Войны будущего. От ракеты «Сармат» до виртуального противостояния - Елена Поликарпова

В отличие от имиджа Советского Союза, создаваемого информационными потоками и занимающего немалое место в мировом информационном пространстве, имидж современной России является не совсем презентабельным, что представляет немалую опасность. «Японцы, скажем, воспринимают чеховские пьесы, как мы – драматическое наследие древних эллинов. То есть как народа, которого больше нет. Такое же отношение к нам в принципе демонстрирует и Запад: дескать, революция и советский период подорвали естественную историко-культурную преемственность поколений»[562]. Поэтому следует исследовать имидж России в глазах ее цивилизационных комбатантов, что предполагает знание противостоящей нам ментально-культурной парадигмы. Только тогда можно будет выделить информационные параметры контратаки, чтобы эффективно противодействовать негативному имиджу России. В этом плане можно было бы использовать японский опыт в моделировании позитивного имиджа страны за рубежом[563]. Не менее существенным является то обстоятельство, что современная западная цивилизация пронизана искусством, что современное западное общество является индивидуализированным. Это означает, что в имиджевых войнах России следует использовать эмоционализацию информации посредством искусства, литературы, кинематографа, ментально-культурных пластов, исторических и философских исследований, а также персонализацию информации, рассчитанную на сегментированную западную аудитории. В этом плане следует отметить успехи нашей страны в выстраивании своего имиджа, а именно: блестящая зимняя Олимпиада в Сочи (начало 2014 г.), привлекающая все больше западную аудиторию телеканал «Russian Today».

Поскольку центральным ресурсом экономики Третьей волны является знание, включающее в себя информацию, данные, изображения, символы, идеологию, систему ценностей и пр., постольку в ней доминируют интеллектуальные войны. Последние, на что обращалось внимание выше, обусловлено новой формой создания богатства, которая привела к индивидуализации в экономике, социуме и военном деле. В своей книге «Третья волна» Э. Тоффлер ввел понятие «ухода от массовости»[564] когда в текстильной промышленности используется индивидуальный раскрой с помощью программно управляемого лазера, что в военном деле влечет за собой использование лазера для поражения индивидуальных целей на поле боя.

На Западе широко используются технологии двойного назначения (гражданского и военного), поэтому нет ничего удивительного в том, что интеллектуальные машины экономики генерируют интеллектуальное оружие для войны. «В фармацевтической промышленности создаются моноклональные антитела, умеющие распознать антиген, вызывающий болезнь, внедриться в него через специфические рецепторы и уничтожить. Оборонная промышленность создает крылатую ракету, способную опознать иракский бункер, влететь в него через дверь и уничтожить… Разумное оружие, построенное на той же микроэлектронной базе, что и гражданская экономика, умеет обнаруживать звук, тепло, излучение радара и другие электронные сигналы, прогонять эти входные данные через мощные аналитические программы, выделять идентифицирующую «подпись» искомой цели и уничтожать ее. Один удар – одна цель»[565]. Подобно компьютерам, снижающим потери сырья и миниатюризирующих изделия, индивидуально выбранное разрушение в военной сфере, минимизирующее сопутствующий ущерб, будет все сильнее доминировать в зонах боев (хотя массовое разрушение еще сохранится в предвидимом будущем).

«Все, что мы видели до сих пор, – подчеркивает Э. Тоффлер, – всего лишь прелюдия. Нас ждут куда более серьезные изменения облика войны и борьбы с ней, которые поставят перед миротворцами и борцами за мир незнакомые новые вопросы, и некоторые из этих вопросов могут показаться фантастическими.

Как действовать с бесконечными вспышками «малых войн» – из которых не будет двух похожих друг на друга? Кто будет править космосом? Можем ли мы предотвратить или сдержать кровавые войны на полях сражений, набитых «виртуальными реальностями», «искусственным интеллектом» и автономным оружием – таким, которое, получив программу действий, само решает, когда и куда стрелять? Должен мир запретить или приветствовать целые классы нового оружия, предназначенного для бескровной войны?

Новая форма войны не выскочит в готовом виде из чьего-нибудь доктринального труда, как бы хорош он ни был. Не возникнет она и из исследования опыта какой-то одной войны. Поскольку она отражает возникновение новой системы создания богатств и – фактически – целой новой цивилизации, она тоже возникает и развивается по мере того, как новая система и новая цивилизация распространяются по миру. Сегодня мы можем провидеть траекторию изменений самой войны по мере того, как углубляется и расширяется форма войн Третьей волны.

Как мы видели, Третья волна экономики бросает вызов прежней индустриальной системе, разбивая рынки на меньшие и более дифференцированные фрагменты. Появляются рыночные ниши, потом продукты для этих ниш, финансирование, игроки ниш на рынке акций. Реклама для ниш заполняет СМИ для ниш – такие, как кабельное телевидение»[566]. Следовательно, с индивидуализацией экономики знания сопряжена война «ниш», или «нишные» войны. Ведь единая гигантская угроза ядерной войны сверхдержав теперь сменилась множеством «угроз по нишам», когда мир оказался перед лицом «распределенных угроз». Таким образом, перемены в технологической и экономической структуре общества влекут за собой интеллектуализацию военного дела.

Сейчас распространены так называемые «конфликты низкой интенсивности», характерные для многих стран, которые не входят в зону «золотого миллиарда». Наступает эпоха нестабильных режимов, имеющих на вооружении химическое и биологическое оружие, а также использующих для своего развития наркотики. Ряд стран будут использовать «нишные войны» для того, чтобы пресечь торговлю наркотиками, остановить поток мигрантов или не допустить на своей территории расового насилия. В результате будет необходима адаптация к «нишным» войнам Третьей волны военной доктрины, принимающей во внимание новые интеллектуальные технологии. «Фильмы вроде «Рэмбо», ставящие бицепсы выше мозгов, уже устарели. Нишные воины будущего будут воевать посредством информации, пользуясь только возникающими сейчас технологиями Третьей волны»[567].

Сейчас просматривается ряд интеллектуальных технологий, к которым относятся технологии виртуальной реальности, искусственного интеллекта, генной инженерии и пр. Эксперт Пентагона по специальным операциям К. Чайлдресс считает, что «нам понадобится использование виртуальной реальности и искусственного интеллекта» и на учениях, и в бою. Ведь «сегодня у нас есть возможность поместить стрелка в комнату и создать имитируемую реальность, которую мы считаем настоящей». Однако через несколько лет «мы должны будем иметь возможность поместить в имитируемую реальность целую группу. Учения сделают реальный бой чем-то вроде дежавю. А если к виртуальной реальности добавить искусственный интеллект, мы сможем менять ответные действия противника – например, ребята будут думать, что дверь открывается вправо, а она откроется влево»[568]. В перспективе просматриваются еще более поразительные возможности типа разработки «идентификации скрыто добытой ДНК», «полной замены крови», «синтетической телепатии» и системы, имитирующие живые организмы и представляющие сбой «самовоспроизводящиеся военные машины».

Не менее поразительные возможности открывает для интеллектуальных войн развитие нанотехнологии в соединении с технологиями искусственного интеллекта. Известно, что технология создания наноструктур открывает немалые перспективы для производства миниатюрных вычислительных и запоминающих устройств (нанороботов), которые обладают поразительным быстродействием и операционными возможностями. Новые нанотехнологии реанимируют старую идею разработки «настоящего» искусственного интеллекта, для создания которого предлагается использовать возможность весьма значительного усложнения уже известных информационных систем, или прямую имитацию нейронных процессов мышления и обучения в мозгу человека. Существенным является то обстоятельство, что «размеры создаваемой мыслящей системы (модели) окажутся значительно меньше человеческого мозга, а ее быстродействие – в миллионы раз выше! Такие устройства ИИ (искусственного интеллекта – В.П., Е.П.) смогут в течение ближайших десятилетий достичь интеллектуального уровня человека, а затем и легко превзойти этот уровень»[569]. Продолжение экспериментальных и теоретических исследований свидетельствует о возможности создания совершенно новых интеллектуальных систем, включающих в себя ассемблеры и «думающие машины». Таким устройствам будут присущи просто фантастические возможности, тогда как пределы их функционирования могут быть ограничены только законами природы[570].