очень прошу нас простить. Мы не нарочно. Мы действительно не знали. Ужасно, что так получилось с Мотыльком, да еще по нашей вине. – Он сокрушенно покачал головой. – Мне до сих пор стыдно.

– Ой, ладно вам, – поморщился Тринадцатый. – Не так уж я и мучился.

– Давайте закроем эту тему, – попросил Ит, которому разговор уже надоел. – Лучше по делу. Кто идет на корабль?

– Разумеется, Ри. – Сережа улыбнулся. – Он справится, не сомневайтесь.

Детский сад вывезли быстро и без проблем – правда, это влетело в крупную сумму местных денег, потому что путевки в отдаленный лагерь для кучи детей, родителей и воспитателей стоили очень недешево. Но зато теперь садик, обвешанный со всех сторон устрашающими надписями типа «карантин», «осторожно, грипп!» и «идет санитарная обработка», стоял совершенно пустой – что им, собственно, и требовалось.

– А он новых детей сюда не натащит, как в башне было? – с сомнением спросил Ит.

– Не успеет, да и незачем, – ухмыльнулся Ри. – Смотри сам: тогда под землю заранее спустились люди с аппаратурой, и у него было несколько часов, чтобы сориентироваться. Когда пошли загонщики, он был уже в курсе всех наших планов. А сейчас… под землей никого нет. Аппаратуры тоже нет. Я думаю, что он за нами следит – слуг, которые не знают, что они слуги, у него и сейчас предостаточно – но ситуация изменилась. У нас в руках то, что он хочет получить, а дети… живой щит из детей тут ни к чему. Он растерялся.

– Мы тоже. – Ит задумался. – У меня до сих пор нет уверенности, что артефакты из сейфа будут хорошей защитой.

– Будут, – уверенно ответил Ри. – Увидишь.

– Дай-то бог…

Под землю заходили не там, где в прошлый раз, а ближе к нужной точке – Клим решил, что приличия и анонимность им сейчас не нужны. Заходили через люк, расположенный в паре сотне метров от детского сада, рядом с чудом сохранившейся церковью, – Фэб, впервые ее увидев, горестно покачал головой, но ничего не сказал.

– Обнаглеем напоследок. – Клим оттащил в сторону крышку люка. – Нет, ну а чего, собственно? Если он играет вот так, нечестно да неправедно, то что же нам не поиграть?

– И то верно, – согласился Скрипач. – Ну чего? Полезли?

– Полезли.

– Ит, не приложи меня о колодец, – попросил Тринадцатый из рюкзака.

– Не приложу, – пообещал Ит. – Пристегнулся?

– Я и не отстегивался… Так, все. Вперед.

Ит усмехнулся и полез в люк следом за Скрипачом, который, как выяснилось, уже успел за что-то зацепиться и теперь ругался где-то внизу, потому что зацепиться легко, а вот отцепиться всегда труднее.

…Жила-была на свете девочка. И выросла эта девочка, и превратилась в хитрую, изворотливую и похотливую тварь. Слишком умную, чтобы быть пойманной вовремя. И жил-был на свете мальчик, который тоже вырос. Вырос и почти осуществил свою давнюю мечту – абсолютную власть над людьми, причем не просто над людьми, а над их душами.

И когда мальчик умер, девочка решила, что дело мальчика должно жить вечно. Она так и написала в одном из писем – когда мальчика уже не было на свете, она еще два года писала ему, умершему, письма – так вот, она написала: «Твое дело будет жить вечно».

Неизвестно, что именно она сделала и какую роль во всем этом сыграл эксперимент, проводимый Официальной службой на Терре-ноль, но она сделала, и эксперимент был, и мальчик, ее младший брат, пришел к ней, восстав из мертвых, и увел за собой, под землю. Какое-то время она приходила туда, куда он привел ее, еще будучи живой, а потом… Никто не знает, что было потом и чье тело на самом деле лежит в могиле, над которой стоит памятник с надписью «Клавдии Мещеряковой-Калериной, идейной вдохновительнице народа, созидательнице и духовному лидеру».