Прасковья - Александра Авдеенко

— Прости, прости, поехали, а? Я вам рыбалку организую, у меня связи среди местной нечисти, с водяным чуть ли не с пеленок знакома лично, — я добавила в голос плачущих интонаций и состроила просительную мину, совершенно забыв, что парень меня не видит.

— Рыбалку? Хм, — он на минуту задумался. — Ладно, это другое дело, поехали.

— Фух, — вздохнула я облегченно в трубку. — Спасибо!

— Насколько, ты говоришь, едем?

— На неделю. Бабуля сказала, что бы вы еды взяли с собой, а то у нас нет продуктов для вашей диеты, — попыталась я быть политкорректной.

— Это крови, что ли? — спросил ехидный вампир.

— Угу.

— Ладно, во сколько за тобой заехать?

— Часика через два, я как раз собраться успею.

— Ладно, скоро будем, — и он отключился.

Как мы и договаривались, через два часа перед подъездом меня ждало очередное чудо немецкого автопрома из трех букв брутальной наружности. BMW х5, чудесный кросовер цвета ночного неба и повышенной комфортности. Закинув пожитки в багажник, я запрыгнула на заднее сидение и с нетерпением уставилась на братцев.

— Чего стоим? Кого ждем? Поехали! — и нахально улыбнулась клыкастой братии.

— И тебе, Рася, день добрый! — буркнул Рем обиженно.

— Так здоровались же уже, сказала я недоуменно.

Рем промолчал, осуждающе качая головой, а Ник просто тихо хихикал, сидя на переднем сидении.

— Так куда нам?

— В Крюковку, — и я достаточно подробно изложила маршрут следования.

Ехали мы несколько часов. Ход у машины был практически неощутимый, и я начала впадать в легкую дрему, когда меня разбудил голос Ника.

— Рась, вот твоя Крюковка. Куда дальше?

— По прямой через все село, а там, у крайней хаты возле леса, остановитесь.

— Ладно, понял, — сказал Рем, и вырулил в указанном направлении.

Бабулина хата встретила нас приветливо открытыми воротами и несшим возле них караул Злыднем.

— Что это за жертва Чернобыля, — сказал Ник, указывая на малайца попугайской наружности.

— Не Чернобыля, а моих детских экспериментов, и вообще, ты бы при нем молчал, а то животинка у нас дюже злопамятная.

— Мда? — Ник с уважением посмотрел на меня, потом еще раз на Злыдня, почухал затылок и выдал. — Если у тебя в детстве такие эксперименты были, то, что будет потом?

Вопрос был справедливый, вот только я не знала, что на него ответить. Но тут в воротах показалась бабуля, которая вернулась с нашей коровой с выпаса.

— А, гостики дорогие пожаловали! Ну, здоровеньки булы. Не стойте как засватанные, идите в хату.

Ну, они и пошли.

— Ну и кто из вас кто? — спросила она, оглядывая братцев.

— Я Ник.

— А я Рем.

— Ладно парни, давайте я вам вашу комнату покажу, а ты, Параска ужином займись, — сказала она и вышла из кухни.

Минут через пять бабуля вернулась.

— Прасковья, — сказала она. — Я хотела тебе напомнить, что в этом году в декабре тебе исполняется двадцать один год. В этот день чтобы не происходило, ты должна приехать ко мне и забрать кинжал.

— Ты поэтому отослала ребят в комнату? Не хотела при них говорить?

— Да. Они вампиры, я расизмом, конечно, не страдаю, но черт его знает, что бродит у них в головах. Ладно, все, что хотела я тебе сказала.

Она развернулась и отправилась в сторону огорода, откуда доносились заливистые крики соседей и Никитичны. Нужно же было проверить, что опять утворила неугомонная старушенция. Вот вроде еще на пять лет она стала, как бы это покорректнее сказать, взрослее. Ага, скоро песок и труха сыпаться будут, а она все никак не меняется. Я только покачала головой, но с места так и не сдвинулась, продолжая чистить картошку.

Минут через пять в дверях нарисовались оба брата.

— А что это за запах странный у нас в комнате? — спросил Рем.

— Не знаю, а что такое? — удивилась я.

— Да вроде как сивухой пованивает.

— Интересно, бабуля самогоноварением никогда не баловалась, используя для зелий только чистый медицинский спирт. А то мало ли, какие последствия могут быть, — сказала я задумчиво. — Ладно, пошли, посмотрим, что у вас там.

В комнате, окна, которой выходили на двор Никитичны и, правда, стоял такой сивушный духман, что только закусывай. Мы с ребятами переглянулись и выскочили на двор, посмотреть, что происходит.

А происходило следующее. Никитична решила составить конкуренцию первой самогонщице села, бабке Авдотье. Благо в этом году уродилось много фруктов, а еще с прошлых лет в кладовке у нее имелся стратегический запас варенья, которого хватило бы прокормить все село лет пять, если бы кто-то выжил после первой недели такой замечательной диеты. Причем, банками с вареньями были забиты практически все горизонтальные поверхности. А тут новый урожай и ни места, ни тары уже нет. Вот Никитична и решила перевести совсем старое варенье в состояние жидкой валюты, которая в селе всегда в ходу. Да и подзаработать было бы неплохо. Итак, хитрож… мудрая старушка достала из сарая допотопный самогонный аппарат времен молодости ее бабушки, провела ревизию некоторого количества банок, сгрузила это дело под яблоню в огороде и приступила к процессу. Откопала где-то бочку литров на 50, в которую были слиты все необходимые ингредиенты, и оставила это безобразие бродить. Через пару дней запах от перебродившего варенья начал постепенно разноситься по всему селу, приманивая специфическим ароматом мужиков и мух. После того, как необходимое количество времени было выдержано, Никитична приступила к процессу перегона. Ну, тут уж количество страждущих под ее тыном, увеличилось в разы. Мы как раз застали последний этап великой эпопеи — разлитие готового продукта по десятилитровым бутыльцам, а чего мелочиться-то? Бедная бабулька пыталась поднять полную тару, дабы отволочь это дело подальше от хищно облизывающихся представителей сильной половины села. Те на все лады предлагали свою помощь в этом непосильном деле.

— И не надова мне таких помощничков. Пока до сараю донесете, половину беленькой выхлещете, — кричала неугомонная старушка, помахивая кулаками в сторону услужливых соседей.

И она опять бралась за горлышко очередной бутылки, силясь отволочь ее в нужное место, но дальше чем на два шага за раз не получалось. А бутылок было несколько. Бедная бабулька схватилась сперва за лоб, потом за поясницу и призадумалась. Тут в поле ее зрения попала я с братцами и бабуля.

— Ой, Настасья, выручай. У тебя таки справны гостики, таки парни сильны, нехай помогут бедной бабушке самогонку у сарай отнесть. А я им потом по стаканчику налью, — попросила она, состроив умильную мордашку.