Мажор: Путёвка в спецназ - Вячеслав Иванович Соколов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Пьеро, ты чего смотришь на меня коровьим взглядом?
— Извини, Мажор. Первый раз вот так... И сделать ничего не могу, как будто сам нож в неё воткнул... Молодая совсем, красивая... На пару минут раньше бы! И жива бы, осталась...
— Ты брось это! — награждаю парня суровым взглядом. — Не могли мы за спиной такую толпу оставить! Тогда все бы полегли и девчонки в том числе!
— Да я понимаю, — Пьеро опускает взгляд и тяжело вздыхает, — но муторно... Может, пусть хоть с сестрой попрощается?
— Зачем? Кажется, умирать ей рано? — несмотря на попытку сдержаться, на губы наползает улыбка. — Может ты ошибся? Посмотри-ка ещё разок!
— Не смешно...
— Я не смеюсь, — впившись в него взглядом, говорю: — Проверь! И ни слова!
Петька посмотрел на меня как на идиота, но приступил к повторному осмотру всё ещё находящейся без сознания женщины... Выпучив на меня огромные глаза, вскрикнул:
— Мажор...
Но получив ощутимый тычок под рёбра, обиженно засопел. Пришлось пояснять:
— Ты тупой? Сказал же тихо!
Всё ещё находясь под впечатлением от увиденного, но понизив голос до едва слышного шёпота, затараторил:
— Мажор, смертельной раны нет! Понимаешь? Ссадины, синяки и пару порезов! А смертельной нет. Её даже в больничку можно не вести, я сам зашью и обработаю... Но так не бывает!
— Тихо ты... Не было смертельной раны! Понял?
— Но?
— Ты как предпочитаешь: ты ошибся, и ранения не было или ты прав, и оно есть?
Петька расплылся в счастливой улыбке:
— Устал я за последнее время вот и мерещится...
— Вот и я говорю! — и задорно подмигнув. — Пьеро я сам в шоке! Но сейчас не время, для вопросов!
Наш медик только обречённо вздохнул и приступил к лечению. Я же решил приказать Марату и Молоту уволочь пленного в «каморку» главаря. С паршивой овцы хоть шерсти клок, глядишь, и поплывёт дядя пока мы этого ублюдка «потрошить» будем... Психология, однако! Но вот судьба преподнесла очередной сюрприз! Точнее не судьба, а девки пересмотревшие плохого кина...
Пока мы с Пьеро общались, Марат передал всё ещё всхлипывающую Риту женщине, которая в данный момент была вроде как за старшую... И выговаривал Молоту за то, что он всё же ещё раз приложил подонка валяющегося на полу! Не порядок! Я тут командир или погулять вышел? Сказал не бить, значит потом...
И вот мы уже вдвоём строго смотрим на Молота, а тот делает вид что раскаивается... Эх, мужики! Если бы можно было понять женщин? Рита, перестав всхлипывать и вроде успокоившись, после того, как Петька во весь голос сказал, что Катя не умрёт... Не знаю, может на неё повлиял вид окровавленной сестры, но она, схватив нож, которым Пьеро резал одежду и положил возле себя, бросилась к насильнику. Едва успел перехватить, ухватив за мелькнувшие мимо волосы, и отобрав нож, толкнул к остальным...
— Ты чего это, дура, задумала?
— Я убью его! — опять заревела Ритка, держась за голову. Все же рывок получился достаточно сильным.
— Зачем тебе это? Он и так не жилец, так зачем мараться?
— Я имею право! — гордо задрав нос, пропищала пигалица.
— Да ну? И кто же тебе такое право дал? Мне вот государство вместе с погонами, а тебе кто?
— Он изнасиловал мою сестру, чуть не убил и меня хотел... — слёзы хлынули бурным потоком.
Дамочки зашевелились. Со всех сторон послышались голоса, о том, что их тут тоже насиловали... И вот женщина, рассказывавшая нам о том, что здесь приключилось, сделала шаг вперёд:
— Послушай, сержант. Ты ведь сержант? Я ничего не путаю?
— Не путаешь, — усмехаюсь, этой попытке установки контакта. А не проста мадама. Теперь становится понятно, почему её слушают...
— Ты сам сказал, что он нежилец?! Если бы ты знал, через что мы прошли, ты бы понял! Это не люди, это животные. И нас здесь держали, за животных. Пользовали при малейшем желании. Всё тело в синяках! Отдай его нам! Прощу тебя! Ради Аллаха!
Видимо удивление на моём лице проступило крупными буквами, потому что женщина пояснила:
— Ты не удивляйся. Меня Зухра зовут. Или ты думал, что они, — кивок в сторону пленника, — из России всех везут. Им всё равно, лишь бы красивая была. Мой отец дорогу сильным мира сего перешёл, вот и забрали. Потому и здесь, чтоб место знал... Отдай его нам...
От это да! Мне конечно не жалко. Но вот то, что даже взрослых мужиков после первого убийства колбасит так, что хоть в дурку отправляй... Нет, милые вы мои девочки! Хватит с вас того, что вы уже пережили...
Смотрю на Марата и Олега: парни едва заметно, отрицательно качнули головами. Кто бы сомневался? У умных людей мысли сходятся!
Крутнув нож так, что он как будто исчез из руки, присел на корточки рядом с пленником:
— Да, девки, пересмотрели вы плохого кина... — вновь начинаю баловаться с ножом, поблескивая на слабом свету, приковывает внимание к себе. Особой боевой необходимости в таком умении нет, единственно разрабатывает пальцы и учит чувствовать клинок, ну и вот так привлечь взгляды. — Ну и как вы его убить хотите, руками разорвёте? Не боитесь испачкаться?
Некоторые девушки, начали отступать назад — первый порыв уже прошёл. Но вот Зухра другое дело:
— Не надо, сержант, не пугай! Дай нож. Я крови не боюсь, сама всё сделаю.
Девки тут же начали конючить: «Дай, имеем право!»
— На, — протягиваю нож, рукоятью вперёд, левой же рукой поднимаю, потенциальный труп за волосы.
Зухра делает шаг вперёд и протягивает руку. Однако, решительная дама!
— Не боишься? Тогда смотри!
Перехват за рукоять и нож точным и выверенным движением впивается в шею ублюдка. Тот начинает сучить ногами и дёргаться, тяжело и трудно умирая. А я смотрю спокойным взглядом на вмиг посеревшие лица.
