Онассис. Проклятие богини - Сергей Марков

Выждав минут десять, я огляделся, взял из кучи строительного мусора (как будто не малогабаритную двухкомнатную квартирку, а целый дом разобрали подчистую) радиатор поприличнее и вошёл в подъезд, поднялся на лифте. Навстречу вышел Каузов — и посмотрел на меня, как Геббельс на связиста (Л. Куравлёва), когда в «Освобождении» тот пришёл в бункер Гитлера и сказал: «Херовато тут у вас». Мои эмоции были схожи: значит, Кристина осталась дома одна, нельзя терять ни секунды! Дверь была приоткрыта. Постучавшись для приличия, я вошёл и сразу оказался в комнате, заваленной штукатуркой, сорванными кусками обоев, прочим мусором, посреди которого на единственном стуле восседала миллиардерша. Она с недоумением взглянула на принесённый с улицы радиатор, перевела вопросительный взгляд на меня. И по моей идиотской улыбочке, а может, по манипуляциям — не оставляя батарею, я поспешно вытаскивал из сумки фотоаппарат, той же рукой пытаясь не только его включить, но и навести резкость, — она почувствовала подвох. Кристина сначала забилась, как голубка о стекло, но поняв, что лететь некуда, обратилась в тигрицу и с рыком бросилась на меня. Схватка продолжалась недолго — верх взяла наследница, я, всё ещё с радиатором в обнимку, поспешно ретировался, понимая, что весьма осложнил себе задачу с грядущей фотосъёмкой в загсе.

Но в назначенный день ровно за два часа до назначенного времени я вышел со станции метро «Кировская» и направился во Дворец бракосочетания на улице Грибоедова.

Там уже собирались мои снимающие и пишущие коллеги. Пронёсся слух, что по поводу разрешения на этот брак вчера собралось Политбюро ЦК КПСС, заседали долго и решение принял сам Леонид Ильич Брежнев (торопившийся, как всегда, в Завидово охотиться и гонять голубей): разрешить, но с рядом условий, прежде всего финансовых. Воспользовавшись тем, что Дворец бракосочетания ещё не был блокирован (что в ближайшее время ожидалось), я поднялся по лестнице и даже вышел на крышу: оттуда всё было видно как на ладони. Спрятавшись за трубу, поставив 200-миллиметровый длиннофокусный объектив, я принялся ждать. И первым увидел «Волгу» Каузова, которую он припарковал немного в стороне. Выйдя из машины, мой тёзка первым делом стал деловито снимать — о, мамма миа! — «дворники», хотя не мог не заметить, не услышать щелчков фотокамер окружавших его репортёров. Длилось это не более полуминуты, но кое-кто, как я потом узнал, успел запечатлеть сию душераздирающую сцену за несколько минут до бракосочетания с миллиардершей, ожидавшей Сергея Даниловича в здании. Мне удалось сделать несколько снимков, но было далековато, и получились они не слишком выразительными, не хватало «крупняков».

Свинтив телевик, поставив обычный «полтинник», я поспешил к двери, ведущей на чердак, чтобы успеть спуститься. Но она была заперта! Понимая, что Кристина не вынесет больше нескольких минут перевод пустой болтовни, с которой к ней обратятся в загсе, и штампованных поздравлений, убедившись, что другой двери на крыше нет, я стал яростно молча ломиться.

Да и что я мог кричать? Что у внештатного агента КГБ СССР, вознамерившегося сверху охватить панораму перед Дворцом бракосочетания и в то же самое время сделать несколько «гениальных снимков крупным планом», вся карьера накрывается медным тазом из-за двери, столь некстати кем-то захлопнутой у него за спиной?! Но тут я заметил в углу здания, на внутренней, обращённой во двор стороне пожарную лестницу…

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ, в которой рассказывается о том, как утешается неутешная вдова

Впервые чета Кеннеди гостила на яхте «Кристина О.» в 1959 году. Пока Джон Ф. Кеннеди с сэром Уинстоном Черчиллем беседовали о высокой политике, Аристотель Онассис показывал первой леди Соединённых Штатов Америки своё плавучее сокровище. «Это было невероятно. Всё как в сказках „Тысячи и одной ночи“», — с восторгом описывала Джеки свои первые впечатления.

На «Кристине» Онассис сблизился с князем и княгиней Радзивилл, Каролиной (Ли), урождённой Бувье, родной сестрой Жаклин Кеннеди. Джон Ф. Кеннеди и Станислав Радзивилл были очень дружны. В 1961 году, возвращаясь в Америку с Венской конференции (в которой принимал участие и Н. С. Хрущёв), Кеннеди заехал в Лондон, чтобы стать крёстным отцом дочери Станислава Радзивилла, который за год до того крестил его сына. 5 июня в Вестминстерском королевском аббатстве в присутствии официальных лиц Англии и Америки девочка была крещена и получила имя Анна. На следующий день президенты с жёнами и супружеская пара Радзивиллов присутствовали на банкете у её королевского величества Елизаветы II. Это был звёздный час Радзивиллов: свет славы американского президента озарил и этот старинный княжеский род.

Летним вечером 1963 года после выступлений в Лондоне, Париже, Берлине и Копенгагене Мария Каллас прилетела в Монте-Карло, где на борту «Кристины О.» её ждал Ари с многочисленной компанией, в которой заметна была и семейная пара Радзивиллов. Они направились в Египет, в Красное море, где в порту Джидда у Онассиса была назначена встреча с королём Саудовской Аравии Фейсалом, затем вернулись в Средиземное море, чтобы совершить очередной круиз, во время которого Ли Радзивилл и стала (по другой версии, их интимные отношения начались раньше) любовницей Онассиса. Посреди круиза Ли сошла на берег, чтобы срочно улететь к сестре Жаклин Кеннеди, у которой только что умер новорождённый ребёнок. Но из Вашингтона почти сразу Ли прилетела в Афины, где вернулась к компании, и круиз был продолжен. Пока плыли из Пирея к Лазурному Берегу, Ли рассказывала Онассису, как убивается сестра по поводу смерти ребёнка.

В Монте-Карло Онассис направил в адрес спецслужб, охранявших первую леди США, приглашение для Жаклин. Джон Ф. Кеннеди высказывал сомнения по поводу того, надо ли это делать, но в тот момент был больше увлечён одной из своих многочисленных пассий. Советники Белого дома, спецслужбы были против того, чтобы «жена президента плавала на яхте с более чем сомнительным и подозрительным греком-миллиардером», и попробовали представить некий компромат на него. Но Жаклин приняла приглашение Онассиса, заверившего, что яхта будет находиться в полном её распоряжении, а его самого она не услышит и не увидит.

Скандал устроила Мария Каллас:

— Ты — никто, ты просто хам и выскочка!

— А ты — общественное бедствие! — отвечал магнат.

— Если она появится здесь, меня здесь не будет, выбирай! Я не говорю про твоих официанток, гетер, так называемых хостесс, которые выхаживают здесь почти голыми и ублажают тебя и твоих гостей!

Мало того что ты трахаешься с её сестрой!..