Магическая Трилогия: Спящая Красавица - Вероника Сейнт

А потом Виктор понял. Больше всего его раздражало то, что он не понял, что сиделки его обманывают. Он понимал, что Аурика очаровала его, что он не мог пройти мимо источника, но в то же время не мог найти оправдания тому, что так слепо доверился двум сиделкам.

Виктор посмотрел на чашку, оставленную Сашей, взял ее со стола и стал всматриваться в остатки кофейной гущи на стенках. Он видел не то, что видела бы там Саша. На его глазах цыганочка из кофейной гущи сделала пару па, и Виктор тут же решил, что это его прошлое. Он увидел что-то, напоминающее маяк, и фигурку старика, что бродит рядом туда-сюда, крест и что-то, по очертаниям напоминающее череп.

— И что ты там видишь? — раздался у него над ухом голос Грейс. Виктор вздрогнул и поднял взгляд, смотря на девушку. Глядя на нее он немного успокоился и перестал злиться на себя.

— Вижу свое прошлое. Еще маяк, Оливера, Белоснежку и смерть, — рассеянно пробормотал Гадатель. Он даже не задумывался о своих словах, просто на автомате озвучивая то, что видел. Испуганный взгляд Грейс отрезвил его, и Виктор слегка сжал ее руку в своей:

— Спокойно. Будущее гибкое и изменчивое. Все еще может наладиться.

— Я ведь могу поймать тебя на слове, — в ответ улыбнулась Грейс. — Сейчас поднимутся Иероним, Пенелопа и эта женщина, Саша.

— Хорошо, — Виктор кивнул. Ему не хотелось сейчас ни с кем говорить, но просто сидеть вот так, держать ее за руку и чувствовать, что чувствует и делает все верно.

Вскоре Пенелопа и Иероним привели Сашу. Старуха выглядела так, словно торжествовала. Виктор насторожился бы, но, почему-то, Саше он симпатизировал больше ее товарок. Ему казалось, что эта старуха лучше остальных осознает, что происходит.

— Кто из вас троих дал Грейс яблоко, из-за которого она уснула? — сразу же спросил Гадатель. Ему не хотелось терять время, и он был благодарен, когда сиделка стала отвечать так же быстро:

— Я отвозила мистера Льюиса на маяк, — прохрипела Саша. — Но яблоко заколдовал он сам. Он сам положил его в корзину с фруктами, которую принесли в номер.

Виктор почувствовал, что Грейс сжимает его руку чуть сильнее. Ее пальцы дрожали, хотя внешне она оставалась совершенно спокойна.

— Как он проинструктировал вас, что вы должны были делать?

— Следить за тем, что бы с юной леди все было в порядке. Чтобы ей не стало хуже. Мы ухаживали за ней и, кстати, то, что она смогла встать на ноги так быстро и наша заслуга тоже, — ответила Саша. Казалось, говоря все это Виктору, она чувствует облегчение, словно постепенно избавляется от тяжелой и страшной ноши. — Мы должны были тщательно изучить твое дело, что бы знать, на что надавливать, когда ты приедешь, что бы ты остался. Хотя, говоря про сны и прочее, мы не врали.

— Я знаю, — Виктор кивнул. — И благодарен хотя бы за это.

— Как Оливер отреагировал на пробуждение дочери? — резко продолжила за Гадателя Пенелопа. Сиделка повернулась к Медиуму, кивнула ей и ответила:

— Он разозлился. Мы хотели, что бы он поговорил с ней, но он был так зол, что в первый день мы не решились дать трубку молодой леди.

Грейс поморщилась — Виктор понимал, что ей неуютно и больно слышать что-то об отце, и тем более о нем говорить.

Любому было бы больно на ее месте.

— Он поговорил со мной на следующий день. Выражал бурную радость, обещал приехать в течение недели, — произнесла Грейс. Виктор это и так знал, ведь она уже рассказывала об этом. — Потом я пыталась снова с ним созвониться, но он ссылался на дела. Может он просто понимает, что откусывая яблоко, я знала, что произойдет, и боится этого разговора.

— Любой бы его избегал, — Пенелопа пожала плечами. Она снова достала Ловца и теперь заворожено рассматривала его. — Я, конечно же, имею в виду любого нормального человека, но не буду отвечать за психопата, усыпившего собственную дочь. Без обид, Грейс.

Грейс пожала плечами. Она казалась совершенно равнодушной к происходящему, но, наверное, каждый из присутствующих понимал, какого труда это ей стоило.

Иероним прервал молчание первым:

— Вы знаете, кто вдохновил Оливера на это?

— Он что-то говорил про ведьму, но не называл имен, — Саша пожала плечами. — Я, так понимаю, она взрослая и опытная, кто-то из ваших…

Виктор посмотрел на Пенелопу и нахмурился. Девушка выгнула бровь и поджала губы, и Гадателю ее намек был предельно ясен. Единственная женщина, которую они знали, и которая подходила под критерии «цыганка» и «ведьма» была Тристана. Но Тристана не подходила по возрасту, да и едва ли была бы способна придумать столь хитроумный план.

Виктор почувствовал себя неуютно. Он не верил в то, что Тристана была причастна к происходящему. Он был уверен в этом настолько же, насколько верил в участие во всем Джека. Это был его стиль, его почерк. Это чувствовалось в каждой мелочи — как тщательно он пытался подобрать нужные ему подставные, и не очень фигуры, как старательно пытался привязать ко всему магические артефакты, как хитро он водил их за нос.

К тому же Джек все еще был Трикстером. Пусть его и звали Крысоловом, Виктор отлично знал, что не только это имя лучше остальных охарактеризовало бы его лучшего друга. Виктор назвал бы его Локи. За все его коварства и злые шутки, а так же за мастерство перевоплощения.

Увидев, что Пенелопа готовится задать ему вопрос о Тристане, Виктор перебил ее и задал вопрос Саше:

— Знаете, где Грейс прятала дневник?

— Нет. Этого мы не знали, хотя когда со стены исчезла одна из рамок, почти сразу догадались, что в ней что-то было…

Виктор фыркнул, а потом долго не отвечал. Он потер переносицу и закрыл глаза, задумавшись, и тут же, вздрогнув, осекся, услышав голос Чистильщика. Иероним задал вопрос:

— Вы знаете, где находится тот, кого прислали вместо меня?

Саша посмотрела на Виктора, словно спрашивая у него одобрения этого вопроса, но когда Гадатель кивнул, заговорила не сразу.

— Когда он приехал, он первым делом пришел в бар и сказал, что знает кто такая Аурика. Девочка испугалась, но не подала виду. Тогда он сказал, что она должна помочь ему скрыться. Он знал, что Гадатель вычислит его, а тем более вычислит, если теперь среди его челяди есть Чистильщик.

— И она… она спрятала его? — Виктор едва сдержался, чтобы не скривиться.

— А ты на её месте предпочел бы жить дальше в постоянном страхе, что он встретит тебя в темном переулке и убьет? — Саша ухмыльнулась. — Я понимаю, что поведение девочки тебя несколько оскорбляет, но и ты ее пойми…

— Ты не тому человеку этот вопрос задаешь, — фыркнула Пенелопа. — Так где же второй Чистильщик?