Эдем в подарок - Инна Зинченко

— Могу, знаю, что ты не попросишь от меня ничего такого, что могло бы мне навредить. Говори, чего хочешь?

Ну, просто, как золотая рыбка: «Чего тебе надобно, старче?». Я улыбнулся, не ожидая никакого подвоха и восхищаясь собственным благородством. Зря…

— Лёлик, а ты не мог бы прикоснуться к этому цилиндру? — Изобразив на своём красивом лице высшую степень смущения, спросил зловредный вирус.

Я насторожился. С чего бы это он так со мной? После того, что случилось с Нидой повторять её «подвиг» мне совершенно не хотелось. Я растерянно посмотрел этой заразе в глаза, но даже намёка на угрызения совести там не обнаружил. Вирка нагло подтолкнул меня к прибору.

— Не бойся, ты же видел, что с Нидой ничего страшного не произошло. Я хочу кое-что проверить.

— Может, ты на себе проверишь? — Предложил я.

— Я бы проверил, но я не человек, а мне нужен для этого человек, — он задумался, — и именно ты!

— Спасибо, дружище, — тяжело вздохнул я, — я знал, что ты обо мне высокого мнения, просто очень хорошо это скрываешь.

Нида, слушавшая все эти наши препирания с большим интересом, вдруг заявила:

— А мне тоже интересна именно твоя реакция!

Обложили! Со всех сторон обложили! А с другой стороны, бояться мне, вроде, действительно, нечего, почему бы и не погеройствовать немного? Я решительно протянул руку и дотронулся до прозрачной, сверкающей сферы…

Когда ко мне вернулись все мои чувства, я не мог понять, что же произошло. Как будто ничего особенного, но какое-то забытое воспоминание зудело и чесалось где-то на самых задворках моей памяти. Я просто прекратил существовать и вновь появился спустя какое-то время — так это казалось мне сначала, но, настроившись извлечь хоть какую-то пользу из своих «страданий» и не желая признавать, что этот опыт так и не дал никакого результата, я всё-таки понял, что не давало мне покоя!

Когда я коснулся сферы, я почувствовал то, что однажды испытал на Литаке, когда неведомые полёвки нагло проникли внутрь меня! Ни боли, ни даже щекотки не было, лишь ощущение того, что такое родное и привычное, моё тело больше мне не принадлежит! Кто-то иной владел им, кто-то безликий и непостижимый! Но тогда я всё помнил, а сейчас в глазах стоял лишь ослепительно яркий свет и больше ничего! И ещё кое-что, те полёвки с Литаки, они хоть и казались чем-то совершенно чуждым, но, тем не менее, в них чувствовался разум, даже характер, а сейчас я этого не почувствовал. Это была всего лишь какая-то незнакомая энергия, схожая с той, из которой состоят полёвки, но только лишённая разума и индивидуальности!

— Ну, как ты? — Услышал я удивительно громкий голос Ниды. — С тобой всё в порядке?

Омерзительно яркое солнце резало мне глаза, я, словно вернулся в прошлое, когда мой вирус обживался во мне, изматывая при этом мой мозг чрезмерной яркостью всех пяти чувств.

— Я нормально, только вот всё слишком ярко, даже до боли ярко!

Она погладила меня по голове, как ребёнка и поспешила успокоить:

— Это скоро пройдёт. Очень скоро!

Особенно сбивали с толку запахи, невыносимо острые и пьянящие одновременно. Даже удивительно, как я их раньше не замечал?! Я почувствовал тонкий аромат ядовитых оранжевых ягод, который тут же смешался с запахом кошачьей мочи — видимо кто-то из саблезубых пометил ближайшее дерево. Я чихнул.

— Ну, рассказывай, — заторопил меня Вирка, но я лишь отмахнулся от него, чем вызвал у вируса приступ гнева.

— Тебе, что, трудно мне рассказать, что с тобой произошло?! — Заорал он на весь лес.

— Но ведь ты же можешь читать мои мысли, вот и прочти, — ехидно ответил я. — В чём проблема?

— В том, что нет там никаких мыслей на этот счёт, — хмуро объяснил он.

— Мальчики, а давайте-ка вернёмся на корабль и уже там всё обсудим, — разумно предложила шаманка.

Спорить никто не стал. Когда корабль опустился на поляну, вся мелкая живность, которую мы даже не замечали до этого момента, бросилась врассыпную, будто спасаясь от лесного пожара. Что их так напугало? Нелогично бояться того, с чем до этого ты никогда не имел дело. А в природе всё логично и понятно. Ведь бывает же на Земле такое, что те животные, которые никогда не сталкивались с человеческой жестокостью, абсолютно не боятся людей…

— Это странно, — грустно улыбаясь призналась Нида, — все они бояться нашего корабля до смерти.

— Видимо, — логично предположил Вирка, — какой-то другой корабль устроил им тут всем весёлую жизнь.

На корабле все мы вздохнули облегчённо. Что ни говори, а дома даже стены помогают! Привычная обстановка сразу же настроила на лениво-благодушный лад нашу маленькую компанию. Растянувшись прямо на пушистом ковре, я сладко потянулся и даже собрался, было, уснуть, но Нида, усевшись в позе лотоса возле меня, строго заявила:

— С чего ты взял, что кто-то позволит тебе уснуть до того, пока мы всё не обсудим? Не мечтай даже!

Матерь Божья! Она сказала это таким тоном, что я вновь усомнился, а не Надюха ли сейчас находится рядом со мной? Даже интонации её, даже эта недовольная гримаса! Я даже протёр себе глаза, проверяя, не исчезнет ли она после этого. Не исчезла.

Наглый вирус бесцеремонно подошёл к шаманке, нагнулся и, с лёгкостью подняв её на руки, отнёс в кровать и бережно укрыл клетчатым пледом.

— Нет, девочка, он должен отдохнуть, — сказал Вирка твёрдо, поражая меня своим великодушием до глубины души — этого я от него никак не ожидал. Спать мне не хотелось совершенно, но зато было желание всё спокойно обдумать, без посторонних реплик.

Сон навалился неожиданно. Снилась всякая муть, но среди этой ерунды я старательно отлавливал яркие моменты и пытался сложить из них какую-то мозаику. Во сне я напоминал себе Кая из «Снежной королевы», старательно складывающего из осколков льда слово «вечность». Я сверкающие столбы яркого голубоватого света, вырывающиеся прямо из-под земли, словно гейзеры. Потом появились какие-то незнакомые люди, но лиц их невозможно было разглядеть, потому что они постоянно находились в тени. Люди эти шли по лесу, безжалостно расстреливая всё, что позволяло себе пошевелиться. Казалось, что сеять смерть — это их единственное призвание и смысл жизни. А потом на Эдем пролился искрящийся голубоватый дождь и всё изменилось. Теперь уже пришельцы защищались от нападающих на них животных, птиц, насекомых и растений. Я по-прежнему не видел их лиц, спрятанных в изумрудных сумерках векового леса, но зато я мог почувствовать их страх, нет, даже ужас. Планета объявила им войну и это было ужасно!..

Досмотреть сон мне так и не дали. Чья-то рука настойчиво теребила моё плечо и приглушённый голос Ниды настойчиво требовал: