Пылающая-весна-45-го (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич

Бежать я мог в любое время, положив этих бойцов, да легко, но я хочу знать за что арестован и почему ко мне проявлен такой интерес. Узнаю, и свалю. Думаю, личина Маринина всё, закончилась, поэтому можно уходя, а я имею в виду инсценировку своей смерти, громко хлопнуть дверью. Чтобы всем неповадно было. О, похоже городские улицы, эхо от моторов многократно возвращается, да и то и дело фонари нас освещают. Так как тот бывший капитан, ныне майор, из Москвы, то предположу, что мы в столице. И сейчас конец сентября. Прохладно, это заметно. Сегодня двадцать четвёртое должно быть, час ночи, раз полные сутки прошли. Вчера двадцать третье час как наступило, когда меня взяли. Пятница получается сегодня. Ладно, ждём. Прокрутив ещё раз запись с бельчонка, я вернулся к меддоку и активировал на час себе кому, изображать её и сама кома, это разные вещи, и я не настолько хороший актёр, опытный врач поймёт, так что снова ушёл в темноту. Ну для меня как миг, очнувшись, не стал открывать глаза, а принюхался и прислушался. Да больничкой пахнет, руки вдоль тела, у левой холод наручника. Думаю, к кровати пристегнули. Ну а что, ночь, я открыл глаза и осмотрелся. Палата на четыре койки, на остальных кто-то храпел и сипел. В общем, не один я в больничке. Думаю, тюремной. Повязка на голове ещё была. Ночь и есть. Тут я уже решил банально уснуть, но как-то не спалось, выспался за сутки-то. А задумался о моей поездке с Ольгой заграницу. Знаете, она прошла интересно и познавательно. Ольга была профессиональным музыкантом, скрипачка и многое знала, мы посещали разные места, дома музыкантов, концерты, был бал во Франции во дворце правительства в Париже, по приглашению, именитые актёры и многие другие присутствовали. Дорого мне билеты вышли, очень дорого, но мы с Ольгой там блистали. Да ей платье десять дней только шили. Это был восторг у неё и интерес у меня. В остальном также интересно, без стрельбы и остального, просто путешествовали и изучали новое. Ольга от меня два месяца изучала французский язык, не с нуля, но осваивала быстро и неплохо, мы только на нём и говорили. Причём, майор и его люди о поездке скоро узнают. Если уже не знают. Тут дело не в Ольге, хотя та молчать не будет, я не запрещал, а в шести фотоальбомах, что мы собрали за эти два месяца. Там какие только виды не были за нашими спинами, сразу понятно, что не в Союзе. Один вид Эйфелевой башни подтвердит это. Все фотоальбомы были в чемодане Ольги, она с ними не расставалась. Да, вопросы по этому поводу будут. И знаете что? А наплевать. Кто они такие чтобы указывать как мне жить и что делать? Так что линию поведения я выбрал, узнаю в чём дело и валю. Да Ольгу надо найти, чую она у них в руках.

Как-то я так и заснул, снаружи уже светать начало, вот в мыслях незаметно и провалился в сон, а тот чуть позже в глубокий перешёл. Поэтому, когда меня осматривали, сам от неожиданности вздрогнул и открыл глаза. Врач надо мной стоял в белом халате и с этими штуками, в уши вставляют. Туплю со сна, не помню, тот видимо меня проверял, от касания и очнулся.

- Пришли в себя? Имя помните.

- Помню. Где я?

Впрочем, отвечать и общаться на не медицинские темы тот отказался, закончил со мной, перешёл к другим. Оказалось, на тумбочке завтрак, я его проспал, ничего съел, хотя и холодное, а так одной рукой действовал, второй пристёгнут. Буйным, наверное, считают. Другие не пристёгнуты. А ближе к обеду пришёл конвой, три бойца, отстегнули меня, вывели во внутренний дворик к машине, и повезли. Я опознал здание, когда из машины вывели, внутренний дворик Лубянки. Не скажу, что часто тут бывал, но один раз приходилось. Кстати, вид немного другой, видимо перестроили, или ещё НЕ перестроили, но это он. Потом вели по коридорам с красными дорожками, пижоны, тоже знакомым. Вот и кабинет, сначала один конвойный зашёл, разрешения спрашивал, потом меня завели, усадив на стул, двое остались, а третий вышел. За столом сидел полковник, не знаю его, а у окна майор. Лыбился чему-то.

- Слышь, майор, я тебе вторую улыбку сделаю, от уха до уха. Вы сами ко мне пришли, напали на меня. Ответка будет, я тебе это твёрдо обещаю.

- Теперь это уже не важно. С тем что на тебя накопали, даже не вышка светит, а что-то похуже.

- Заинтриговал. Мне просто интересно, что хуже вышки?

- Одна из самых страшных колоний с шахтой. Где люди не живут больше года, покрываются язвами, у них выпадают волосы, и те гниют заживо.

- Это вы про урановые шахты что ли?

- Откуда вы знаете о секретных шахтах?! - тут же взревел полковник.

- Рот закрой, не с тобой разговариваю.

- Да как ты?!.. – привставая, начал тот орать. Лицо красным налилось.

- Достал, - вздохнул я. - Вы мне мешаете.

Сказал это стараясь увернутся от брызг слюней полковника. На это оба бойца отреагировали, что меня привели, метнулись к полковнику и ударами рук раскроили ему череп. После этого отошли назад и сверлили глазами побледневшего бывшего капитана. А всё просто, конвойные настоящие, просто на сантиметр вокруг них иллюзии наложил. Именно иллюзии всё и сделали, те бесились внутри, но звука издать не могли, не пошевелиться, с ужасом осознавая, что происходит. Почему говорить не могли, им чуть сдавили горло, когда пытались. Намёк поняли, больше попыток не было, а то непонятное мычание насторожило майора.

- Что происходит? - спросил тот у меня.

- Не знаю, это ваши бойцы. Видимо тоже ор полковника не понравился. Ладно, ты не стой, скинь тело на пол и садись, пообщаемся. Сядь!

Я подал в голос достаточно силы чтобы тот чуть вздрогнул и пройдя к столу, уложив начальника на пол, занял его стул.

- А теперь, объясни мне, какого хрена я тут у вас делаю? Я желаю слышать это.

- Многочисленные погибшие в Казани. Раскрутить всё дело было сложно, но сделали это. Знаешь в чём твоя ошибка?

- Говори.

- Водитель профессора Лебедева. Тот что сгорел в машине директора, он только в тот день вышел после отгулов. Угонял твою машину совершенно другой. Он дома был, отсыпался. Вот он и дал зацепку, как твоя фамилия всплыла, там и остальное раскрутили, это уже было дело времени. Бывшая твоя содержанка созналась в попытке убить тебя. Нашли мы пятерых в доме её знакомого, убитыми. С воздуха лётнаб обнаружил свежий раскоп, где была использована техника. Проверили, никаких земляных работ там не должно было вестись. Откопали шесть тел. Что удивительно, у сотрудников милиции сломаны шеи. А это почерк, всё как у представителей научного отдела авиазавода. Они также были умерщвлены. И везде ты. Твою машину угнали, было такое. Дальше рассказывать?

- Не понимаю о чём ты. Я вообще не причём, машину не крали, как стояла всю ночь, так и стояла.

- Ну с теми фотографиями, что нашли у твоей подружки, даже если не причём, что конечно же не так, всё равно срок светит. Покинуть территорию Советского Союза без разрешения, да ещё вернутся также без извещения пограничников и таможни, это даже не наглость. Удивлён что вернулись. Также интересует, чем тебе сотрудники милиции не угодили, и их стукачи? Смысла нет отпираться, с такими уликами не сможешь.

- Просто месть, - подумав, решил всё же ответить.

- Месть? И за что?

- Эти трое, по приказу своих кураторов, показали, что это я угнал эшелон продовольствия в Казани. Громкое дело, должны слышать. Следак из Москвы попросил. Шантажировали меня этим. Так что и замминистра, которому это было нужно, и сам следак, ну и министр, но он тут краем привязан был, были слегка… убиты.

- Это где в машине ножом? Громкое дело. Сорок три ножевых ранения. Шофёр ослаб умом. А с остальными закончил?

- Работать нужно чисто. То уголовное дело просмотрел, так называемых свидетелей адреса узнал, дальше дело техники. Я такие подставы сильно не люблю и отвечаю адекватно. Меня под вышку подводили, и тут приговор исполнен был.

- А учёные с авиазавода? Из-за какой-то машины?

- Одному дебилу в ранге профессора, что жил в том доме, где я во дворе машину поставил, стало любопытно, а что это за хрень непонятная торчит из-под приборной панели. И он угнал мою машину. До сих пор не понял как. Вряд ли тросом, та на скорости стояла.