Америkа (с примечаниями редактора) - Кирилл Еськов

Егерь, между тем, более или менее восстановил контроль над своими движениями и теперь, судя по выражению лица, мучительно вспоминал: как же я сюда попал-то? и что это за человек в наручниках? Зрачки его то съеживались в маковое зернышко, то расширялись во всю радужку, а по лбу и вискам катился обильный пот. Потом в глазах его, устремленных на Расторопшина, мелькнула уже, вроде бы, тень узнавания - как вдруг они наполнились до краев непередаваемым ужасом. "Эй, сержант, очнись!" - встревожено окликнул он, но тот отшатнулся от него так, что буквально вплющился спиной в стену каморки, а рука его дернулась за пазуху тем движением, которое ни с чем не перепутаешь...

Думать тут было некогда, и тело всё сделало само - рванулось из своего "положения сидя" снизу вверх, найдя голове самое верное для той ситуации применение: врезаться со всего ходу в подбородок рыжеусого. Соударение вышло таким, что в глазах Расторопшина полыхнули разом все фейерверки императорских тезоименитств, едва не ослепив его самого до черноты настоящего беспамятства; а вот рыжеусый оказался столь крепок на удар, что дальше knock-down'а там дело не пошло, и для требуемого knock-out пришлось еще добавить егерю по маковке рукоятью револьвера, выдернутого из его ослабевших на миг пальцев. Бил ротмистр "аккуратно, но сильно" - с полного замаха сцепленными руками, будто дрова рубя; ну примерно как супруга дает наркоз посредством сковороды или песта своему благоверному, надумавшему охотиться с топором за шмыгающими меж домашней утвари чертиками...

Первым делом, присевши на корточки, ощупал пульс; порядок - слабый, но ровный, будто спит. Невероятной мощи мужик, хоть по виду и не скажешь; не только женщины, стало быть, есть в русских селениях... Но чем же его угостили-то, а? В веществах ротмистр, по долгу службы, чуток разбирался, но ничего со схожей симптоматикой припомнить не мог; впрочем, в тропиках, и в особенности в Новом Свете, сейчас столько всякого понаоткрывали, что и гадать бесполезно. Да, кстати! - а как насчет тех министров?..

...Шум в полуподвале ничьего внимания наверху, похоже, не привлек; с полминуты ротмистр вслушивался в тишину дома, застыв сбоку от дверного проема с "калашниковым" наизготовку, и нашел ту тишину странно нежилой. Помимо ключа от наручников (слава те, Господи!), он обнаружил в карманах рыжеусого удостоверение на имя Александра Шебеко, вахмистра Отдельного корпуса жандармов (вот и познакомились...), и свой собственный бумажник, опечатанный сургучными двуглавиями Третьего отделения; каковые печати он бестрепетно ободрал, дабы обревизовать содержимое, и с облегчением убедился: всё на месте, включая и некую рваную десятирублевку. Патронов - сверх тех пяти, что в барабане - не отыскалось, увы. Еще раз окинул взором каморку, задержавшись на миг на опрокинутой кружке в луже пролитого чая (вот ведь Бог пронес, а?..), и привернул фитиль - чуток привыкнуть глазами к темноте, что поджидает за дверью.

Сколько их там? Вряд ли больше двоих (ибо минус один связной), но там ведь еще и человек-тень, и свидетель со своей собакой - черт бы ее унес... Боюсь, вступать с коллегами в переговоры сейчас несколько несвоевременно - пребывая в подобной ажитации, люди вообще склонны спешить с открытием огня на поражение, а уж если они там еще и под веществами, как мой вахмистр...

И, будто спеша подтвердить эти его предчувствия, где-то наверху ахнул револьверный выстрел, разнесся леденящий душу вопль - и тотчас же еще два выстрела кряду.

...М-да, осталось лишь надеяться, что насчет крайнего нелюбопытства здешних соседей "майор Иванов" тогда не соврал. Ну а нам, стало быть, самое время лепить колобок - и поспешать на выручку к коллегам, пропади они пропадом...

22

Первого коллегу - знакомого уже крепыша с косым пробором - ротмистр обнаружил у подножья лестницы, ведущей на второй этаж, и поза лежащего ему крайне не понравилась. Нитевидный пульс, однако, наличествовал; ни ран, ни иных внешних повреждений при поверхностном осмотре не обнаружилось; в рапорте, мрачно отметил он про себя, следовало бы, порядку для, отметить еще и отсутствие следов укуса на шее... На лестнице кисло воняло порохом, а в барабане оброненного на ступеньки "калашникова" было - минус три; хозяйственно прибрав тот барабан с двумя остатними патронами, он прикинул вероятное направление стрельбы и заключил, что если жандарм целился во что-то реальное (а не в свои кошмары), то оно должно было бы находиться наверху...

О!! - стреляют! Ну, точно: второй этаж, налево. Там, где у них общая столовая, или как ее называют в старых купеческих домах, вроде этого...

...Он чуть было не опоздал, но чуть-чуть, как известно, не считается. Дверь, из-за которой донеслось собачье рычание, оборвавшееся вдруг совершенно человеческим криком боли, была приотворена, и колобок подсказал ему не застревать на пороге (где наилучший, казалось бы, сектор обстрела), а врываться прямиком внутрь, понизу - длинным мягким кувырком. Миг спустя он был уже почти посредине обширного помещения - на ногах, выйдя из того кувырка будто отскочивший от пола каучуковый мячик, и тут же начав двигаться в подобии танца, сбивающем врагу прицел.

Колобок, вроде бы, не подвел: рискованно оставленный им в тылу оперативник (что занимал ранее позицию у двери) покоился навзничь и угрозы пока не представлял; худенький подросток (хозяин собаки, надо думать) оцепенело застыл у дальней стены с чайником в одной руке и миской сухарей в другой (размачивал как раз для своей псины?..) - полный ступор у парня, ну и слава богу: метаться по комнате не станет и под пулю ненароком не подвернется; крупный черно-подпалый гончак с тяжелой мордой простерся на полу, и всех признаков жизни там оставалось - еле слышное поскуливание. Центром же композиции был миниатюрный человек в темной мешкообразной одежде и с закрывающей лицо повязкой: черный конь, методично сеющий смерть среди бестолково сгрудившихся в углу доски и лишь мешающих друг дружке белых пешек...

Черный человек, собиравшийся уже, похоже, двигаться ко второму выходу из столовой, в противоположном ее торце, мгновенно принял боевую стойку - с каким-то невиданным вариантом "раскачки маятника", и ротмистр, сходу оценив класс противника, уразумел со всей непреложностью: в рукопашном бою с таким шансов у него - ноль целых, хрен десятых, и если ему хоть чего-то светит, так только с нынешней, десяти-примерно-метровой, дистанции, ибо всё-таки хитрые восточные штучки - восточными штучками, а сорок пятый калибр есть сорок пятый калибр. И немедля произвел два выстрела по нижним конечностям противника - без малейшего, впрочем успеха: слишком тот быстр...