Два мутанта - Ежи Тумановский

Они появились разом почти со всех сторон. Семь черно-красных ангелов смерти. Бежать дальше было некуда: позади жгла воздух стена огня, пронизанная вспышками электрических разрядов.

Несколько секунд Феникс стоял неподвижно, понимая, что на этот раз ему не отвертеться. Потом тяжело вздохнул, помахал загонщикам рукой, развернулся и шагнул в пламя. Огненный вихрь обнял человеческую фигуру и с торжествующим воем увлек за собой в глубину бушующей стихии.

— Молодец, — сказал Борг, опуская автомат. — Я бы сделал точно так же.

67

Дом, медленно плывущий в сторону аномалий, вдруг озарился вспышками выстрелов. Кто-то, устроившись с пулеметом на платформе, методично расстреливал бегающих по берегу людей.

— Кто это может быть? — с удивлением спросил Хомяк.

— Наши все здесь, — сказал Буль. — А остальные пусть хоть горят синим пламенем — мне все едино.

— Недолго ему упражняться в стрельбе осталось. — Крот смотрел на свой дом с непроницаемым лицом, и можно было только гадать, что творится в душе озерного сталкера.

Словно предчувствуя богатую добычу, под водой все больше разгоралось пламя аномалии, делая озеро похожим на бассейн с ночной подсветкой. Теперь был хорошо заметен гигантский медленный водоворот, уже дотянувшийся до плавучего дома и все больше ускоряющий его движение по огромному кругу. Словно посадочные огни, под проплывающими сверху цистернами вспыхивали на короткое время небольшие белые, синие и ярко-красные аномалии.

— Видите, что творится? — показал пальцем Крот. — Я и так знал, что артефакты — не просто продукт работы аномалии. Они связаны с аномалиями. И даже каким-то образом «конфликтуют» между собой. Жаль, что у нас нет камеры.

Дом тем временем начало раскачивать на воде. Складывалось впечатление, что снизу к цистернам кто-то привязал веревку и методично дергает ее снизу, заставляя платформу ненадолго погружаться в воду больше, чем обычно. Сумасшедший пулеметчик продолжал стрелять по пустому и темному берегу. С патронами у него, видимо, было все в порядке.

Внезапно перед домом вода вскипела мириадами пузырьков. Огромное водное пространство превратилось в подобие закипающей кастрюли с супом. Даже с горы было видно, что чуть ли не до самого дна сплошные потоки пузырей теснили воду, на время образовав «яму», в которой воздуха было едва ли не больше, чем воды. Несколько секунд спустя, плавучий дом, сверкнув напоследок мокрыми цистернами, рухнул в эту яму и мгновенно исчез в глубине озера.

— Ну вот и все, — сказал Крот обыденным голосом. — Был дом и нет дома. Хватит тут стоять, пошли обживать схрон.

Наверное дом в глубинах озера услышал эти слова, и очень обиделся. На том месте, где только что виднелась яма, сперва лишь слегка вспухла, а затем начала расти, быстро поднималась все выше и выше, настоящая водяная гора. В центре этого гигантского фонтана ярко светилась железнодорожная цистерна, сияющая так, словно раскалилась добела. Сопровождавший все это действо звук больше всего походил на стремительно прибывающий издалека поезд.

— Мама, — только успел сказать Буль, а гора уже рухнула вниз.

Но на смену ей поднимался уже новый водяной пик, встретивший падающую цистерну и подбрасывая ее еще выше. Казалось, еще немного и огромная железная бочка упадет прямо на четырех человек, потрясенно уставившихся на буйство стихии.

— Бежим! — крикнул Штык, но Крот буквально поймал его за руку.

— Слишком много воды! — он показал пальцем вниз. — Там сейчас будет потоп!

Уже через несколько секунд Штык сумел убедиться в правоте Крота.

Цистерна, все-таки вернувшаяся в озеро, начала разваливаться в момент удара о поверхность. От частых вспышек зарябило в глазах, а грохот взрывов вскоре стал похож на сплошную артиллерийскую канонаду. Озеро стало похожим на тазик, в котором крутят воду: огромная волна летела по кругу, словно ее тянуло в центр водяной воронки. И в тот момент, когда «тазик» замер, водяной вал с ужасным грохотом обрушился на северный берег озера. Во все стороны полетели сломанные деревья, а многочисленные столбы пара и серия мелких взрывов показали, что часть воды достигла внешнего аномального поля. А между тем в центре озера формировалась уже следующая волна.

— Ложись! — орал Крот, перекрикивая порывы поднявшегося ветра, но Штык внезапно перестал его слышать.

Лавина огня, хлынувшая откуда-то изнутри, опалила его, скрутила из мыслей и чувств гигантский факел, рванула наружу, сметая остатки сознания. Горела кожа и душа, пылала кругом земля, и даже воздух, казалось, наполнился обжигающим огнем. Лишь в самый последний момент ему привиделся незнакомый сталкер, неподвижно разглядывающий что-то перед собой, а потом пришла спасительная пустота.

Колени его подогнулись, и без единого звука Штык рухнул на землю.

Напрасно Хомяк и Буль трясли своего генерала, стараясь перекричать свист разыгравшейся бури и грохот волн под горой. Штык больше походил на куклу, чем на живого человека.

Или на труп.

68

Через два часа после начала погони, Серый заблудился. Некоторое время он еще пытался идти в том направлении, где, как казалось, слышались голоса «военсталов» и «долговцев», но в итоге понял, что странный звук, похожий человеческую речь, издает какая-то аномалия. Автомат, детектор аномалий, прибор ночного видения и карта у Серого были с собой, поэтому он не особо боялся заплутать, решив вернуться к озеру. Правда, к этому времени уже стемнело, а ночью ориентироваться было намного сложнее, чем днем. К тому же, в какой-то момент под ногами жутко вздрогнула земля, и около получаса Серый просто боялся сдвинуться с места, но в итоге он нашел северный проход. Судя по тающей вокруг темноте, он прошлялся в поисках прохода всю ночь, даже толком не заметив этого.

С обеих сторон от северного прохода земля оказалась устланной трупами мутантов. Ни одного живого зверя — сплошь раздробленные пулями и обожженные в аномалиях тела. Потом под ногами зачавкала жирная грязь, и Серый долго пытался понять, откуда она здесь взялась. Потом пошли сломанные деревья и огромные промоины, где потоки воды сошлись в непримиримой борьбе с мощными аномалиями. Страшная правда открылась, когда он вышел к северной оконечности озера. Вместо роскошной водной глади в утренних сумерках перед ним булькала и пенилась гигантская грязная лужа.

Стерха он нашел на склоне горы. Тот был еще жив, но жуткая рана в плече не оставляла сомнений: заместителю Серого оставалось жить считаные часы. Второй военстал, раненый в ногу, уже умер и лежал рядом, безжизненно глядя в серое небо.

Серый бестолково засуетился, полез за аптечкой, потом упал рядом со Стерхом на колени и провел ладонью по лицу товарища, стирая крупные капли горячечного пота.

— Не надо, — тихо попросил Стерх, глядя как Серый трясущимися руками перебирает одноразовые шприцы. — Мы оба знаем, что это бесполезно. Просто посиди со мной до конца.

Через час, закрыв Стерху глаза, Серый выкопал в мягкой земле неглубокую могилу и похоронил обоих своих подчиненных. Сел рядом, вытащил пистолет, приставил снизу к подбородку и замер.

Серое небо клубилось над озером булькающей грязи. Судьба Серого над его жизнью.

69

Даже после самых страшных катастроф однажды наступает спокойное утро. Наступило оно и в этот раз. Серые деревья в клубах стремительно уходящего вверх тумана плотной стеной отгородили небольшой пятачок подлеска, почти не пострадавшего от удара большой волны. Посреди этого оазиса относительной чистоты лицом вниз лежал человек. В принципе, людей в окрестном лесу теперь лежало немало, но, в отличие от них, этот еще дышал.

Медленно приходя в себя, Паленый сначала даже не пытался пошевелиться, ожидая, что почувствует острую боль в сломанных руках или ногах. Но постепенно осмелел, приподнялся, затем сел. Никаких особых повреждений внутри себя он не ощущал, одежда на нем подсохла, и даже мешок лежал неподалеку целым и невредимым. С учетом той мясорубки, что устроили люди Карася прошлым вечером и последовавшей за ней пощечиной от рассерженной Зоны, пережить которую удалось далеко не всем, это казалось настоящим чудом.

Но гораздо большее чудо ждало Паленого впереди. Бугорок, рядом с которым он пришел в себя, находился в центре обширной, но неглубокой впадины, бывшей по всей видимости когда-то мощной «плешью»-долгожительницей, притянувшей больше вещества, чем «смогла» правильно распределить и взорвавшейся вследствие этого, попутно очистив землю еще от пары расположенных поблизости аномалий.

Поверх холмика, практически на уровне глаз сидящего Паленого, спокойно лежали крупные полупрозрачные камни. Крупные, с легкой дымкой внутри, они были прекрасны и наверняка стоили на черном рынке целую прорву денег. Паленый взял один из камней в руку, полюбовался им, положил обратно. Он мог, конечно, собрать несколько десятков лежащих здесь кристаллов в свой мешок, и уже через неделю стать богатым бездельником. Но чувствовал, что ему это просто не нужно.