Мертвая хватка - Андрей Воронин

Просто кучка уродов с тяжелыми кулаками и кое-как законченным средним образованием, немногочисленная банда тупых и наглых отморозков, напрочь позабывших не только о совести, но и об элементарной осторожности. Риск? Ну да, риск, несомненно, имел место, но альтернативой риску служила смерть.

Решение было принято, Рубикон перейден. Ровно в два часа тринадцать минут пополуночи Валерий Лукьянов мысленно нажал клавишу ввода на воображаемой клавиатуре несуществующего компьютера и, привычно согнувшись в три погибели, протиснулся в знакомую трубу, которая вела в населенный нечистью виртуальный замок.

В начале третьего ночи редкая цепочка фонарей, освещавшая тротуар и узорчатую чугунную ограду, за которой таинственно перешептывались уже почти по-летнему густые кроны деревьев, вдруг мигнула и погасла. Секунду спустя погасли фонари на противоположной стороне дороги, и улица погрузилась в кромешную темноту. В наступившем мраке светились только два окна – одно на пятом этаже дома в полуквартале отсюда, где какой-то горемыка маялся бессонницей, и еще одно – в караульной будке.

Потом в темноте возникло еще одно пятно электрического света – прямоугольное, сильно вытянутое в высоту. Это была распахнувшаяся дверь караулки, на фоне которой отчетливо чернели украшенные чугунными завитками прутья ворот. На пороге появился человек в полувоенном комбинезоне, форменном кепи и высоких армейских ботинках на толстой рубчатой подошве. Он был подпоясан широким офицерским ремнем, на котором висела новенькая коричневая кобура. Из кобуры выглядывала изогнутая рукоятка газового револьвера, в специальном кармашке на груди торчала рация. К нижней губе охранника прилип дымящийся окурок, а бритое мускулистое лицо выражало озабоченность пополам с раздражением.

– Какого черта? – пробормотал он и, отлепив от губы окурок, выстрелил им в темноту. Окурок ударился о прут ограды и рассыпался красивым снопом оранжевых искр. – Как в девяностом году, ей-богу…

Он нерешительно потянул из кармана рацию, и в это мгновение откуда-то сверху, из темноты, на него беззвучно обрушилось чье-то тяжелое тело. Не успев понять, что, собственно, происходит, охранник оказался сбитым с ног и надежно упакованным в обыкновенный джутовый мешок из-под сахара, откуда торчали только его ноги. Из недр мешка донесся приглушенный вопль. Напавший на охранника злоумышленник навалился на мешок всем телом, прижимая его к посыпанной гравием дорожке, и принялся шарить по грубому джуту ладонью, нащупывая сквозь ткань лицо охранника. Внезапно он зашипел от боли и затряс в воздухе рукой.

– Быстрее, – негромко сказал ему бесшумно появившийся из темноты человек в черном комбинезоне и трикотажной маске. – Что ты возишься?

– Кусается, гад, – пожаловался первый злоумышленник. – Чуть пальцы не отъел.

Он наугад ткнул мешок локтем. Мешок коротко вякнул и затих.

– Еще раз укусишь – голову оторву, – предупредил злоумышленник, снова нащупал сквозь мешковину рот охранника и принялся туго бинтовать его клейкой лентой прямо поверх мешка.

– Быстрее, – повторил человек в маске и, оттянув рукав комбинезона, бросил взгляд на светящийся циферблат часов. – С такой подготовкой тебе только за паралитиками утки выносить.

– А я виноват? – угрюмо огрызнулся первый, пеленая охранника по рукам и ногам все той же липкой лентой. – Сами приказали аккуратно…

Человек в маске в ответ только махнул рукой и скрылся в караулке. Вскоре он вернулся, позвякивая связкой ключей, и принялся отпирать ворота. Тяжелые створки бесшумно распахнулись, легко поворачиваясь на заботливо смазанных петлях. Человек в маске что-то негромко сказал в микрофон укрепленной на наплечном ремне рации. В темноте коротко заквохтал стартер и приглушенно забормотал на холостых оборотах мощный дизельный движок. Потом там зажглись подслеповатые, закрытые жестяными колпаками с узкими прямоугольными прорезями фары, для пущей незаметности выкрашенные в синий цвет, и в открытые ворота медленно вкатился громоздкий «Урал» с тентованным кузовом. Клокоча движком и хрустя гравием, он скрылся за деревьями, и вскоре его мотор заглох где-то в отдалении. Человек в маске с помощью своего напарника, одетого так же, как он, закрыл ворота, но запирать их не стал. Потом они подхватили упакованного в мешок охранника, отнесли его в караулку и аккуратно положили на пол в углу. Они успели выйти из караулки и закрыть за собой дверь за секунду до того, как по улице мимо ворот медленно проехал милицейский УАЗик с включенной фарой-искателем. Когда его габаритные огни скрылись за углом, злоумышленники в трикотажных масках отлепились от стены и, присев на крылечко, стали спокойно и терпеливо ждать.

Когда «Урал» с затянутым камуфляжным тентом кузовом остановился, из-под тента горохом посыпались люди, одетые точно так же, как и те двое, что остались у ворот. Они были похожи, как однояйцевые близнецы или, вернее, как оловянные солдатики из одного набора. В руках они держали короткие саперные лопатки; у двоих были ломы. Из кабины легко и почти бесшумно выпрыгнул человек, одетый в потрепанный армейский камуфляж. Маски на нем не было, но в тихой боковой аллее было темно, как в угольном подвале, и лица этого человека все равно было не разобрать. Он засветил карманный фонарик и провел лучом по земле. Потом луч скользнул вверх, выхватив из темноты кроны невысоких, аккуратно подрезанных деревьев.

– Вот это, – сказал человек в камуфляже, указывая лучом фонаря на одно из них. – Аккуратнее, ребята. В общем, как договорились. Главное, не повредите корни.

Люди в масках быстро, но без суеты обступили указанное дерево и, одинаково припав на одно колено, принялись сноровисто орудовать своими короткими лопатками. Земля летела во все стороны, вокруг дерева появилась и стала быстро углубляться кольцевая траншея с сильно скошенными наружу краями.

К человеку в камуфляже подошел некто в маске, выглядевший более широким и приземистым, чем те, что умело и беззвучно копали землю в неверном свете карманного фонарика. Судя по повадке, это был командир.

– Слушай, – негромко сказал он, – а ты точно знаешь, что делаешь?

– Все нормально, – так же тихо ответил человек в камуфляже. – Поверь, я не выжил из ума. Это действительно нужно для дела…

– Но? – чутко уловив многоточие в конце фразы, сказал приземистый.

– Но попадаться нам все равно не следует, – со вздохом закончил человек в камуфляже. – Может получиться неловко.

Приземистый тихо фыркнул.

– Неловко, – повторил он, словно пробуя на вкус незнакомое кушанье. – Вот за что я тебя всегда любил, так это за умение выбрать нужное слово. Мне бы так научиться!

– А ты читай побольше, – посоветовал человек в камуфляже. – Я имею в виду художественную литературу. Поверь, у беллетристов словарный запас богаче, чем у тех, кто писал уставы строевой, караульной и гарнизонной служб.

Глядишь, лет через десять и у тебя не будет проблем с поиском нужного слова.

– Кто про Что, а вшивый про баню, – буркнул приземистый, для которого совет читать побольше художественной литературы, похоже, не явился откровением, и повернулся к тем, кто копал траншею.

– Живее! – прикрикнул он шепотом. – Что вы там ковыряетесь, как банда пьяных гробокопателей в выгребной яме?

Теперь настала очередь человека в камуфляже фыркать в кулак.

– Беру свои слова обратно, – сказал он. – Зря ты скромничал, со словарным запасом у тебя полный порядок, и с образной речью тоже.

Приземистый самодовольно хмыкнул.

– Положение обязывает, – сказал он. – Где ты видел прапорщика, который не умел бы лаяться? – Он снова посмотрел на часы и недовольно крякнул. – Долго, – сказал он. – Вот если бы можно было просто проложить вокруг этой хреновины детонирующий шнур…

– Ага, – насмешливо подхватил человек в камуфляже. – А потом залечь в кустах и отстреливаться от ментов, которые слетятся сюда со всего города. Куда как весело!

И потом, мне дерево нужно, а не охапка щепок.

– Так я же и говорю – если бы, – огрызнулся приземистый. – Ох, чует мое сердце, плохо мне завтра будет!

– Не ной, Матвей, – утешил его человек в камуфляже. – Дальше фронта не пошлют, меньше взвода не дадут.

А если будет плохо, значит, кое-кому тут на пенсию пора. Квалификацию, значит, кое-кто потерял – Тебя не переспоришь, – проворчал приземистый. – Моя бабка про таких, как ты, говорила: в рот колом не попадешь. Не знаю, что она имела в виду, но это точно про тебя.

Между тем кольцевая траншея вокруг дерева росла вширь и вглубь, постепенно превращаясь в воронку, из центра которой торчал цилиндрический островок переплетенной корнями почвы. Человек в камуфляже подошел к краю воронки, посветил фонариком вниз и сказал:

– Пожалуй, достаточно. Начинайте подрезать. Только аккуратно, ребята, не повредите корни. Я за это дерево головой отвечаю.