Eurocon 2008. Убить Чужого - Андрей Синицын

А вот нет! Цена им – победа. Потому что приказ на огневую будет отдан в тот миг, когда мой флот окажется уже на границе их зонта. Да, возникнет сфера с диким уровнем радиации. Смертельная. И вместе с нейтронным цунами мои корабли пойдут в атаку.

На кораблях останутся одни покойники? Да. Но ваши люди, кого вы так бережёте, превратятся в ничто вместе с вашими кораблями. И десант пройдёт сквозь эту область. Они тоже получат дозу, после которой не живут. Но до смерти они успеют занять плацдарм.

А следующая волна пойдёт к плацдарму другим путём. Обходным. Потому что им помешать будет уже некому.

Вот так-то, дорогие альтруисты. Теперь поняли, что такое война? Ничего, поймёте – если выживете.

Да, да. Уже сейчас сражение можно считать выигранным.

Решено. Отдаю приказ на старт новой армии. И докладываю наверх о полной победе в пространстве. Моя флотилия пойдёт навстречу новому десанту, и будет считаться, что я лично повёл их в бой – как и первую волну.

Пусть понимают, что значит – фельдмаршал Скар, которому не зря был поставлен памятник».

Вот так думал полководец, наблюдая за ходом сражения в космосе с безопасной дистанции и отдавая командиру флагманского крейсера команду на движение к Эврилу, где армия первого призыва, то есть резерв первой категории, уже заканчивала погрузку на транспорты.

18

Происшедшее можно было считать первым актом трагедии Стуриса. После непродолжительного антракта должен был начаться второй и последний. Третьего драматургия Скара не предусматривала.

Насмерть облучённому десанту удалось закрепиться на плацдарме, и сейчас сюда прибывали всё новые и новые полки. Не очень убедительные попытки обороняющихся вернуть себе потерянную территорию были отбиты – с немалыми для обеих сторон потерями. Стурису приходилось на ходу переучиваться осваивать умение воевать, не жалея солдат – ни чужих, ни своих.

Скару было сделано замечание – правда, в очень деликатной форме – самим Президентом-императором. Оно касалось чрезмерных, как показалось властям, людских потерь. На что полководец ответил:

– Зато мы получили территорию и получим ещё и ещё. Людские потери относительны: они восстановимы. Территории же не размножаются, не так ли?

Фраза стала известной. И пока на стурианском плацдарме обе стороны собирали все силы для решающего сражения, именно эти слова послужили темой для обсуждения на борту яхты «Голдфиш», с борта которой главы обеих разведок с искренним волнением наблюдали за развитием военных действий, исправно получая и картинку, и необходимые комментарии с места действия от своих агентов.

Обсуждение было откровенным и серьёзным. Потому что сложившаяся ситуация не нравилась не только разведчику со Стуриса (что естественно), но и главе эврилской службы, которому, казалось бы, следовало радоваться и лицемерно утешать противника-коллегу. Он же хмурился даже больше, чем стурианец. С чего бы?

19

– Похоже, вы сделали хороший выбор, – проговорил начальник стурианской разведки Сульфур (вряд ли это было его настоящим именем, но у разведок свои традиции). – Кстати, это верно, что ты сам нырял за этим монстром в минус?

– Люблю соучаствовать в исторических событиях, – признался директор разведки Эврила, – хотя бы в качестве М-перво shy;го. Но, кажется, начинаю об этом жалеть.

– Если тебе кажется, то что же остаётся мне? Мезон, по-моему, эта война вышла из рамок, в каких её удавалось удерживать веками. Вы же не Сирой отнимаете на этот раз: этот ваш буйвол уничтожает Стурис, а правилами игры такое не предусматривалось. Ты же знаешь: стоит тут нарушиться равновесию – и сюда непременно полезут любители приобретений – слетятся со всей Галактики. Это вам нужно?

– Галактика? – В голосе Мезона чувствовалась ирония. – Да у вас на планете, как только вы капитулируете, всё обсядут те же сирояне так, что и ступить будет некуда. До Галактики дело не дойдёт. Их же больше, чем нас с вами вместе взятых, голодных и плодящихся как тараканы. Но об этом пусть у вас голова болит. Моя же беда в том, что и с Эврилом произойдёт то же самое – разве что чуть позже. Ты сказал – их больше, чем нас с вами вместе взятых. А прикинул – сколько же теперь осталось нас с вами? У тебя данные потерь есть?

– Есть, – ответил Сульфур хмуро. – В космических флотах и войсках – семьдесят процентов. Лучшие возрасты, лучшие силы… Никогда не бывало такой мясорубки. А у вас?

– Восемьдесят процентов первой волны выбито. Мы же наступающие.

– А сейчас начнётся мясорубка номер два, на тверди, и после неё даже от резервов не останется ничего, это невооруженным глазом видно. От наших, да. Но и от ваших, Мезон, тоже. Хотя вы формально станете победителями. Только будет ли у вас кому торжествовать?

– Это я уже просчитал: некому. Радоваться будут сирояне. Сульфур, этого второго сражения допускать нельзя – иначе миры и впрямь опустеют. Как полагаешь: если мы предложим перемирие, ваши власти…

– Власть сейчас – Скар. У всех, кто ещё не в строю, головы кружатся от успеха. И стоит даже и Президенту заикнуться о перемирии, как Скар рявкнет – и его сметут. А Скар воюет до последнего солдата.

– Какого же чёрта вы стали его клонировать?

– Наверное, потому, что издали, из современности, он так красиво выглядел, так убедительно смотрелся… Не знаю, не я ведь решал. А теперь вот… Из наших потерь знаешь, сколько мы убили своими руками – по его приказам?

– По моей информации – до трёх процентов.

– Плохо работаете. Вдвое больше расстреляно. Клянусь. Сульфур, этой войны нам нельзя выигрывать, потому что за такой победой и правда придёт общий крах – и сирояне на пороге. Нельзя позволить второй схватке состояться. Чёрт, до сих пор я думал, что самое трудное – выиграть войну. А получается, что куда труднее – проиграть её, когда победа уже одержана.

– Да. Вам нужно эту драку проиграть. Потому что – выдам тебе тайну – наше командование, понимая, что нам не выстоять, хочет сильно хлопнуть дверью: всё, что способно выйти в пространство, уже начиняется всеми видами запрещённого оружия – включая химию и биологию. И мы швырнём это на вас. А у вас не осталось такого флота, какой мог бы перехватить и уничтожить такую стаю. Тебе же известен ресурс нашего торгового и пассажирского флота. Так вот, всё, до последней посудины… чтобы действительно там у вас некому было радоваться.

– Знаю. Сульфур, у нас не остаётся времени: вторая волна десанта – и последняя, потому что в неё вошли все три резервных призыва, – уже через полсуток начнёт высаживаться на плацдарме. И тогда…