Он меня достал. Она меня достала (СИ) - Блашкун Елена

Признаться честно, Ника давным-давно забыла о том, что такое настоящий долгий и крепкий сон. Ее мысли всегда вертелись вокруг работы, когда-то любимого мужчины, Маши и прочих составляющих насыщенной жизни девушки. Но в этот раз все было иначе — она просто спала и видела глупые и бессмысленные сны — такие же, как видят остальные люди каждую ночь. В них не надо было строить планы, следить за их выполнением и решать чьи-то проблемы.

Едва ли не впервые за много лет Майер смогла отказаться от образа железной леди и почувствовать, каково это — быть слабой и ранимой девушкой. Подумав об этом, она словила себя на мысли, что сделать это можно совершенно по-разному. Вчера Сережа очень быстро доказал ей, насколько он сильнее ее в физическом плане, и что при желании он может сделать с невестой все, что захочется его затуманенному наркотиками разуму. Но вечером того же дня, Алекс сделал все, чтобы показать, что рядом с ней может быть тот, кто использует свою силу ей во благо. Даже если бы Ника хотела, она не смогла бы сказать, что это то, что сделал бы на его месте любой другой человек. Нет, с ним все было иначе. С чего вдруг он так рьяно защищал ее, оберегал и беспокоился? Она знала Громова не слишком долго, но уже понимала, что он бы не стал возиться с кем-то, будь этот человек ему безразличен. Помог бы — да, однозначно, но вряд ли бы эта помощь зашла дальше, чем вызов врача и транспортировка в клинику. Нике очень хотелось верить, что Алекс что-то испытывает к ней — этим и объясняется его поведение, но глубоко в душе девушка боялась теперь довериться кому-то. Даже не за сутки, а за каких-то двенадцать часов, ее мир перевернулся с ног на голову и оказалось, что все, что ее окружало — было красиво расставленным реквизитом. Даже слова, что она слышала, тщательно выписывал автор. Актеры искусно играли свои роли — за столько лет у нее даже не возникло сомнений, что все это — правда. Что ее, любят, ценят, о ней заботятся и искренне переживают из-за утраты ребенка, невозможности забеременеть и того, что маленькая племянница все никак не может пойти на поправку. На самом же деле наивно-правдивой была только она сама.

Железная леди?! Самостоятельная?! Три «ха-ха»! Ей разрешили так думать, потому что это было удобно, да и причин «ломать» ее прежде не возникало! Ни один член семьи Суворова не был безгрешен. Стоило быть честной с самой собой — то, что Сережа не сдержался и выместил на ней свою злость — лишь капля в море, на которую, собственно, и обращать внимания не стоило. Но именно этот его поступок вскрыл ужасный нарыв лжи, боли и тайн, существовавших вокруг нее. Наверно, в некоторой мере Ника была даже благодарна ему за это — в противном случае она бы никогда не узнала правду. Конечно, было больно признавать, что ты можешь быть настолько глупой и наивной, но придется с честью принять этот урок.

Теперь же настало время подумать о том, что делать с Алексом. Возможно, это слишком прагматично и сухо, но девушка понимала, что обязана заранее решить, что же между ними происходит. По крайней мере, с ее стороны.

Как мужчина, да, в общем-то, и как человек, он уже давно был ей симпатичен, и для этого было много причин. Так что по крайней мере одна хорошая новость уже была — ее чувства к нему не были следствием его вчерашнего поступка. Конечно, этот только закрепило ее убеждение, что Алекс — хороший парень, но не более того. Ну, если не считать, конечно, что он открылся ей с новой стороны, и это ей нравилось.

И все же, в чем причина такого его поведения, и не будет ли слишком смело предположить, что она тоже ему интересна? Наверно, да, но уверенности в этом не было. Возможно, он просто решил использовать ее для каких-то своих целей, чтобы шантажировать Суворова или Сережу? Судя по вчерашнему разговору, она для чего-то им очень нужна. Ника тут же прогнала эту мысль, нет, Громов явно не из тех людей, которые могут поступать настолько жестоко, чтобы торговать чужой жизнью.

Мысли в голове завертелись со страшной силой — думать, анализировать, взвешивать и снова все продумывать от начала и до конца не было никаких сил и желания. Да пошло оно все! Какая, к черту разница?! В том, что Алекс ей нравиться — она была уверена уже достаточно долго. Только все боялась и не хотела давать себе волю, потому что была уже практически замужней женщиной, но вот о его чувствах могла лишь догадываться. Если они есть — будет решать все вопросы по мере их возникновения, а если нет — то и говорить не о чем. Так или иначе, возвращаться к человеку, который принес ей столько бед она не собиралась, как и мучиться угрызениями совести, если между ней и Алексом что-то будет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ника была ни морально, ни физически не готова к тому, чтобы снова с кем-то за что-то бороться. Ей хотелось одного — наконец-то найти ту самую тихую гавань, о которой писали все романтики, и укрыться в ней с близким ей человеком. И пусть это будет на время. Пусть не «жили долго и счастливо» — ей хватит того, что он сможет обнять ее и пообещать — «Все будет хорошо». Конечно, хотелось бы, чтобы это было правдой, но так мало есть людей, способных выполнить это обещание.

Ну а сердце…Даже если она снова влюбиться, вряд ли оно сможет разбиться на такие же мелкие сколки, как сейчас — это просто невозможно.

От этих мыслей и принятого решения девушке стало так легко и хорошо на душе, что она поняла — у нее действительно все будет хорошо, чтобы не произошло дальше. У нее есть она сама и люди, которых она любит, а остальное — мелочи.

Все преимущества работы в компании, которая занимается безопасностью на всех возможных уровнях, Алекс оценил только в последние несколько часов, когда за его домом стали ненавязчиво присматривать парни Свята, а к Мише и его дочери была приставлена круглосуточная охрана. Тот, конечно, удивился, но объяснение, что это может быть связано с работой и очередным проектом, вроде успокоили его. По крайней мере, больше вопросов он не задавал.

С самого утра Громов планировал встретиться с братом, но, как оказалось, дед уже успел приставить к нему своих контролеров, так что «визит вежливости» пришлось отложить на неопределенный срок. Хотелось бы верить, что поговорить по-мужски они еще успеют.

Основная проблема, которую Алекс не знал, как решить — как быть с Никой. Конечно, он сможет ее защитить, но как долго девушка согласиться сидеть в его доме? Да, даже если он приставит к ней личного телохранителя, делу это не поможет — Суворов не отстанет от нее по доброй воле. В идеале стоило бы уговорить ее вернутся вместе с ним в США, но в качестве кого? Родственнички хорошенько подпортили репутацию его семьи, так что не будет ничего удивительного, если она и слышать ничего не захочет о совместном будущем. Что ж, тогда придется действовать иначе, тем более, что это пойдет на пользу всем — и бизнесу, и профессиональному росту Миши, и его дочери. Алекс был уверен, что последний аргумент станет решающим для его сотрудника, когда он предложит ему перевод в Америку.

Чтобы не откладывать все в долгий ящик, Алекс быстро написал письмо своему заму в Чикаго, чтобы тот подыскал место для зятя Ники.

В коридоре послышались тихие шаги, и мужчина поднял голову, отрываясь от ноутбука. Он встал довольно рано, так что успел уже немало поработать, прежде чем его гостья проснулась.

— Привет, — смущенно поздоровалась Ника и присела напротив Алекса. На этот раз на ней были черные спортивные штаны и серая футболка с розовыми полосами по бокам. Сверху девушка накинула легкую кофту на застежке, чтобы прикрыть руки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Доброе утро. Отлично выглядишь, — улыбнулся мужчина. — Кофе, чай?

— Чай, спасибо.

— Как ты себя чувствуешь?

— Гораздо лучше. Сон и вправду исцеляет.

— Что ж, я рад, что тебе стало лучше, — он поставил перед Никой большую чашку с чаем и тарелку с цельнозерновым печеньем. Он видел, как Света постоянно приносила ей такое в кабинет, так что невольно запомнил предпочтения девушки. — Если тебя все еще тошнит, мы можем вызвать врача…

— Нет, спасибо. Я просто стараюсь об этом не думать, и потому чувствую себя отлично, — Ника смущенно завертела в руках нераскрытую маленькую пачку, и произнесла: — Алекс, вчера я вела себя отвратительно — психовала, спорила, ругалась… Прости меня за это — не знаю, что на меня нашло. А еще, я так и не поблагодарила тебя за все, что ты сделал. Я оценила это, правда, только вот весь вчерашний день была в каком-то оцепенении из-за происходившего, потому и не…