Звездопад. Похороны шоу-бизнеса - Сергей Жуков

Последние слова я произношу нарочито спокойным тоном. Журналистка поднимает голову и смотрит на меня.

– А сейчас, простите, – говорю я, – мне надо на секунду выйти. Сейчас будет та самая обещанная сенсация.

И прежде чем журналистка успевает хоть что-то сообразить, я быстрым шагом выхожу из комнаты. Через секунду огромная титановая дверь в рубку закрывается с адским грохотом. Пока я спускаюсь вниз, я словно ощущаю ее страх, чувствую, как дрожат ее колени. Ведь уже буквально через десять минут эти мониторы в рубке зажгутся и покажут в прямом эфире САМОЕ КРОВАВОЕ ШОУ. Шоу, лучше которого никогда больше не увидит мир.

Прежде чем покинуть эту комнату и этот коридор уже навсегда, я сделал последнее, самое важное дело – дело двух секунд. Зайдя в маленькую комнатку рядом, я вставил маленький ключик в отверстие кодового электронного замка, повернул его и услышал ласкающий слух шорох воздуха, бегущего по трубам вентиляционной системы. Сама смерть вырвалась на свободу. В основной зал к звездам начал поступать ядовитый газ. Уникальная система впрыска в воздуховод и смертельная концентрация яда от лучшего химика МГУ начала свой стремительный путь к залу празднества. Невольно вспомнился наш с ним разговор:

– Феликс Абрамович?! Но зачем?!! Зачем вам все это нужно?!!

– Я же просил тебя не задавать мне лишних вопросов! – Мы сидим в одном из уютных ресторанов Москвы, я курю сигару. – Все, что нужно было тебе знать, я уже объяснил. Я плачу тебе не за вопросы, а за твою работу. Лучше объясни конкретно, как эта штука работает.

– Самый смертельный в мире яд, – сутулится очкарик. – Минимальная доза 0,0014 кубометров в закрытом помещении при учете адекватного атмосферного давления дает результат…

– Понятно, – перебиваю его я. Мне не интересны все эти научные сведения. – А как он действует? Как отразится на людях?

– М-медленно и верно, – трясется химик. – Уже от небольшой дозы у людей начинается раздражение всех внутренних органов, мгновенно увеличивается температура тела, если можно так выразиться, кровь реально начинает закипать в венах. Возможны спазмы, рвота, поражается желудок, сильная резь в животе, понос. Потом – удушье, отказывает печень, особенно страдает кожный покров…

– Кожный покров???

– Ну да, – переходя на шепот говорит мне гений. – Фурункулы, как от ожогов, кровотечение, язвочки… Неприятное зрелище…

– Отлично-отлично…. А противоядие?

– Конечно… Я м-могу его вам изготовить…

– Прекрасно. Я очень доволен твоей работой, и думаю, мы договорились. Теперь ты можешь идти.

– Но Ф-Феликс Абрамович… – он до сих пор сомневается, – это очень рискованно, я боюсь!

– Не ссать! – Бью я кулаком по столу. – Предоставь решение всех проблем мне! Я обеспечу тебе любые условия и пробью через свои инстанции все нужное тебе оборудование! Ты ведь очень хочешь свалить в Канаду? И тебе очень нужны эти семьдесят штук, ведь верно, да?

– Конечно, Ф-Феликс Абрамович… – Трясется он. – Л-ладно, х-хорошо…

И вот, успешно запустив смертельную воздушную змею, я достаю из кармана таблетки противоядия мигом съедаю нужную дозу, после чего с довольной миной отправляюсь к ничего не подозревающим селебрити – презентовать мой проект, мой самый реальный – «ЗВЕЗДОПАД».

72

Я возвращаюсь в зал к звездам. Количество собравшихся превышает все разумные пределы. Артисты чокаются, пьют, гудят. Периодически слышатся чьи-то восторженные возгласы – это очередная звезда сцены поднимает тост. Вальяжно прохожу мимо всей этой массовки, плюхаюсь в кресло, небрежно пододвигаю к себе коньяк. Закуриваю сигару. Ну что ж, радуйтесь, наконец-то это произошло! Проект «Звездопад» запущен! Впереди скорая смерть!

– Феликс, – Фальковский уже изрядно пьян. Он сидит рядом со мной, закинув ногу на ногу, и восхищенно рассматривает богатый декор. – Просто шикарно, старичок, честно! Даже не ожидал, – он с удивлением смотрит на меня.

– Спасибо, Стас, – улыбаюсь я ему. – Я сам не ожидал… Но тут ничего не поделаешь…

Фальковскому непонятен смысл моей речи, но он поднимает бокал, улыбается мне, и мы пьем. Нас тут же фотографирует чья-то камера – вот за что я люблю па-парацци, за то, что они тоже почти всегда появляются вовремя. Что ж, пресса уже начала свою работу – чудесно. Сидя рядом с Фальковским, я замечаю, что у него что-то с лицом. Он будто сильно пьян, его физиономия раскраснелась, огромные красные пятна, как аллергия, проступают на его щеках. Ему жарко, он проводит по потному лбу ладонью и думает, что скорее всего перепил. Ну что ж, прекрасно, значит, план мой работает хорошо. Я пью шампанское, приятный сладковатый напиток победоносно взрывает пузырики у меня во рту. До момента «Х» осталось совсем чуть-чуть, можно и расслабиться.

На сцене, тем временем, голосит группа «Зажигательные барабаны», их выступление сопровождает мощное шоу и эффектные полуобнаженные танцовщицы «GO-GO». Рыбин сидит несколько задумчивый, видимо придумывает, что бы такое умное спизднуть на сцене. Я замечаю, как он расстегивает ворот рубашки – видно, что те симптомы, которые я заметил у Фальковского, уже настигли и его. Но в общем-то он доволен, очень доволен, как и я – он уже предвкушает, как очередные миллионы денег плавно потекут в его карманы, вот наивный дурачок, ха-ха. Смотрю на Алину Баронову: та пьет вино, болтает со своей подругой из «Праги». В какой-то момент я слышу ее странный и слегка смущенный вопрос:

– Слушай, Жанн, а у мидий – нормальный вкус? Что-то мне кажется несвежие они, в животе что-то не то…

– Да нет, вроде все вкусно, – отвечает ей с недоумением Жанна.

– Хм, не знаю, ладно, может, просто живот ноет перед месячными.

Ухмыляюсь. Месячные? Ха-ха, твои последние месячные перед смертью, бэби. Все идет в точности с моими расчетами, как я и задумал, но боже ты мой, о чем они сейчас говорят? О чем они думают в этот момент, эти никчемные мерзкие твари? Эти марионетки, эта сидящая и на моей вечеринке шобла? Думают, что попали на лучший в своей жизни, просто идеальный праздник, мидии у нас тут оказывается невкусные, животики болят? Нет, детки, нет, вы просто еще не знаете, насколько я вас всех ненавижу – до мозга костей я ненавижу вас. И вы не знаете, какая уготована сегодня участь вам, бессмысленным глянцевым тварям, олицетворяющим для меня этот жалкий пластиковый мир.

Где-то неподалеку сидит и моя мерзкая женушка, о ней-то я совсем позабыл. Эта толстая курица уже плотно поела и теперь ржет, выслушивая глупые шутки соседей по столу. С грустью вспоминаю Полину, какой же идеальной девушкой она была для меня. В какой-то момент мне даже кажется, будто она касается меня ладонью. Словно приободряет меня, будто шепчет: «Феликс, Феликс… пора-пора». А эта курица Марина, допивает уже вторую бутылку вина и в голове ее только радость кутежа и соблазнительные нули того состояния, которое она у меня отсудит после развода. Не торопись женушка…не торопись… Мы состоит в браке и конец этого брака еще впереди!

Столы ломятся от деликатесов. Златокрылова надменно разговаривает с Лотореевой, Австревич по привычке наливает себе полный стакан. Бессонов и его отбросы все-таки каким-то образом пробрались в зал. Ладно, тем хуже, для них. У Пудовкина, похоже, уже началось несварение, он просит извинения у всех и выбегает из-за стола. Юра из «Брюсселя» вспотел, словно находится не в прохладном зале, а в парилке одной из vip саун на окраине Москвы, где он спит со своими мальчишками по вызову. На его лице испарина, глаза покраснели, через тонкую загорелую кожу отчетливо проступают набухшие вены. Его жена непонимающе смотрит на него – пытается проверить ладонью температуру, хотя по ее лицу я вижу, что ей тоже не очень-то хорошо. Видно, как сжимаются ее ноздри, пытаясь понять, что же с этим воздухом не так – почему у нее не получается дышать, как обычно? Может потому, что эта атмосфера слишком засрана огромным количеством присутствующих здесь звездных испражнений? Впрочем, неважно, все это лирика, пора бы мне уже и на сцену выходить.

Наконец, эти ебанные «барабаны» допевают, наступает момент официального открытия. Мне как главному организатору церемонии, хозяину вечеринки и совладельцу проекта, доверено открыть шоу, сказать самые главные слова приветствия в этот вечер.

Конечно, эта речь будет не слишком длинной, эти ублюдки Рыбин и компания не позволили мне затянуть открытие. Но я скажу емко, да так емко, что все присутствующие будут умолять меня говорить подольше, ведь время работает против них…

– Здравствуйте, дорогие гости! – Царственно поднимаюсь я на сцену. Музыка отбивает красивый и торжественный джингл, записанный мной в Лондоне за десять тысяч фунтов. Фонари и софиты высвечивают мою лучезарную улыбку и создают праздничную атмосферу.

– ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА САМУЮ ЛУЧШУЮ В ВАШЕЙ ЖИЗНИ ВЕЧЕРИНКУ!!!

Вой аплодисментов, всеобщий восторг. Постепенно рукоплескания стихают. Артисты смотрят на меня. На их лицах счастье и восторг, хотя, по сути – это всего лишь предвкушение очередной новой тусовки, вот и все. Краем глаза осматривая зал, я вижу, что многие уже сейчас испытывают некоторые симптомы недомогания и дискомфорт – не то от количества выпитого, не то от плохой, как некоторые из них думают, еды. Ха-ха, кстати хлопали не все, считают ниже своего достоинства – вот суки, но ничего. Где-то в углу накокаиненный под завязку Веларди флиртует с девкой-моделью. Тварь, даже не смотрит в мою сторону… Ладно, ничего, он уже начинает расчесывать руки, это зуд, и это весьма симпатичный зуд. Еще пару секунд смотрю на его руки, покрывающиеся какими-то странными пятнами, похожими на пролежни, а потом отвожу взгляд в сторону.