Прыжок в неизвестность - Ольга Кандела

Стало неприятно. Причем умом-то я понимала, что злится он вовсе не на меня. Просто я затронула неприятную тему, которую Фауст не желает обсуждать. И лучше мне сейчас не допытываться подробностей. Возможно, я попробую потом, позже, когда мужчина будет настроен на откровенный разговор.

Фауст меж тем нервно прошелся от одного конца беседки в другой, немного успокоился и опустился обратно на лавку. Налил себе вина и сделал большой глоток, осушив бокал почти наполовину. А потом вдруг неожиданно заговорил:

– Ее отец владеет подавляющим большинством горнодобывающих шахт к югу от Шаринова перешейка. Если наши семьи объединятся, то мы сможем контролировать практически все разработки в Рассветных горах. А там и подмять под себя более мелких добытчиков не составит труда. Это очень большие перспективы, как в плане влияния на промышленность страны, так и в укреплении положения рода. Не говоря уже о денежном вопросе.

Понятно. Стандартный брак по расчету. Две влиятельные семьи хотят объединиться, дабы еще больше увеличить свое влияние и благосостояние.

История старая как мир. Причем и тот, и этот.

– И ради этого ты готов всю жизнь терпеть рядом неприятную тебе женщину? Каждый день видеть ее лицо, делить одну постель… – И тут же в голову закралась одна гадкая мысль, которую я не задумываясь озвучила: – Нет… Я, конечно, не знаю. Может, в постели она шикарна, и все такое…

– Представления не имею, – сухо отозвался Фауст.

– В каком смысле?

– В прямом. Не проверял, – буквально шокировал меня мужчина.

Интересно-интересно. То есть он с этой фифой ни разу… кхм… не спал? Как-то с трудом верится. Особенно если учесть ее выдающиеся формы и солидный возраст. Ну, в моем понимании солидный. Да и не похожа она на невинную девочку. Так что сие обстоятельство вызывает недоумение. Причем глубокое такое.

– Почему? – озвучила свои сомнения одним коротким вопросом.

– Я что, похож на мазохиста? Мне с ней всю оставшуюся жизнь постель делить. Не хватало еще до свадьбы себя мучить.

– Так не женись на ней, – выдала вполне разумное решение.

Фауст тяжко вздохнул, устало потер глаза и столь же устало ответил:

– Много ты понимаешь, Любочка… Небось до сих пор веришь в прекрасных принцев, любовь до гроба и прочую ерунду?

– Ну… может быть, – не стала отрицать я. В конце концов, мне еще только восемнадцать. Можно позволить себе помечтать и еще хотя бы пару лет не снимать розовые очки. – Но даже если всего этого не существует, это не повод гробить себе жизнь. Ты ведь достоин гораздо лучшего, чем эта расфуфыренная мымра.

– Я, конечно, рад, что ты обо мне такого высокого мнения. Но давай я это сам решу, – уже без тени злобы произнес Фауст, и в голосе его мне слышалась лишь одна обреченность и глухая тоска. – К тому же она чистокровная. А я наследник не самого бедного рода. У меня, по сути, и выбора-то нет… Разве что Фрайо не объявится и сам на этой шваб… кхм… чистокровной не женится.

– Эммм, – робко начала я, не поняв, что за беда у фениксов с чистокровными. – А в чем, собственно, проблема? У вас что, мало чистокровных?

– Женщин мало, – печально поведал феникс. – Не знаю, почему так происходит, но у чистокровных пар в восьмидесяти процентах случаев рождаются мальчики. То же самое происходит, если примеси в крови незначительны.

– Где ж вы девушек берете?

– Полукровки, – просто ответил Фауст. – У них, конечно, в запасе не по четыре жизни, как у нас, чаще лишь две, максимум три, но девушки обычно спокойнее, так что большой запас им и ни к чему.

Я расценила это замечание по-своему – чем больше доля фениксовой крови в жилах, тем больше дури в голове!

– И тебе обязательно жениться на чистокровной?

– Нууу. Не то чтобы обязательно… Но КРАЙНЕ желательно. И, как ты понимаешь, давят на меня в этом плане со всех сторон.

Дааа. Оказывается, все не так просто, как казалось на первый взгляд. И мне даже стало жаль Фауста. Да и сердиться на него я совсем перестала. Видимо, прониклась горем блондина. Не хотелось бы мне оказаться в его ситуации. Да и вообще, давления подобного рода я не приемлю. Если б мой папочка вдруг решил подыскать мне спутника жизни, я б такой скандал закатила, навсегда бы отбило желание лезть в мою личную жизнь. Я и на папин-то «кастинг» кавалеров, не пререкаясь, приводила только потому, что сама, так сказать, в них сомневалась. А папина проверка, по сути, была и моей проверкой на вшивость и крепость духа. На фига мне парень, что при первой же трудности бежит в кусты? Правильно! Задаром такой не нужен.

В общем. У меня был выбор. Всегда. А вот у Фауста… Только если пойти поперек семьи. А зная, какой у него волевой папаша и как спелась Лилиан с будущей невесткой, я вполне могу его понять.

– Не завидую я тебе…

– Да я сам себе не завидую, – подытожил наш диалог феникс. Потом сел, выудил откуда-то второй бокал, наполнил его и протянул мне.

Так и сидели, допивая бутылку белого вина. Фауст вообще оказался любителем белого. А вот я сухие вина никогда не любила. Но здешнее было диво как хорошо. Легкое, пряное, с приятной кислинкой и пикантным послевкусием. Если бы мне раньше доводилось такие пробовать, я бы тоже была ценителем.

А так я лишь сидела, жмуря глаза от удовольствия, и маленькими глотками потягивала приятный напиток. Говорить больше не тянуло, но и молчание не напрягало. Напротив, оно вдруг стало каким-то очень уютным и комфортным.

Постепенно темнело. И когда на небе догорела последняя яркая полоска, оставленная зашедшим за горизонт солнцем, я с досадой осознала, что пора возвращаться к себе. Нет, не то чтобы я опасалась остаться с фениксом в полной темноте, напротив, я бы с удовольствием посидела с ним под звездным небом. Желательно прямо на земле, в его теплых крепких объятиях, перебирая шелковистые волосы… Да, мечтать не вредно! Вот только если я тут засну, а Фаусту придется потом на руках относить меня в спальню – выйдет не очень красиво. Все-таки он не мой парень. Да и вообще, обручен. Лучше не провоцировать лишние сплетни.

– Я пойду. Поздно уже.

Тихонько поднялась. Сгребла в охапку свой плед и направилась к лестнице.

– Мне, пожалуй, тоже пора, – последовал моему примеру Фауст и направился… в противоположном направлении.

Ах, да… Он же у нас летает. Ему незачем обшарпывать ступеньки высоченной винтовой лестницы… А вот я, пока добреду до комнаты, как раз вымотаюсь так, что останется только упасть в кровать и отрубиться.

В общем, понадежнее устроила плед на плече и стала морально готовиться к спуску. А еще где-то на задворках сознания промелькнула мысль, что если Фауст будет сейчас обращаться, то ему придется раздеться. А это такие виды… Уммм.

Тут же поганой метлой загнала эту мысль подальше. Искушение мне сейчас ни к чему. Лучше сосредоточиться на спуске, ибо со свисающим пледом можно и навернуться.

– Люб, погоди, – неожиданно окликнул мужской голос, догнавший меня уже у самого прохода. – Оставь в покое эту лестницу. Иди сюда.

Эммм. Не поняла… Я не ослышалась? Фауст зовет меня подойти?

– Зачем? – задала я, наверное, глупейший вопрос из возможных.

– Зачем-зачем? – передразнил блондин. – Помогу тебе спуститься. Быстро и с комфортом. Или тебе охота тащиться на своих двоих?

– Не охота, – честно призналась я и сделала несколько неуверенных шагов к мужчине.

– Да не бойся ты, не укушу… – мягко поддел Фауст, быстро приблизился ко мне и, ухватив за ладонь, потащил к краю.

Я послушно пошла следом, прикидывая, как мы сейчас будем спускаться. Ему ведь обратиться еще нужно. А он вместо этого… Так, не поняла… Зачем Фауст лезет на парапет? А раздеваться он не будет? А…

Меня потащили следом, но я уперлась. Вот прямо всеми руками и ногами. Мне вдруг стало страшно. Облицован парапет был тем самым небесным кварцем, о котором рассказывал феникс в нашу первую экскурсию по замку. И он не врал, когда говорил, что кристалл этот с поразительной точностью принимает оттенок неба. Вне зависимости от времени суток.

Так что сейчас возвышение, на котором стоял мужчина, для меня было попросту невидимым, ибо цветом оно один в один повторяло темное вечернее небо. А как встать на то, чего не видишь? Мамммочки…

– Да не бойся ты. – Фауст мягко улыбнулся и также мягко потянул на себя. – Просто ставь ногу рядом с моей и не промахнешься.

Так! Трусиха я или не трусиха? В конце концов, феникс не даст мне упасть? Не даст! Так чего бояться?

Собрала все мужество в кулак и таки сделала шаг наверх. Тут же почувствовала под ногами надежную опору и такую же надежную ладонь Фауста за спиной.

– Готова? – спросил феникс, с силой прижимая меня к крепкому горячему телу, отчего я машинально подалась вперед и опрометчиво глянула в такие близкие глаза. Глянула – и потерялась. Утонула в мягком мерцании серебряных всполохов на темной, практически черной сейчас радужке, так похожей на ночное небо с россыпью бриллиантов звезд.