На грани - Анна Александровна Кабатова

кому, как не женщине-доктору знать, что лучше предпринять в той или иной ситуации, учитывая её опыт в виде двух детей? Однако, мы не напрасно нашли друг друга в этом мире: я и Холли… мы были жутко упрямы, и она, как и я, порой, отказывалась верить в чистоту моей совести. Меня предупреждали о перепадах настроения. В моём случае знания были оружием, поэтому подобные вспышки ревности или прочих чувств я научился быстро подавлять.

Спустя 274 дня с момента начала моего путешествия по Австралии, или, проще говоря, через девять месяцев наступил ответственный день. Огромное счастье, что в тот момент доктор оказалась рядом. Даже не знаю, сколько стаканов воды я выпил, пытаясь успокоиться. Помимо этого, я старался морально поддержать жену, когда дошло дело до схваток и дыхательных упражнений, но Холли была права – мне следовало заткнуться.

Белый свет больничных ламп всегда подавляюще влиял на моё настроение. Теперь же я ещё жутко волновался. Что? Присутствовать при родах? Что вы, доктор, это же ещё хуже. Если во время ожидания я потерял сознание после окончания процесса, то присутствуя там, я упал бы в обморок ещё в начале.

– Разве она не прелесть? – раздался голос моей жены, перенёсший меня в реальность от воспоминаний.

– Это правда. Между тем, ты не думала, как мы её назовём? – отважился я спросить.

– Ещё нет.

– Как насчёт Ханны, в честь твоей матери?..

– Возможно. Нам ещё следует обсудить возможные варианты.

Мать Холли покинула свет незадолго до рождения нашей дочери. Как сказали доктора, причиной смерти стал рецидив болезни, от которой, как теперь оказалось, тщетно, я спас когда-то её. Честно говоря, я поражаюсь стойкости женщины, на которой уже давно женат. Судя по её эмоциям тогда, это стало сильным ударом для неё, но всё же она выстояла. Кто-то умирает, а кто-то рождается. Разве Вселенной не всё равно, при населении-то в семь с лишним миллиардов человек? Разве её не плевать на наши судьбы, если даже некоторым из нас плевать на них?

В моей семье началась новая жизнь. Да что там, я и сам стал жить иначе. Казалось, всё идёт превосходнейшим образом: у меня есть семья и у меня есть работа, чтобы эту семью содержать. И хотя многие пророчили мне ранний крах, я, не опуская паруса, выстоял на своём корабле. В конце концов, фирма, она же место моей прежней работы, как и Джейсона, обанкротилась. Воспользовавшись подходящим моментом, я получил не только их клиентов, но и прекрасное здание для своей компании.

Часть третяя

I

Неужели Пит – лишь плод моей фантазии?

– «В недавнем интервью Нью-Йоркской газете основатель и действующий глава компании «Бальдбридж Инк.» Томас Бальдбридж упомянул о своей длительной дружбе с неким Питом Рейдом. Как оказалось позже, ни в одном государстве, и уж тем более в Америке, официально такого человека не существует. Связан ли мистер Бальдбридж с человеком, живущим не под своим именем, или же глава компании с ранних лет болен шизофренией? Следите за новостями в нашей газете». Трудно даже представить, какие слухи расползутся, если об этом написали в утренней газете, – Холли бросила на стол передо мной свежую газету, которую лишь пять минут назад принёс почтальон.

В последнее время я часто сомневался в реальности того, что происходило со мной, когда рядом был Пит. Да и был ли он рядом? Существует ли он в реальности, или лишь в моей голове? И если он настоящий, то почему же тогда он не числится в базах данных, словно этот человек никогда и не рождался на свет? Я знаю, на что способны люди ради дорогих и любимых им людей, поэтому даже если бы я спросил Холли, видела ли она Пита, и ответ был бы положительным, я не мог в это верить. Кто знает, вдруг она бы просто захотела защитить меня от проблем и поэтому бы солгала? Но и к доктору я обратиться не мог: какой бы результат не дало исследование, меня устрашала даже вероятность того, что я болен. Мне нужен был кто-то, кто сказал бы мой диагноз наверняка, да так, чтобы о результатах, если вдруг они окажутся плохими, никто больше не узнал.

За этими мыслями я не заметил, как закончился мой утренний кофе, и я сидел над пустой чашкой. В конце концов, в последний раз эту иллюзию, этот образ моего разума, если он являлся таковым, я видел примерно десятилетие назад, и было бы странно, если бы один из немногих моих друзей пропал на столь длительное время. Да что там, Пит просто перестал бы быть собой. Не случилось ли чего с ним? Не случилось ли чего со мной?

За то время, которое я не видел Пита, моя жизнь кардинально изменилась, как и после нашего с ним знакомства. Теперь у меня было двое детей: помимо дочери, несколько лет спустя у меня родился сын, о котором я тайком мечтал. Не могу вспомнить, почему, но, обсуждая имя, мы остановились на Хэнке. А дочь мы всё же назвали Ирэн. Она так похожа на свою усопшую бабушку, что назвать дочь ещё и её именем было бы обречением на вечные мучения если не для меня, то точно для моей жены.

Фантазии в чистом виде подобны наркотикам: ты и оглянуться не успеешь, как начнёшь зависеть от них, ведь они так манят своей красочностью и безграничностью, ведь лишь они дарят тебе свободу, когда ты являешься пленником реальности. И я мог бы ещё долго оставаться в неподвижном состоянии, сидя над пустой чашкой, и думать о прошлом, и мечтать о будущем, надеясь, что мой товарищ вот-вот приедет, если бы моя дочь не отвлекла меня.

– Папа, разве тебе не пора на работу?

– Правда, что-то я замечтался. Спасибо.

Я уже направился к двери, но она всё так же стояла и смотрела на меня.

– Ты что-то хотела, солнышко? – спросил я.

– Я хочу зелёного мишку.

– Зелёного? Что ж, посмотрим, что я смогу с этим сделать.

Затем последовало то, что происходило каждый рабочий день вот уже десять лет: я прощаюсь с семьёй, добираюсь до работы, провожу день за бумагами и пустыми разговорами, а затем возвращаюсь домой. Разумеется, что о утренней просьбе Ирэн я позабыл. Видеть своего ребёнка плачущим – ещё одна пытка для меня. В подобные моменты, не стану спорить, что с каждым годом они случались всё чаще по моей вине, я чувствовал себя плохим отцом. А перед сном ничего