Минное поле политики - Евгений Максимович Примаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
События 2006 года в целом продемонстрировали невозможность обеспечения безопасности Израиля без всеобщего урегулирования конфликта. Это подразумевает необходимость создания Палестинского государства и мирного решения с Сирией. После неудавшейся израильской попытки разбередить внутриливанское положение путем массированных бомбардировок стала еще яснее необходимость переговоров Израиля с Сирией, успех которых зависит от возвращения под ее суверенитет Голанских высот. Об этом заявил даже член правительства Израиля. Урегулирование с Сирией создает обязательное условие и для безопасности израильско-ливанской границы.
Самое страшное — в реальной перспективе продолжение и даже эскалация насилия. Тогда рано или поздно верх возьмет улица и политики будут вынуждены нередко действовать по ее подсказке.
Но как разорвать этот круг насилия?
Израильское руководство пытается сделать это, отвечая массовым террором на каждую террористическую акцию с палестинской стороны. По его мнению, это в конце концов заставит палестинцев смириться со своей участью и, следовательно, отказаться от применения силы. Это — расчеты на песке. Только компромиссное израильско-палестинское соглашение, в результате которого будет создано палестинское государство, создаст условия для прекращения насилия, террора, гибели ни в чем не повинных людей.
Чтобы разрубить круг насилия, нужно посадить участников за стол переговоров. С гораздо большей уверенностью на успех это может сделать расширенная по составу посредническая миссия: США, Россия, Европейский союз, Организация Объединенных Наций.
Можно полагать, что в ближневосточном урегулировании будут больше, чем ранее, заинтересованы Соединенные Штаты, без которых оно практически невозможно. Такая заинтересованность основывается на том, что США застряли в Ираке и резко понижается их авторитет в арабском мире. Урегулирование ближневосточного конфликта могло бы компенсировать для США многие их потери на Ближнем Востоке. Вместе с тем без урегулирования ближневосточного конфликта возрастает его опасность не только для Израиля, но и для основных игроков на международной арене, включая США, с учетом активизировавшегося иранского фактора.
В условиях складывающегося многополярного мира все большие возможности воздействия на мировую обстановку обретают Европа, Китай, Индия, которые настроены явно в пользу ближневосточного урегулирования.
Наконец, я не вижу непреодолимых препятствий в разрешении тех проблем, которые составляют основу урегулирования.
Границы. Их можно было бы определить, в том числе путем некоторой небольшой ректификации линий перемирия и даже некоторого небольшого обмена территориями.
Беженцы. Право на их возвращение отнюдь не означает, что все они захотят вернуться. Преобладающая их часть может предпочесть финансовую компенсацию, которая позволит, наконец, покончить с пребыванием в палестинских лагерях и осесть либо в Палестинском государстве, либо в другой арабской стране. Кстати, о такой компенсации в одном из своих конфиденциальных писем еще писал премьер-министру Израиля Шарету Гамаль Абдель Насер. Тема разделения принципиального права на возвращение от механизма, включающего компенсацию, обсуждалась и на неофициальных переговорах между бывшим израильским министром Бейлиным и членом руководства ООП Ясиром Абдраббо. Собеседники пришли к согласию.
Иерусалим. Вспомним хотя бы, что не кто иной, как американский президент Клинтон в своем плане урегулирования предлагал деление Иерусалима на две части — израильскую и палестинскую.
Конечно, вопросы все эти трудные. В таких условиях очень важно, чтобы, во-первых, «квартет» посредников с привлечением других участников выработал компромиссный план урегулирования и, во-вторых, потребовал его принятия от сторон, вовлеченных в конфликт. Ведь уже было так, что и Израиль появился, и раздел Палестины произошел не в результате еврейско-арабских переговоров[24].
* * *
Много седых волос появилось на моей голове в результате встреч, переговоров, поездок и в другие конфликтные зоны в качестве министра иностранных дел России. На своем самолете осуществлял «челночные» перелеты в Баку, Ереван, на вертолете в Нагорный Карабах для обмена пленными по спискам Красного Креста — более двухсот человек, некоторые из них были уже приговорены к смертной казни. С соблюдением всех мер безопасности привез опять-таки на своем самолете в Тбилиси для переговоров с Э. Шеварднадзе абхазского лидера В. Ардзинбу, который был объявлен до этого вне закона. Да разве все перечтешь?
Глава IX
Председатель правительства
Вся работа правительства сводится к искусству быть честным.
Т. Джефферсон
Решение, принятое в коридоре
А теперь о самом сложном периоде в моей жизни — восьми месяцах во главе российского правительства.
Ельцин трижды в течение двух дней настойчиво предлагал мне возглавить правительство. Я наотрез отказывался. Последний разговор на эту тему у нас произошел в его кабинете 12 сентября 1998 года в присутствии В. Черномырдина и Ю. Маслюкова[25]. За несколько дней до этого Черномырдин, неожиданно смещенный со своего поста в марте и еще не успевший пережить свою отставку, был реанимирован и вновь назван премьером вместо С. Кириенко, не успевшего проработать в Белом доме и шести месяцев.
К моменту нашей встречи в Кремле 12 сентября Дума уже дважды отклонила упорно предлагаемую Ельциным кандидатуру Черномырдина. Не было сомнений, что подобный исход голосования будет и при третьей попытке. Между тем Виктор Степанович решил не отступать, особенно с учетом того, что Ельцин назвал в разговоре с ним мартовское решение о его отставке «своей ошибкой».
Не был склонен сдавать свои позиции и Ельцин, вновь призвавший Черномырдина возглавить правительство. Это — не в его характере. Но и возможности для маневра не было, так как третий отказ Госдумы автоматически вел к ее роспуску. Тут Черномырдин сказал: «Я готов не идти в Думу третий раз только в том случае, если будет предложена кандидатура Примакова». Я опять отказался.
Позиция, занятая Черномырдиным, во многом не была для меня неожиданной. Нас с Виктором Степановичем связывали долгие рабочие отношения. Я входил в возглавляемый им кабинет и был одним из тех, с мнением которых он считался. Знал он и о том, что я решительно против попыток внести разлад между президентом и председателем правительства. А такие попытки предпринимались во все времена со стороны лиц, «посменно» окружавших Ельцина.
Усилилось давление против Черномырдина, когда он начал набирать вес за рубежом, особенно активно действуя в Российско-американской комиссии, возглавляемой им и вице-президентом США Гором. Раздражение Ельцина искусственно нагнеталось и в связи с самостоятельной ролью премьера, которую он сыграл, вступив в переговоры с целью спасти жизнь сотням заложников в больнице в Буденновске, захваченной
