Меровинги. Король Австразии - Ольга Крючкова

Время неумолимо шло вперед. Наступил 511 год. Король Хлодвиг, добившись абсолютной власти над огромными территориями, некогда принадлежавшими Великому Риму, решил воплотить в жизнь еще одну свою давнюю мечту: перенести столицу из Суассона в сердце королевства Лютецию. В связи с чем и приказал всему королевскому двору готовиться к скорому переезду.

Его сыновья, рожденные Клотильдой, к тому времени уже возмужали и превратились в достойных воинов, во всем поддерживающих отца. Младший из них, Хлотарь, уже даже придумал себе герб с изображением ладьи на волнах, а для новой столицы – девиз: «Зыблема, но не потопляема!».

Однако в том же 511 году Хлодвиг Август неожиданно почувствовал, что растерял былую силу. Вскоре даже до Ахена дошли печальные вести, что франкский король слабеет с каждым днем и что конец его близок.

Теодорих понял: настал его черед! Только как доказать всем, что именно он – старший сын короля?! Выход виделся лишь в одном: найти и вернуть дарованный матерью торквес, злосчастно потом утраченный…

На всякий случай Теодорих решил посоветоваться с ближайшим советником, для чего и посвятил последнего во все подробности своей непростой судьбы.

– Так ты – законный наследник короля?! – потрясенно воскликнул советник, выслушав регента. – Тогда тебе непременно надо доказать свое право на королевский престол, а заодно и отомстить тем самым лицемерной Клотильде!

– Увы, но способ для этого я вижу только один: найти торквес, принадлежавший когда-то моей матери. Однако прошло столько лет! Где его теперь сыщешь? А ведь лишь этот торквес способен убедить Хлодвига поверить мне, – с грустью в голосе подытожил Теодорих.

– Может, ты и прав… – задумчиво отозвался советник. – Хотя есть и другой способ объявить себя законным наследником…

– Какой же? – встрепенулся регент.

– Жениться! Причем выгодно. Думаю, более всего для роли жены тебе подойдет Суавегота, племянница короля Бургундии. Насколько мне известно, король Сигизмунд II – близкий родственник твоей мачехи Клотильды. Так что, полагаю, он с удовольствием породнится с тобой, дабы обрести еще большее влияние на Хлодвига.

– Неплохой вариант, советник. Ты всегда славился своей мудростью! Но пожелает ли меня в мужья юная дева?

– Не такая уж она, осмелюсь заметить, и юная: ей уже минуло семнадцать. И ее желание – дело второстепенное. Главное, заручиться в этом вопросе поддержкой самого Сигизмунда II. Поэтому рекомендую тебе посоветоваться еще и с Парсифлонием: он хорошо знаком с бургундским двором.

Хлодвиг сильно сдал и постарел, хотя ему минуло всего сорок пять лет. Его некогда волнистые и черные как смоль волосы побелели, и теперь он уже не распускал их по-королевски как прежде, а собирал в косу на манер букелариев. Сейчас, восседая в тронном зале на новом троне, изготовленном римскими мастерами, и сознавая, что смертный час не за горами, Хлодвиг вспоминал свою жизнь: преимущественно битвы, в которых участвовал. Потом перед его глазами прошла череда женщин, чьих имен он в большинстве своем уже и не помнил. Пожалуй, не забыл только Амалабергу да Тиудиготу…

Хлодвиг прикрыл глаза, и в памяти тотчас всплыл образ нежной и кроткой Амалаберги, подчинившейся его воле и превратившейся потом из королевы франков в наложницу. Неожиданно он явственно ощутил даже запах ее кожи. А потом вспомнил и сына – маленького темноглазого мальчуган Тьерри, которого он фактически добровольно отверг. Что, интересно, с ним сталось? Жив ли? Простил ли отца?..

С Тьерри мысли короля перескочили на Тиудиготу – гордую жену побежденного Алария, которая участи наложницы предпочла смерть. Однако как же горячи были проведенные в ее объятиях ночи, хотя поначалу она и вела себя холодно и неприступно!..

И вот уже Хлодвих увидел себя совсем юным, вспомнил свою первую битву. Неожиданно из тайников памяти всплыли слова сероглазой вёльфы: «В твоей груди бьется сердце храброго воина. Ты достигнешь всего, чего желаешь: славы, богатства, могущества. Я вижу четырех твоих сыновей, и все они достойны тебя. Но своего первенца ты отвергнешь… в угоду женщине. И напрасно: рано или поздно он все равно станет королем…»

Хлодвиг открыл глаза и стряхнул невольно набежавшую слезу. Виночерпий подал ему чашу с вином, и он жадно припал к ней, осушив почти залпом.

«Вёльфа оказалась права: у меня четверо сыновей, но самого первого из них я отверг и вот уже много лет почти даже не вспоминаю о нем. Однако что значат ее заключительные слова? Уж не то ли, что Тьерри набрался сил и готов свергнуть меня?»

Размышления Хлодвига были прерваны повлением в тронном зале сенешаля. Поклонившись, тот доложил:

– К вам прибыли послы остготов из Нарбонской Галлии, о, повелитель!

– Пусть войдут! – распорядился Хлодвиг.

Глава 3

Спустя несколько дней Теодорих в сопровождении личной свиты и отряда воинов отправился из Ахена в Лютецию, новую столицу франкского королевства. Приходилось спешить – король Хлодвиг слабел день ото дня.

Теодориху предстояло проделать почти тот же путь, что и много лет назад, когда он мальчишкой вынужден был покинуть Суассон. По дороге регент решил совершить небольшой крюк, дабы посетить Виенн – селение, которое покинул когда-то столь стремительно, что даже не попрощался с Эйнаром и Клерет.

К удивлению Теодориха, Виенн уже не выглядел маленьким захудалым селением: теперь его окружали ров и добротный высокий деревянный частокол, за которым возвышались аккуратные дозорные башенки. Стражники, завидев приблизившийся к селению богатый кортеж, тотчас зазвонили в специальные сигнальные колокола, и ворота распахнулись, а на ров опустился небольшой подъемный мост. Теодорих не успевал диву даваться: «Неужели предо мной – Виенн, владение бенефициария Детборга?! И кто же здесь теперь, интересно, занимает пост дефенсора? Вряд ли Фрасуарт до сих пор жив…»

Кортеж Теодориха въехал в селение и остановился на центральной площади. Знатный гость не узнавал окрестностей: нынешние здания были высокими, крепкими, к каждому дому вела дощатая мостовая… Суассон, да и только!

Из одного из домов, самого солидного и высокого, вышла пара – мужчина примерно того же возраста, что и Теодорих, и белокурая женщина. Приблизившись, они почтительно поклонились и представились:

– Господа, мы рады приветствовать вас в Виенне! Я – дефенсор Эйнар Мудрый, а это моя жена Клерет.

Женщина улыбнулась и смущенно поправила лежавшие на груди тяжелые косы, оплетенные кожаными шнурками.

Теодорих украдкой вздохнул: увы, время не пощадило ни его самого, ни его друзей. Однако глаза отважной дочери кузнеца, подарившей ему когда-то свою первую девичью любовь, светились по-прежнему молодо.