Анатолий Букреев. Биография величайшего советского альпиниста в воспоминаниях близких - Галина Анатольевна Муленкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«В той экспедиции Анатолий себя очень здорово проявил как физически подготовленный и грамотный спортсмен, – отмечал Ерванд Ильинский. – Когда он приехал домой и все мне рассказал, я заметил:
– Толик, ты, конечно, сделал все, что мог, но изначально, возможно, ты где-то был и не прав. Руководитель всегда идет вверх первым, а вниз – последним. Когда работаешь в коллективе, надо придерживаться его возможностей, но однозначно оценить случившееся нельзя.
Бука сказал, что не имел права кем-то руководить в той экспедиции, он предупредил Скотта, что пора поворачивать назад. Но, видимо, гиды считали себя на голову выше своих помощников и у них было свое мнение».
Инструкторы знают, что труднее всего двигаться по маршруту в темпе группы. Пройдя намеченный путь, участники могут упасть без сил, а вот инструктор должен иметь силы пройти его еще раз. Эту ситуацию легко спроецировать на схему «гид – клиент».
«В 17:00, когда его товарищи по команде пробивались вниз сквозь облака на высоте 8500, Букреев находился уже в своей палатке, отдыхая и попивая чай», – написал Кракауэр. Он назвал спуск Букреева чрезвычайно необычным поступком для гида. И здесь еще раз отметим, что Букреев не был гидом, а исполнял роль его помощника.
Из дневника Букреева ясно: он сказал Скотту, что хочет спуститься до Южного седла, чтобы, в случае необходимости, принести клиентам запасные баллоны с кислородом и горячее питье – ведь было очевидно, что кислород у всех скоро закончится и без дополнительных баллонов ситуация может стать неконтролируемой. По информации Букреева, Скотт согласился и сказал, чтобы он спускался, так как на отрезке между Южной вершиной и высотой 8200 сбиться с пути невозможно, на крутом участке навешены перила, виден лагерь на Южном седле. Ниже 8200 можно потеряться в непогоду, а в тот час ничто не предвещало наступления шторма.
Из «Мужского журнала»: «Букреев и Фишер пришли к соглашению, что Анатолий спустится и будет готов принести кислород другим альпинистам. Бейдлман фактически вел команду Фишера по горе самостоятельно».
Анатолий проспал полчаса. Натопив снега, залил в термос кипяток, расстегнул молнию на палатке и поглядывал в сторону маршрута, но никого там не видел. Опускались сумерки, было 18 часов, и Толя уже не шутку тревожился за клиентов. Он приготовил фонарик, чтобы подвесить его к коньку палатки – так спускающиеся могли сориентироваться в темноте и выйти на маяк. У него было только два полных баллона кислорода. Тем временем небо заволакивали тучи, и шерпы отмечали, что буря никогда не налетала так быстро. Группа Бейдлмана подошла к концу последней веревки над лагерем 4, уже были видны палатки. Здесь находились клиенты из команды «Консультантов по приключениям». Бек Уэзерс практически потерял зрение, его вел гид Майк Грум, который не мог оставить и японку, «чье лицо превратилось в ледяную маску, она уронила ледоруб и даже забыла снять солнечные очки». «Дуг Хансен и Роб Холл сели в снег на ступени Хиллари – гид не мог оставить своего обессилевшего клиента. Скотт Фишер попросил Лопсанга вызвать вертолет. В здравом уме он бы знал, что это невозможно».
Из статьи в «Мужском журнале»: «Люди были на грани, заканчивался кислород. Когда нет больше кислорода, человек начинает теряться. Это как если вы идете по вертикали, и все очень быстро ухудшается. Человек не может двигаться и умирает. Быстро развивается отек мозга или легких». Из повествования понятно – Грум передал по рации в лагерь 4 информацию, что группа заблудилась. Более сильные пытались расшевелить слабых, «но смерть в те минуты уже казалась им наилучшим исходом». Люди в лагере на седловине, в их числе и Кракауэр, подавали сигналы фонариками и стучали железными мисками, надеясь, что потерявшиеся услышат эти звуки и найдут путь к лагерю. Это был их посильный вклад в спасение пропавших.
Ближе к полуночи буря утратила свою силу, и показались звезды. Тогда Клев Шенинг сказал, что знает направление спуска, а Нил Бейдлман тормошил людей. «Все стали двигаться, – написано в «Мужском журнале», – Намбу пришлось тащить волоком, но через несколько метров пятеро без сил опустились на снег. Бейдлман принял решение спускаться за помощью, Букреев был где-то там, отдохнувший и готовый».
Что там маячит – свет фонаря или это галлюцинация? Из темноты возник Мартин Адамс. Анатолий помог ему дойти до палатки и забраться в спальный мешок. Один из шерпов тоже заметил свет фонариков вдалеке, и еще два часа Букреев – единственная «живая сила» – ходил на поиски заблудившихся. Толя не был ясновидцем, чтобы интуитивно выйти к группе в условиях ограниченной видимости, но каждый раз, когда им овладевало отчаяние, он находил в себе силы и мужество для продолжения поисков.
Из интервью А. Букреева корреспонденту «Мужского журнала» узнаем, что температура резко упала, видимость была около трех футов. Анатолий включил фонарь и надел кислородную маску, чтобы ускорить поиски. Он поднялся почти на 650 футов, обнаружил висящую веревку, которая вела куда-то в облака. Не найдя никаких следов альпинистов, Анатолий был вынужден отступить. Но около полуночи к лагерю подошли Лин Гаммельгарт, Нил Бейдлман и Клев Шенинг. Они сообщили, что группа терпит бедствие в конце перевала и люди уже на грани. Букреев помог пришедшим снять кошки и забраться в палатки. Получив сведения о месте нахождения группы, Анатолий дошел до конца плоскости перевала, но там никого не было. Вернувшись назад, он еще раз уточнил место, попытался поднять на помощь людей Роба Холла и шерпов, но никто не откликнулся, и он в одиночку отправился уже на другой конец перевала. В этот выход его кошки лязгнули о металл брошенных, пустых кислородных баллонов. Он был на верном пути.
Из «Мужского журнала»: «Никто не хотел рисковать своей жизнью ради людей, за которых он не отвечает. Никто не мог помочь. На этот раз Бейдлман дал лучшие указания, и Букреев снова нырнул в ночь. Примерно в 350–450 ярдах от лагеря он увидел свет налобного фонаря Мэдсена. Мэдсен, Фокс и Хилл вместе с Намбой и Уэзерсом дремали в 15 ярдах от крутого спуска на тибетскую сторону и всего в 15 ярдах от того места, откуда Букреев вернулся после первой ходки. Букреев дал Хилл кислород, поднял Фокс и исчез в ночи. Время шло. Возможно, и сам Букреев потерялся или ранен. Но он появился снова. Проводил двух альпинистов в
