Опасный вкус (СИ) - Мэйз Евгения

Они похоже не впервые ведут разговор на эту тему, а может только теперь Захария решил высказаться, не стесняясь в выражениях. Уж больно все эмоционально! Если такое происходит каждый раз... Ему жаль парня.

- Зачем кому-то делать это с тобой? Или с другими? Ты сама понимаешь сколько всего нужно обычному человеку? А таким как ты?

Он кивает на живот.

- Вокруг полно психов! Ты не заметил? Сейчас выживают только самые ненормальные! Откуда я знаю зачем?!

С этим сложно поспорить. Но у пятнадцатилетнего парня есть еще один аргумент.

- Ты говорила, что и сама не знаешь кто может быть отцом ребенка!

Прелестная история. Хорошие, вполне логичные вопросы и разумные доводы. Натали отворачивается, перед этим бросив:

- Тебя не учили, что подслушивать нехорошо?

- Учили! Тогда и ты не неси чушь!

Вот так парочка! Мальчишка, что уже и не ребенок, и девка, что не поймешь то ли выпивоха, то ли наркоманка, то ли шалава, что нагуляла пузо, а теперь пытается придать своему положению какой-то мистический смысл.

- Мы все были живы и здоровы пока были там. Вот почему я веду тебя туда. Ты мне поверила. Ты пошла за мной. Что теперь-то случилось?

Натали кусает и без того измученные губы. Джейк же молчит, желая услышать продолжение и размышляя над всем сказанным и увиденным им ранее. Все выглядит не очень за одним лишь исключением - он уже не первый раз слышит эту историю про похищение женщин. Может быть все это совпадение. Стоит ли ему дождаться того самого третьего раза, чтобы осознать некую закономерность?

- Отведи нас домой?!

Джейк отвлекается от своих раздумий, обратив свой взгляд на мальчишку. Сколько он так просидел? Натали уже нет в кресле, она ушла на балкон и, судя по виду, надулась на несносного, не желающего соглашаться с ней ребенка.

- Не обращай внимание. С ней стало сложно. Она переживает за все.

Он показывает себе на живот с таким пренебрежением и одновременно скепсисом, что Джейк не может удержать себя от усмешки. В творящемся кошмаре все происходит очень и очень быстро. Люди живут в полную силу, быстрее взрослеют... Джейк усмехается, но ждет повторения или продолжения фразы, выведшей его из задумчивости.

- Безопаснее Манхэттена я места больше не встречал.

Джейк замирает, отматывая назад все сказанное и увиденное. Что-то не сходится. Совсем.

- Помоги нам вернуться?

Он верит ему. Джейк и в самом деле бог в его глазах, даже не смотря на то что в живых от прежних знакомых Зака больше никого не осталось.

- Какой ты говоришь у нее срок?

- Три месяца вроде.

- И она уже выглядит вот так?

Подросток плюхается в пыльное кресло, тут же закашлявшись от поднявшегося облачка пыли и мусора.

- Я не понимаю в этом ничего. Мама, когда ходила с пузом, тоже была капризной и устраивала отцу скандалы.

Он тоже мало сталкивался с женщинами в положении. Среди его студенток были такие что приходили на лекции и экзамены с выдающимися вперед животами, но он особо их не разглядывал. Принимал экзамены, читал курсовые и дипломные, задавал какие-то вопросы и отправлял их с глаз долой.

Это были странные и как не крути неприятные встречи.

Джейк как-то услышал от одной такой мамочки, как та пожаловалась не то подруге, не матери, не то врачу, что ребенок как будто бы замер, до этого едва ли не приплясывая у нее в животе.

Он не знает, что сказала ей собеседница, но осознавал, что девушка испугалась не зря.

Джейк-вампир прятался от мира людей, натянув приветливую маску человека, наблюдал за окружающими и от скуки ради иногда представлял, как настигнет жертву, ребенок в утробе “видел” его, но прятался за тонкой кожей женщины, замирал и таился, чтобы Джейк не увидел и не почувствовал его.

- Я не удивляюсь и стараюсь не обращать внимание. Так ты проводишь нас?

* * *

Он обещал дать ответ следующим утром и всю ночь промучился без сна. Его еще злила ситуация с Алекс, тяготила вновь проснувшаяся совесть, но он не мог отказать мальчишке, что смотрел на него так…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Это трудно описать.

Так, наверное, смотрят на кумиров и на старших братьев. Ни тем, ни другим он не был никогда, видимо поэтому был так велик соблазн помочь им.

Захария рассказывал об их доме чуть ли не с благоговением, наверное, в десятый, если не в сотый раз. Натали медленно кивала, слушая его у импровизированного костра, ее глаза “загорелись” радостным огнем, когда речь зашла о том, что в их доме появилось электричество и Джейк частично решил проблему с водой.

- Жаль, что Алекс погибла.

Джейк вздрогнул при упоминании ее имени. Это вывело его из состояния задумчивости, заставило взглянуть на проснувшегося Захария. Мальчишка вытащил из нагрудного кармана пачку сигарет, протягивая ее Джейку, но тот качнул подбородком в сторону.

- Я не курю при ней.

- Это вредно для ребенка?

Он шутит. Сейчас все вредно и будет чудом если ребенок вообще родится, потом стоит благодарить богов, восхвалять их, зажигая ароматные палочки за то, что они дали прожить ему первые часы, дни, не убили его мать, а уж потом говорить о здоровье.

- Это тоже, - Захария сонно хмыкает, не оценив его шутки. - Ей тоже хочется, но она знает что нельзя.

Не хочет соблазнять ее и испытывать волю? Похвально.

И все же почему он так заботится о ней? Она ему никто и разница в возрасте у них слишком велика, не похоже что мальчишка влюблен в нее.

Джейк все-таки тянется к некогда предложенной ему пачке.

Потому что это нормально, когда одни люди помогают другим. Это называется человечностью. Такие поступки делают честь мальчишке, преодолевшему полстраны и уже показывают в нем мужчину. Потому что у него не осталось никого кроме нее, беременной девчонки, ради которой пожертвовало жизнью столько человек.

- Это она научила нас этому фокусу с мазью. - Он крутит в руках знакомую баночку. - Натирала этой дрянью меня и Рози.

Все как он и думал.

- Ты видел, что входит в ее состав?

Джейк покачал головой. Опять Алекс. Все так или иначе крутится возле нее, возвращается или начинается с упоминания ее имени.

- Не смотри.

- Алекс не погибла, - наконец говорит Джейк и сам не знает для чего он это делает. - Она единственная кто остался в живых из всей нашей компании.

Никто не тянул его за язык, но ему нужно было произнести это вслух. Ему необходимо найти ее. Джейк не знает, что произошло и отчего они разминулись, но он обязан поговорить с ней и убедиться во всем.

- И куда она делась?

Он тоже хочет знать это? Джейку совсем не хочется думать о том, что они попали в кораблекрушение и погибли. Он верит, что Раф не допустит этого. Верит и злится на это.

- Она ушла на юг.

- Мы не встречали ее.

Джейк выдыхает дым, делая затяжку одну за другой. Ему не хочется думать о ней конкретно сейчас. Все прошлые ночи порядком вымотали его. Кажется что он думал о ней круглыми сутками.

Все скверно складывается, но, наверное, чему быть того не миновать.

Джейк не может отказать этому мальчику. Чтобы не было правдой или заблуждением сейчас, потом, когда он отойдет, то не сможет найти оправдание собственной черствости и жестокости. Вспомнить хотя бы того парня с переломанными ногами. Он, конечно, сам виноват, но Джейк так и не помог ему, оставил не то умирать, не то выживать, не то ждать страшной участи. Его лицо запомнилось ему как никогда хорошо, словно он простился с ним накануне.

- Я помогу вам, - он швыряет окурок в огонь, переводя взгляд на Зака, что, кажется, задремал у костра, - но в правилах убежища появились новые пункты. Их выполняешь ты, она, все кто бы не пришел.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Зак оживляется, быстро кивая. Он чувствует, что это еще не все.

- Ты будешь следить за его сохранностью, порядком и безопасностью, пока я отсутствую и чтобы не случилось, никогда не нарушать их.

_________________

[1] Щукин С. Н. (1911). «Из воспоминаний об А.П. Чехове». Русская мысль.