Чапаев - В. Дайнес

Ко времени отдачи директивы командующего Восточным фронтом 25–я стрелковая дивизия все еще находилась в составе 5–й армии. Поэтому командарм М. Н. Тухачевский в половине третьего ночи 15 мая приказал В. И. Чапаеву «нанести удар противнику на Белебей с охватом его с севера Дивизия должна была 15 мая своим правым флангом начать наступление на Белебей и 16 мая достичь линии Елань, Чишма, завод Троицкий, Новые Башниды. Частям 26–й стрелковой дивизии предстояло наступать вдоль железной дороги Бугульма — Уфа, обеспечивая левый фланг 25–й стрелковой дивизии, отбросить противника за реку Ик и к 17 мая выйти на линию Новые Башниды, Карозирик.[191] Во исполнение этого приказа Чапаев во второй половине дня 15 мая решил направить на Белебей 74–ю стрелковую бригаду (без одного полка), а на две остальные бригады возложил задачу оказать ей содействие в переправе через реку Ик.

Части 25–й стрелковой дивизии немедленно начали продвижение на Белебейском направлении. К этому времени командующий и штаб Южной группы армий завершили работу над планом Белебейской операции, к проведению которой привлекалась Туркестанская армия, усиленная 25, 24 и 2–й стрелковыми дивизиями и насчитывавшая свыше 23 тыс. штыков и сабель при 119 орудиях и 560 пулеметах. Армии противостояла Волжская группа (около 17 тыс. штыков и сабель, 46 орудий, 172 пулемета) генерала В. О. Каппеля, которой предстояло, после завершения сосредоточения в районе Белебея нанести удар н направлении на Сарай–Гир и сорвать наступление войск Восточного фронта[192].

Замысел М. В. Фрунзе состоял в том, чтобы разгромить Волжскую группу и часть сил 4–й Уфимской стрелковой дивизии 2–го Уфимского корпуса противника в районе Белебея глубоким обходным маневром 25–й стрелковой дивизии с севера, ударами 31–й стрелковой дивизии с юго–запада и 24–й стрелковой дивизии с юго–востока. В резерве Южной группы оставалась 2–я стрелковая дивизия. Действия главных сил обеспечивали с юга 20–я стрелковая дивизия 1–й армии и с севера — 26–я стрелковая дивизия 5–й армии.В соответствии с замыслом операции М. В. Фрунзе определил задачи войск Южной группы армий, нашедшие отражение в приказе, подписанном около одиннадцати часов вечера 15 мая[193]. В приказе отмечалось:

«Для проведения Белебейской операции, обеспечиваемой с севера 5–й армией, выдвигающей для этого одну дивизию на восток по железной дороге Бугульма — Уфа, из состава 5–й армии выделяется 25–я дивизия, включаемая с полуночи на 16 мая в состав Туркестанской армии; кроме того, из 5–й армии выделяется 2–я дивизия, коей приказано, составляя резерв группы, направляться из района Бугульмы в район Купченеева, Суккулова, где она должна сосредоточиться к 19 мая. Для подавления восстания в мое распоряжение передаются: двухполковая особая Самарская бригада, 3–я бригада 33–й дивизии, Казанский мусульманский полк и 1–я кавалерийская дивизия».

Войска 1–й армии предстояло, обеспечивая Белебейскую операцию продолжением энергичного наступления на Стерлитамак, своим левым флангом в тесной связи с Туркестанской армией стремительно атаковать противника, разгромить его и гнать в общем направлении на северо–восток. Туркестанской армии предписывалось, атаковав противника с фронта 31–й стрелковой дивизией совместно с левым флангом 1–й армии, направить 25–ю стрелковую дивизию севернее Белебея с целью отрезать противника от путей сообщений с Уфой. Для этой же цели требовалось использовать всю конницу, направив ее в тыл противника.[194]

Итак, оперативное предназначение 25–й стрелковой дивизии снова поменялось. Теперь она подчинялась командующему Туркестанской армией Г. В. Зиновьеву. Георгий Васильевич, одногодок Чапаева, военный летчик, приобрел богатый боевой опыт на полях сражений Первой мировой войны, за доблесть и мужество был награжден четырьмя Георгиевскими крестами, стал старшим унтер–офицером. В 1918 г. вступил в Красную Армию, командовал отрядом, Оренбургской группой войск, Оренбургским фронтом, войсками Туркестанской республики, Оренбургской стрелковой дивизией, а с марта 1919 г. — Туркестанской армией. После ее расформирования в июне того же года Зиновьев возглавлял 1–ю армию, Бухарскую и Ферганскую группы войск, был членом Реввоенсовета Туркестанского фронта. В последующем был начальником военно–учебных заведений Военно–воздушных сил, начальником ВВС Ленинградского военного округа, помощником командующего войсками Средне–Азиатского и Ленинградского военных округов. В 1928 г. он назначается начальником Военно–строительного управления РККА, а с мая 1932–го до своей кончины в 1934 г. руководил Военно–инженерной академией.

В. И. Чапаев, получив приказ командующего Южной группой армий, принял меры к его претворению в жизнь с целью привести противника «в окончательное состояние панического бегства»194 В приказе Василия Ивановича, направленном частям дивизии во второй половине 16 мая, 75–й стрелковой бригаде предписывалось в четыре часа утра 17 мая перейти в наступление и занять Белебей. Части 74–й стрелковой бригады должны были, непрерывно преследуя противника, прижать его к реке Усень и не дать ему возможность увести орудия и боеприпасы. На 75–ю стрелковую бригаду возлагалось прикрытие левого фланга дивизии от налета со стороны железной дороги и установление связи с частями 26–й стрелковой дивизии. В приказе отмечалось: «Замечается злостное явление со стороны местного населения в порче телефонных и телеграфных проводов и в убийстве в ночное время надсмотрщиков. Вменяется в обязанность всем политкомам и командирам частей объяснить местному населению и предупредить, что впредь за такие явления и укрывательство бандитов все местные власти будут арестованы, преданы суду и, в крайнем случае, расстреляны.

В. И. Чапаев, преисполненный желания привести противника «в окончательное состояние панического бегства», не учел капризов погоды. А она внесла коррективы в планы нашего героя. Весеннее половодье снесло мосты через реку Ик, что задержало подвоз патронов, снарядов и фуража для лошадей. Это вынудило Василия Ивановича дать передышку частям дивизии, которую он использовал для подтягивания тылов, перегруппировки частей и организации разведки. К этому времени основные силы 1–го Волжского корпуса генерала Каппеля, опасаясь окружения, начали поспешно отходить на восток. 16 мая оставили Белебей. Учитывая это, Чапаев во второй половине дня 17 мая уточнил ранее принятое решение[195]. Он, стремясь «вновь нанести решительный удар, от которого противник не мог бы уже оправиться», создал конную группу в составе 4 кавалерийских дивизионов (бригадных и дивизионного) под командованием командира 25–го отдельного кавалерийского дивизиона П. А. Сурова. Эта группа должна была «выступить в 4 часа 19 мая из района Н. Троицкий (бывший завод), незаметно пробраться лесом и долинами в обход между деревнями Карсали, Тузлукуш, откуда, разделившись, — два дивизиона на север и два дивизиона на юг — нанести противнику с тыла удар на дер. Карсали и Тузлукуш, сжечь все мосты через р. Усень с целью перехватить все бегущие части и обозы противника от напора нашей дивизии». Частям 75–й стрелковой бригады предстояло занять 19 мая деревни Самойлова и Анновка, 73–й стрелковой бригады — Екатериновку, Чеганлы, Карсали и Карамалу (Губеева), а 74–й стрелковой бригады — Константиновку и Такаево.

О том, как развивались события на Белебейском направлении, свидетельствует оперативная сводка, подготовленная в полночь 18 мая в Оперативном управлении штаба Южной группы армий: «… 274–йи 275–й полки 17 мая в 20 час. овладели южной частью Белебея, 276–й полк в Баймурзино. 3–я кавдивизия 17 мая в 18 часов после упорного боя ворвалась в Белебей и двигается на тракт к северу от него. 25–я дивизия: части 3–й бригады, выбив 17 мая упорно оборонявшегося противника из Дмитровки, к 22 часам заняли северную и западную окраины Белебея…»[196].

20 мая в Белебей прибыл штаб 25–й стрелковой дивизии. Вот что по этому поводу пишет ветеран 25–й стрелковой дивизии генерал–полковник артиллерии Н. М. Хлебников:

«… У раскрытых дверей дома, где разместился начдив Чапаев, уже полно народу. Табачным дымом окутаны ординарцы и обозники. Всяк по своему делу явился — кто с пакетом, кто с какой просьбой. Терпеливо ждут, когда Петька Исаев пропустит к Василию Ивановичу. А он самолично вышел — бодрый, подтянутый, энергичный. Пакеты? Принять, передать срочно в оперативный отдел штаба… Увидел забинтованных обозников — и погрустнел: «Что это с вами?».Ушли обозники — Чапаев старика башкира к себе подзывает. Тот, судя по голосу, на что‑то жалуется, бумажку протягивает. Василий Иванович читает: «Взял сена и барана за счет Чингизхана». Внизу загогулинка подписи и печать закопченного пятака. Сузились глаза Чапая, помрачнел. Говорит старику: