Доводы нежных чувств - Яна Завгородняя
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Девочки, сегодня утром, как вы знаете, я был приглашён на заседание министерства обороны, где командование вооруженными силами имело со мной важный разговор, — он перевёл взгляд на Адалин и задержался на ней дольше, чем та могла вытерпеть. Она отвела глаза в сторону. — В университете вас готовили к работе в разных условиях, и вы знаете, что от вас, что бы ни случилось, требуется мужество и стойкость. К сожалению, тяжелые времена требуют в первую очередь участия тех, кто сумеет оказать помощь, применяя все свои навыки и умения, — Хью умолк, девушки снова переглянулись.
— Что вы хотите сказать? — Патриция не выдержала такого долгого вступления.
— Я хочу сказать, что по недоразумению, которое привело к тому, что военное командование прознало об испытаниях вакцины от полиомиелита, — он с тяжелым вздохом опустил взгляд, — мы вынуждены озаботиться достаточным количеством материала для того, чтобы сделать прививки семи сотням солдат.
— Вы предупредили их о рисках? — задала вопрос Пати.
— Естественно. Я отговаривал всеми силами.
— Но исследования в Питсбурге прошли успешно… — попыталась поддержать решение военного министерства Адалин.
— Это не имеет значения, — оборвал её Хадсон, резко поднявшись из-за стола. — Окончательный вывод можно будет сделать только через год, — он снова сел и откинулся на спинку стула. — Проблема не в этом, — Хью порылся в своём портфеле, вынул оттуда какие-то бумаги и бросил на стол так, чтобы девушки могли дотянуться.
— Что это? — поинтересовалась Пати, беря документы в руки. Адалин подошла к ней, чтобы тоже взглянуть.
— Это повестки. Вы обе завтра же должны явиться в военный комиссариат с вещами. Вас отправляют на фронт, — он закрыл руками лицо и глухо проговорил. — Делать прививки на месте тем, кто еще не переболел.
Девушки испуганно взглянули на доктора.
— Почему мы? — спросила Пати.
— Потому, что таково решение военного министерства и всю ответственность за операцию командование возложило на вас, мисс Виндлоу, — Адалин закрыла глаза, ощущая, как её сердце после этих слов пропустило удар. — Я поеду завтра с вами, помогу всё упаковать. Возьмёте ещё эфир и антибиотики — там пригодятся. Вот еще список необходимых вещей, — он протянул другой листок. — То, что помечено, вам выдадут. То, что я сам пометил, привезу завтра. Остальное, будьте добры, организуйте своими силами. — Хью скорбно взглянул на девушек. — Я всё понимаю, Адалин, ты хотела помочь. Но посмотри, что из этого вышло. Мне страшно отправлять вас туда, и я не хочу этого делать, вы мне здесь нужны. Как это всё не вовремя. Ладно, идите работайте, ещё вечером поговорим. — Доктор махнул рукой и немедленно погрузился в текущие дела.
Девушки вышли из его кабинета на ватных ногах. Адалин непонимающим взглядом изучала свою повестку, Пати смотрела куда-то в пустоту коридора.
— Я тебя ненавижу, — беззлобно проговорила она, не глядя на подругу. Та ничего не ответила.
На другой день они явились вовремя в пункт назначения со всеми вещами, какие предполагал список. Хьюго тоже приехал. Он привёз лекарства и всё, что обещал. Вместе с сопровождающими солдатами он, прилагая на то немалые усилия и смекалку, разместил многочисленный багаж врачей на свободные места в экипаже, после чего распрощался с подчинёнными, крепко обняв каждую из девушек. Всегда сдержанный Хьюго Хадсон даже пустил скупую слезу, не сумев унять волнение.
— Будьте осторожны, — сказал он напоследок. — Берегите себя. Я вас жду.
— Доктор Хьюго, простите меня! — Адалин не выдержала и расплакалась.
— Ну, хватит, хватит, — успокаивал он её. — Ты не виновата, это было их решение. Всё, надо ехать, — он перевёл взгляд на главного сопровождающего, которому явно не терпелось отправиться в дорогу. Доктор помог девушкам устроиться и не уходил со станции до тех пор, пока экипаж не скрылся из виду.
Всю дорогу девушки молчали. Адалин ощущала укоризненное напряжение и старалась не вызывать разговора, ожидая потока упрёков со стороны подруги в свой адрес. Она смотрела в окно на пасмурный майский пейзаж, который в этот период легко можно было спутать с картиной ранней осени. Со всеми остановками и непредвиденными задержками дорога заняла день. А когда за окном совсем стемнело, и вдали замаячили редкие костры, экипаж наконец-то прибыл к назначенному месту. Адалин и Патриция, с трудом разгибая спины, выбрались из кареты, прилагая немало усилий к тому, чтобы удержаться на затёкших ногах. Чтобы размять уставшее от изнурительной тряски тело, Пати позволила себе потянуться. Когда через секунду она услышала характерный присвист кого-то, кто остался незамеченным в темных кустах, она хмуро свела брови и процедила сквозь зубы, обращаясь к стоящей рядом подруге.
— Я уже говорила, что ненавижу тебя?
— Мне хватает и того, что я сама себя ненавижу, — горестно ответила Адалин.
Глава 34
Утро Бьянки Инноченти обычно начиналось с искреннего желания поспать ещё немного в тот момент, когда первые петухи сообщали о том, что пора собираться на работу. Она нехотя поднималась, проводила все свои утренние приготовления, убиралась на кухне и готовила завтрак, а ко времени выхода из дома, окончательно взбодрившись, летящей походкой шла по направлению любимой школы. К сожалению, ничто не вечно и эту ежедневную рутинную идиллию в один прекрасный день вероломно нарушили. Бьянка открыла глаза. Вот уже месяц, как она вставала раньше местных петухов потому, что господину Джону Коулу приспичило строить в деревне кирпичный завод, а также дома для рабочих. Нет, конечно, идея была прекрасная и расчёт дальновидного торговца был понятен. Ко всему прочему сотрудники школы Кэтлуэлла должны были быть благодарны ему за детей рабочих, которые придут учиться в следующем году, за матерей, жён, сестёр и дочерей рабочих, некоторые из которых придут учить детей в следующем году. Они должны были быть благодарны ему, но в половине шестого утра тем из них, кому не повезло проживать возле стройки, хотелось задушить подушкой господина Джона Коула — благодетеля и спасителя всех, кого обуяла нужда.
Бьянка под гул строительных машин
