ИЗ ПЛЕМЕНИ КЕДРА - Александр Шелудяков

– Куйлюк! Позови Юру ко мне, – попросил Костя.

Молодой ханты сидел у порога на скамейке и рассматривал детскую книжку с картинками. Читать Куйлюк не умел, но любил разглядывать рисунки. Через несколько минут он вернулся вместе с Юрой.

– Пилот Юра Уткин прибыл в ваше распоряжение! – доложил шутливо молодой парень и сел рядом с Костей за стол, заваленный книгами.

– Юра, завтра нужно сбегать в Улангай, а по пути забросить продукты к ребятам на Лебединое озеро…

– Будет сделано, начальник! – также шутливо отрапортовал пилот.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Вторая половина июля была невыносимо знойной. Жаркое солнце плавило на стволах кедров смолу, и она стекала по коре медленными длинными слезами. Комлистые сосны малейшую царапину сразу заливали живицей. Злой гнус и жара гнали лосей да оленей на берега рек, на ветробойные мысатые пески. А домашний скот в такую пору спасался от гнуса на отмелях в озерной воде или у больших дымокуров, разводимых пастухами.

Таежные мхи коростой липли к земле.

Старая хвоя лежала под соснами и кедрами порохом…

Косте не спалось. Он несколько раз поднимался с постели, подходил к окну, курил… Смотрел на беспокойное ночное озеро.

В лунной дорожке серебрились волны, переливались вороненой сталью, Южный ветер пенил озерную чашу. Бились волны, плескались, всхлипывали…

Пилот Юра Уткин метался на кровати, стонал. Костя сидел рядом, печально смотрел на парня.

– Знобит очень… Накинь на меня доху, укутай, – просил Юра Куйлюка. – Не вовремя болезнь ко мне прилипла…

– Это болесь Гнилого болота, – сказал Куйлюк Юрию, протягивая кружку клюквенного сока. – Выпей маленько.

– Малярия тебя зацепила, – тихо проговорил Костя. – Теперь тебе главное – отлежаться… Все пройдет, парень…

– Куйлюк будет, лечить, – добавил добродушный ханты. – Надо кору молодой осины скоблить, медвежий корень толочь надо, пихтовое масло добавить еще… Все в винке парить. Потом можно пить и долго спать надо…

– Давай, Куйлюк, любую отраву глотать буду, – натянуто улыбнувшись, попросил Юра. – Только бы на ноги встать… Эх, не вовремя это…

В полночь температура у парня сильно повысилась. Наступил кризис. Костя с Куйлюком по очереди дежурили возле больного. Куйлюк напоил Юру своедельным лекарством от малярии, и тот через некоторое время успокоился и наконец заснул. Костя, набив трубку табаком, подошел к окну, прикурил от зажигалки. Он думал о тех, кто строит на берегу Круглого озера избушку и ледник. Озеро богато норкой. Нужно успеть до осени подготовиться к промыслу…

Невольно вспомнилось, как несколько дней назад летели они с Юрием над кедровой гривой и заметили внизу дымок. Встревожило это Костю. Он приказал развернуть машину и идти на посадку. Приземлил Юра вертолет на небольшой пролысине сухого болота.

«Что тут за люди…» – подумал тогда Костя с беспокойством, которое не оставляло его в последнее время.

– Мы из лесоустроительной экспедиции, – ответил пожилой мужчина, когда Костя подошел к костру и стал расспрашивать сидящих у огня. – Через год под бритвочку пойдет этот кедрач…

Вспылил Костя.

– Вот что, мужики, топайте-ка вы домой… А то я вам такую бритвочку покажу!..

Но бородатый лесоустроитель сказал примирительно:

– Зачем ругаться?

– Мы люди подневольные, – миролюбиво добавил другой, помешивая ложкой в котелке. – Нам приказывают…

Эта лесоустроительная экспедиция теперь тоже волновала Костю. Нет-нет, а мысли невольно возвращались к разговору в тайге.

– Такой богатейший кедровник – и, хоп тебе, под нож! – бормотал возмущенный Костя.

Его тревожные ночные мысли оборвал беспокойный собачий лай. Костя быстро оделся, схватил ружье и выскочил на улицу. Глазам предстало неправдоподобное зрелище. Лоси шли табунами, бросались в озеро, плыли, вытягивая головы, словно тянулись глазами к неблизкому противоположному берегу. Треск валежника, плеск воды, звериный рев, шум ветра. Все слилось воедино. В панике бежали медведи рядом с оленями. Бежали черными тенями и падали с крутого берега, словно громадные кули. А луна, как прожектор, освещала всех животных, плывущих от страшного и неумолимого бедствия. Все живое бежало, летело, ползло к воде, торопясь на север.

Да, это был лесной пожар. Страшный верховой пожар урмана. Самая жуткая стихия тайги.

Огненные всполохи, вспыхивающие вдали, прямо на глазах разрастались в зарево.

Тревога!

Ожила стоянка соболеводов…

– Куйлюк, где механик? – кричит Костя.

– Тут Васька-механик, – подбежав к Косте, отвечает ханты, указав рукой в сторону вертолета, затянутого на отлогий песчаный берег.

– Вася, готовь машину, – побежав к вертолету, выпалил Костя. – Бак! Бак под пробку заправь! А ты, Куйлюк, бегом, торопись. Перетаскивай соболиных щенят на остров. В тайге люди. Буровики. Землеустроители. Надо спасать их…

Молнией летал по мосткам Куйлюк. Падали клетки в воду. Кошачье мяуканье, рык и стон зверей, которые тут же, рядом с людьми, кидались в воду, – все это увеличивало панику. Живность шла, плыла, летела. Ее гнал и подхлестывал запах дыма, угроза огненного вала. А южак катил колесо из пламени все быстрее и быстрее…

– Вертолет готов! – крикнул механик.

– Вася, настраивай рацию, – приказал Костя, затягивая на ходу ремень с патронташем и охотничьим ножом, – радируй в Медвежий, сообщи координаты пожара! Пусть передадут в область, в центре пожара находятся шесть человек из лесоустроительной экспедиции… Ветер идет в сторону буровой…

– Молчат!..

Костя выругался в сердцах и крикнул:

– Вызывай Улангай! Передавай им то же самое. Пусть они попробуют связаться с областью…

Томительно тянулись минуты.

– Передал! – хриплым голосом сообщил Василий. По его лицу стекали крупные капли пота.

– Вылезай из кабины!.. – крикнул Костя механику, но тот и не подумал сделать это.

– Костя, куда ты ночью… в огонь… Не пущу! Я отвечаю за машину, пилота нет…

Костя вскинул двустволку, закричал:

– Ты что, на базаре тут? Выкидывайся, а не то!.. Каждая секунда дорога… Люди ведь там, в самом огне…

– Не имею права выпускать! – вылезая из кабины, продолжал убеждать механик Костю, но тот уже не слушал его.

Взмыла послушная стрекоза в ночное небо. Повел Костя маленький вертолет над огненной тайгой.

«Неужели погибли?..» – билась единственная мысль в мозгу.

Костя искал людей, тех самых, которые готовили данные о кедровом массиве, которые хотели пустить лес под бритвочку, а нож огня опередил их… Так думал Костя, когда вел вертолет к стоянке, где совсем недавно разговаривал с лесоустроителями.

Еще с вечера зашумел тревожно кедрач под напором сильного южного ветра. Сухие отмершие сучья обдирал ветер и кидал на землю. Пробовал южак крепость сухостоя. Раскачивались и скрипели на ветру закостеневшими ветвями мертвые деревья.

Большую палатку, что стояла на окраине сухого болотца, лизал, полоскал ветер. Но слабо. Терял южак свою силу у земли, разбивался о стену вековых деревьев.

Усталые люди крепко спали в палатке. Шесть мужчин лежали в летних спальных мешках. Каждый видел сны, а может быть, была эта ночь у них без сновидений. Позади остался трудный день: рубили визиру, с рассвета не выпускали из рук топоров. И наверняка кое-кому сейчас и во сне виделась рубка леса – брызгающее соком из-под топора упругое тело кедра, падающие живым мясом розоватые щепки.

Не слышали лесоустроители, как их собаки вдруг погнали оленей с надрывным лаем, но сразу смолкли. За оленями мчались лоси. Летели птицы, слеповато суетясь в ночном небе. Лайкам передалась от зверей необъяснимая тревога. Они, забыв привязанность к человеку, уходили вслед за перепуганным зверьем.

Огонь охватил жаркими лапами сухое болотце. Шквальный вихрь замкнул пылающее кольцо. Вспыхивали огненные молнии от падающих подгоревших сухостойных лесин.

Жар, яркие вспышки и треск вывели людей из сна. Один за другим они вылезали из палатки.

– Мироныч, горим! – крикнул молодой парень, в испуге просовывая ногу вместо штанов в рукав гимнастерки.

– Всем отходить на болото! – приказал Мироныч, старший группы.

– Тимка, хватай мешок! – заорал бородатый парень. – Топчи! Слева огонь, палатка горит!..

Но тушить палатку было уже поздно.

– Склад горит! – крикнул Мироныч. – Уходите! Там порох и патроны. Взорвется сейчас все к черту!..

Горел маленький склад под берестяной крышей, где лежали топоры, лопаты, приборы и – в ящике – банки с порохом и дробью. Рухнула берестяная крыша. Люди бросились врассыпную.

– На бо-лото! – хрипло закричал Мироныч, но его голос потонул в раскате взрыва. Люди, подхлестнутые грохотом, быстрее заторопились на болотную чистовину. Они еще не знали, что и на болоте не найдут спасения. Не знали, что через несколько часов сухой торф загорится и болотце превратится в раскаленную сковороду. Будет кипеть и вырываться пар из пропитанной влагой земли.