Сен. Развеять скуку - Илья Арсенов

— Странно, — пробормотал лич.

— Странно, учитель?

— Браслет очищает воду — вот и все, что он делает. При этом плетение само на уровне мастера-артефактника Скрыта. Основное направление мастеров Скрыта — построение максимально невидимых силовых каркасов, то есть таких, которые не создают магический фон и состоят из тончайших силовых линий. Еще тут каркас самоподпитывающийся.

— Учитель, можно вопросы?

— Да? — Лич с трудом оторвался от браслета, явно его заинтересовавшего.

— К каким школам относятся плетения Скрыта?

— Почти ко всем, это не отдельная школа, а, скажем так, определенное направление в магии, объединяющее аккуратность в работе и применение некоторых правил при построении каркаса.

— А можно пояснить? Или на примере?

— Любой магический конструкт состоит из некоторых базовых конструкций. В технике Скрыта определены аналогичные базовые конструкции, построенные по другому принципу, но выполняющие те же функции. Поэтому одно и то же заклинание можно построить множеством разных способов. Предупреждая твои вопросы, отвечу: не все базовые конструкции имеют аналогию, а также использование Скрыта сильно усложняет изначальный конструкт.

— Теперь понятно. Еще вопрос: раз плетения не видно, получается, что оно более эффективно в плане использования маны?

— Ты хотел сказать, что в таком случае мана не расходуется как магический фон? — спросил лич и, дождавшись кивка, продолжил: — Нет, это не так. Мана, конечно, на магический фон расходуется, но ее много и не надо. Так что каркас, построений согласно технике Скрыта, далеко не всегда эффективен с точки зрения расхода маны по сравнению с классическими плетениями. Данный факт связан с тем, что обычно конструкты Скрыта более маноемки. Ты не дурак и, наверно, понимаешь, что Скрыт применяется против магов, для того чтобы враг не увидел твоего заклинания. Но даже в таком случае это редко используется.

— Спасибо, учитель, за то, что наконец-то признали мои умственные способности. А нас вы будете этому учить? — напоследок поинтересовался я.

— А надо?

— Конечно. Я так понимаю, что с помощью этой техники можно строить незаметные заклинания и убивать одним ударом. Как моими любимыми стилетами. — С этими словами я выбросил стилет в ладонь и показал учителю инструмент венецианских убийц.

— Забавная вещичка, — сказал лич после того, как рассмотрел стилет.

— Мне тоже нравится, а вот браслетик я заберу, может понадобиться. — С этими словами я попробовал забрать артефакт из рук Бератрона.

— Незачем, — ответил лич, — я его посмотрю, может, еще что-нибудь увижу.

— Э… — попробовал сказать я, но вмешался голос.

«Слушай, не отбирай игрушку у старикана. У него так мало радостей в жизни. Прояви сочувствие. Если знаешь такое слово, конечно».

— …ничего, — закончил я.

Лич взял мешок с бутыльками и безжалостно высыпал их содержимое на стол.

— Хлам… мусор… опять мусор… выбросить… неплохая мазь для заживления ран… выкинуть…

Кроме мази для заживления ран, ничего толкового во втором мешке не было, поэтому все остальное решили выбросить на помойку. А мазь я, естественно, подрезал себе. Мало ли что приключится.

— А что с этим делать? — спросил я и кивнул на стол.

— Магические предметы оставим, будете на них учиться. Учиться ломать, естественно. А простые возьми с собой, продашь где-нибудь. Деньги лишними не бывают. А теперь пошли подберем вам амулеты.

Подбор амулетов и прочих нужных вещей, а также разработка и согласование плана путешествия длились много дольше, чем я предполагал.

В город мы отправились только через день, обвешанные амулетами по самое не могу. Как передвигалась Джула, на которую Бератрон навесил чуть ли не половину своего хранилища, не знаю.

Стояло раннее утро, было свежо от росы, и ветер доносил хвойный запах ближайшего леса.

Естественно, лич провел небольшую, минут на сорок, лекцию о том, как избежать неприятностей и всего такого. Мы с Тором со скучающими лицами слушали его бред, ребята внимали магу старательно.

— …И главное, не расслабляйтесь. Помните, что амулеты — это не панацея…

Видимо, наш с Тором вид не удовлетворил взыскательному взгляду старика, и поэтому он воспользовался проверенным способом привлечь внимание.

— Вот старый козел! — Мы с Тором были единодушны и в мыслях, и в выражениях, после того как к нам прилетело по молнии. После первых трех слов наши выражения в корне разошлись, но общий смысл остался прежним.

— …Недостаточное почтение к учителю… — донеслось до меня перед новой порцией воспитательного средства.

После второй молнии я предпочел заткнуться. Судя по воцарившейся тишине, Тора посетила такая же «гениальная» мысль. Лич с удовольствием посмотрел на нас:

— Очень рад, что все вежливые и почтительные. Я продемонстрировал, что не стоит целиком и полностью полагаться на защитный амулет. Любой амулет можно обойти. Но если кто-то не понял, могу повторить…

— Нет, нет, не надо, мы все поняли, — поспешно сказал я.

— Отлично, — улыбнулся Бератрон, — а теперь идите отсюда.

Где-то на Земле, когда-то давно

Маленький мальчик лежал на огромной кровати в роскошной комнате. Позолоченные барельефы, искусная лепнина, мебель дорогих сортов дерева. Комната настоящего «хозяина жизни».

Но почему мальчуган свернулся калачиком и плачет?

— Меня никто не любит, — тихонько шептал он, — даже собственная мать. Что я такого сделал? Может, лучше умереть, чем так мучиться?

— Не лучше, — ответил кто-то.

— Кто здесь? — мальчик испуганно отпрянул к стенке кровати.

— Тот, кто не желает тебе зла, — прошелестел голос.

— Это не ответ.

— Это более чем ответ. Главное, что я не желаю тебе зла, а кто я — это неважно.

— Наверно, ты прав, — немного успокоившись, ответил мальчик. — Но неужели у тебя нет имени.

— У таких, как я, нет имени.

— Почему?

— Потому что таков закон. Но что мы все обо мне? Почему ты хочешь умереть?

И тут мальчик разревелся в полный голос и сквозь слезы рассказал, что его никто не любит и все презирают. И что ему всего девять лет…

— И ты не хочешь отомстить? Разве в тебе не горит ярость? — удивленно спросил голос.

Мальчик немного подумал.

— Наверно, хочу.

— Отлично! А как ты, мертвый, сможешь отомстить? Ведь уйдя из жизни, ты просто убежишь от борьбы.

В этот раз мальчик думал намного дольше и, в конце концов, растерянно спросил: