Академия Изгнания (СИ) - Свон Таня

Как просто ему все далось. Как легко отец сумел обойти правосудие и скрыть свое преступление! А все благодаря артефактам, способным обмануть глаза и затуманить разум.

— Так ты можешь управлять Тьмой? — спросила, вспомнив о своем обращении. — Это возможно?

Маг качнул головой и сцепил руки в замок позади спины.

— Глядя на тебя, вижу, что это возможно, — ухмыльнулся он. — Ну, а я… Нет, Аста. Я не могу управлять этой материей, я лишь заключил ее в сосуды, используя целую гору артефактов стягивания и запечатывания. Если бы не иллюзии в тот вечер, когда мне удалось заманить тебя в поместье, ты бы увидела, что твоя Тьма пряталась не в мальчике, а в обычной склянке, которую в нужный момент я разбил заклятьем.

— Как Тьма обошла мою защиту? — не позволила увести тему и продолжила задавать вопросы. — Ты подмешал куда-то мою кровь? Или хватило твоей? — едким тоном сыпала один вопрос за другим.

С каждым словом злилась все больше и была готова вот-вот взорваться.

— Все гораздо сложнее, Аста, — устало отозвался отец и тяжело вздохнул. — То, что ты зовешь Тьмой, искусственно создали мы с твоей мамой.

Это признание вышибло из легких воздух с такой силой, что перед глазами помутнело. Ярость потухла, осталась только боль и непонимание.

Растерянно покачала головой и отшатнулась:

— Ты врешь, — сказала, неестественно засмеявшись. — Шутишь!

Но я знала, что отец со мной честен, и это сводило с ума.

— Это была идея Фриды. Она хотела создать идеальную магию. Ту, которая не будет истощаться, которую можно черпать из мира и собственных чувств, — он запрокинул голову к потолку, поджал губы и шумно вздохнул, успокаиваясь.

Упоминание мамы приносило боль нам обоим. Нам не хватало ее, но мы никогда не говорили об этом. Каждый тосковал в одиночестве, по-своему побеждая невыносимую, грызущую печаль.

— Она придумала формулы, — потускневшим голосом продолжал отец. — Рассчитала все до мельчайших деталей. Это было безумством, но ради твоей матери я был готов пойти на все.

— Ты бросил нас, — напомнила, сдерживая подступающие слезы.

Однако отец мой выпад проигнорировал и продолжил рассказ:

— Мы годами ставили тайные эксперименты. Добывали источники сил у самых могущественных духов и демонов, соединяли эти сущности в одно. Но для того, чтобы наше достижение мог использовать человек, нужна была последняя составляющая…

— Кровь, — догадалась, вспомнив о том, как легко Тьма ломала мои защитные чары. — Твоя или мамина?

— Нас обоих, — печаль заставила голос отца потускнеть. — И в этом, похоже, была наша ошибка.

Я затаила дыхание и прижала ладонь к груди, надеясь унять обезумевшее сердце. Оно с силой билось о ребра, кровь гремела в висках, пока ожидала новых признаний отца.

— Фрида решила первой испытать на себе наше изобретение. Я уговаривал твою мать остановиться, найти кого-то другого, но она была непреклонна и бесконечно уверена в том, что мы создали нечто совершенное. Я не смог ей помешать, а то, что получилось в итоге…

— Она стала первой темератой, — бесцветным голосом обронила я, а отец, прикрыв глаза, согласно опустил голову.

— Мы сразу поняли, что совершили ошибку. Фрида не могла контролировать новую магию. Эта, как ты говоришь, Тьма, убивала ее очень быстро.

— И ты, зная это, бросил нас! — снова взялась за свое, изнемогая от болезненной тоски.

Он коснулся ладонью лба, пряча уродующую лицо печаль. Поник, ссутулился…

— Я никогда не бросал вас, Аста. Да, меня не было рядом, но только потому, что искал выход. Я объездил все Академии Империи, связался с лучшими чародеями и учеными. Но что они могли знать? Мы с Фридой сами создали свою погибель и даже не догадывались, когда и как она свершится. Я понятия не имел, с чем борюсь.

Злость все еще бурлила в груди, бессилие рождало слезы, которые едва могла сдержать.

— Я сам искал новые формулы, придумывал заклятья, чтобы спасти твою маму. Объездил полмира и ненавидел себя за то, что допустил случившееся. За то, что не могу победить эту скверну, — он с силой стукнул кулаком по каменной стене, а я отпрянула.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Спиной натолкнулась на ржавые перила винтовой лестницы, и только тогда поняла — мы в заброшенной башне астрологов. Башню давно опечатали, запретили студентам здесь появляться, но, несмотря на все угрозы, сюда продолжают ходить.

Охотники — за острыми ощущениями, а темераты — чтобы сделать последний в жизни шаг.

— Мне казалось, я был близок к созданию правильного заклятья, — продолжал рассказ отец, и я не смела его перебивать. — Готовился его применить, даже начертил нужные руны в зале и спрятал их под ковром…

Этот пентакль я хорошо помнила. Тогда, в самый страшный день моего детства, это заклинание по счастливой случайности спасло мне жизнь. Ребенком я недоумевала — зачем кто-то вывел руны прямо посреди комнаты?

Теперь все постепенно вставало на свои места, но все ещё не укладывалось в голове.

— Однако мне не повезло. Фрида нашла мои записи. Наверное, хотела помочь в составлении заклятья, но руны сработали, едва твоя мама их прочла. Заклинание должно было изгнать Тьму и запечатать ее внутри магического круга, но что-то пошло не так.

Воспоминания в красках стояли перед глазами. Я будто снова переживала тот ужасный момент обращения моей мамы, но теперь уже видела в происходящем не случайность, не рок судьбы, а закономерность. Жестокую и расчетливую.

— Светлое заклинание подчинило светлую сущность. Поэтому изгнание сработало, но не так, как я того ожидал, а с точностью наоборот. Тело Фриды покинула не Тьма, а ее душа. И именно она оказалась запечатана в том магическом кругу.

Сердце лизнул ужас, а по коже поползла морозная корка страха. Слова отца шокировали, и я не понимала, как теперь относиться к правде.

Всю жизнь я думала, что моей маме просто не повезло. Но теперь видела, у всего была своя причина — плата за силу и власть, которую так желали заполучить мои родители.

— Я пришел слишком поздно, — слабо, почти шепотом произнес отец, и впервые за долгие годы испытала к нему сочувствие.

Уверена, мы думали об одном и том же, видели одинаковые воспоминания: истерзанное тело инфекта в магическом кругу, возле которого сидела я, умоляя маму вернуться.

— Я никогда не бросал вас, Аста, — снова повторил он. — Я делал все, чтобы спасти твою мать. А потом — чтобы защитить тебя. Если бы наши с Фридой наработки раскрылись, в опасности были бы не только мы, но и ты. Наша дочь. Поэтому я отдал тебя в пансион и на всякий случай наложил заклятье немоты, и если бы ты попыталась, то не смогла бы рассказать о своем происхождении. Чтобы спрятать тебя, заменил документы…

— Это был не ты, — процедила сквозь зубы. — Признайся, тебе помогал господин Дагер.

Отец умолк в изумлении и замер. Спустя пару мгновений его оцепенение спало, и он даже присвистнул:

— Не думал, что ты и об этом узнаешь.

Не стала никак комментировать эти слова и тут же бросила новый вопрос:

— Господин Дагер знал о том, что вы натворили? Он знал о ваших экспериментах?

— Почему тебя это интересует? — уголок его губы дернулся, бледные глаза нехорошо сверкнули.

— Отвечай.

Моя серьезность отца рассмешила. Он запрокинул голову и улыбнулся сам себе, тихо хохотнув.

Я чувствовала, что снова начинаю злиться. Кончики пальцев знакомо покалывало, но я больше не боялась этого темного зова. Нахмурилась и шагнула навстречу отцу, отчеканив:

— Отвечай!

Замерла, с изумлением обнаружив, что за один шаг пересекла половину комнаты. Ощущения при этом были странные. Словно я рассыпалась тенью в одном месте и заново материализовалась из мрака в другом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Это открытие заставило меня отпрянуть от отца, что оказался лицом к лицу со мной. Он тоже выглядел удивленным, но был готов прямо сейчас восторженно зааплодировать.

— Невероятно! — выдохнул он. — Это действительно очень мощная магия…

Не позволила себе расслабиться и отвлечься. Подняла глаза и вновь спросила: