Авгур - Владимир Холкин

В этом месте Андрей задумался. Слеза, что ему подарил отец, однажды засветилась багряным. А та, что он экспроприировал у цыганки, была похожа на уголек. Но оба эти шарика изначально были обычными - иначе фиг бы их вот так выставляли на всеобщее обозрение. Значит, что получается - смола в руках у Андрея меняет свойства? Ха, если так, то он за неделю озолотится...

- А вообще, - мечтательно сказал Рома, - найти бы Горючий Зал! Понятно, что байка, но верить хочется.

- Ну, ты прямо сундук со сказками. Бажов Пэ Пэ. Что за Горючий Зал? Давай уже, не томи...

...В девяносто первом, когда Союз доживал последние месяцы, один из ветеранов 3-го Белорусского фронта в беседе с журналисткой поведал удивительную историю. В свое время он, будучи сапером, принимал участие в зачистке Эксклава. И, в частности, обследовал захваченный замок. Так вот, в одном из комнат, якобы, хранилось панно из Горючих Слез, которые мерцали всеми цветами радуги. Кроме того, имелись еще гирлянды на стенах. Зрелище было невероятное - бойцы стояли, разинув рот, пока не прибыли старшие офицеры. Дальше находкой занялись компетентные товарищи с колючими взглядами. Все было засекречено. И только теперь сапер-ветеран решился рассказать об увиденном. Журналистке он объяснил - какой смысл сохранять молчание, если страну уже продали на самом верху?..

Сапер вполне допускал, что драгоценности из Горючего Зала успели вывезти до того, как замок погрузился под землю. Многие, правда, сочли эту историю уткой. А все последующие сенсации, которые возникли в продолжение темы, и вовсе не заслуживали доверия. Писали, например, что убранство из люминофорной смолы действительно имелось в одной из комнат, но его стырили еще до войны. Причем, сделала это экспедиция 'Аненербе', а слухи о ее гибели - не более чем хитрая деза. В одной газете без обиняков утверждали, что Горючий Зал хранится в горах Тюрингии, где в сорок четвертом начали строить новую штаб-квартиру для фюрера. Строительство завершить не успели, но шахты были уже готовы. И вот в одной из них, мол, спрятали мерцающее сокровище. Эту заметку кто-то сдуру перевел на немецкий, и в тюрингском местечке Ордруф на пару месяцев вспыхнул ажиотаж не хуже, чем на Клондайке - бюргеры, зараженные золотой лихорадкой, спускались в шахты чуть ли не на подтяжках...

Когда Рома дошел до этого места, Андрей вспомнил, что и сам в начале девяностых слышал нечто подобное, но, по причине нежного возраста, в подробности не вникал. В конце концов, журналистам тема наскучила и в прессе больше не обсуждалась. Но среди старателей легенда, оказывается, живет до сих пор.

- Ты прикинь, - горячился Рома, - если один-единственный шарик ментов от нас отгоняет, то целая комната - это ж вообще песец!..

Короче, насколько понял Андрей, в местном фольклоре Горючий Зал занимал примерно ту же самую нишу, что Золотой Шар у сталкеров в 'Пикнике на обочине'. Если доля правды имелась в этих рассказах, то вряд ли она была велика. Попади такая мега-вундервафля к товарищам в Кремль после войны, они бы всю Америку поставили раком. За компанию с Англией...

- Что-то не нравится мне этот туман, - процедил Михалыч. - Уже полчаса торчим, и до сих пор ничего не видно. Предчувствие у меня нехорошее.

- Это да, - согласился Рома. - Сидим, как в сметане. В крынке.

- Я вот думаю, - продолжил седой, - а не пора ли нашему имениннику, так сказать, блеснуть мастерством?

- Я бы с радостью, - пожал плечами Андрей, - только я вижу не больше вашего.

- А ты пораскинь мозгами. Вспомни точно, что бабка тебе сказала. Она хоть и пришибленная слегка, но что-то такое знает. Я бы ее послушал.

- Да не сказала она ничего по делу. Птенчиком обзывала.

- Птенчиком... - повторил Михалыч. - Ну, а что еще говорила?

- Вообще-то, - подал вдруг голос прибалт, - птицы всегда находят дорогу. Даже если с другого материка. Кажется, по магнитному полю.

- Я, если что, магнитных полей не чувствую. И в рентгене тоже не вижу, сразу предупреждаю.

- Стоп, стоп, - перебил Михалыч. - Хрен с ними, с магнитами. Но ведь нас же ты вчера отыскал? Как по пеленгу вышел. А повторить слабо?

Андрей задумался. Тогда, на автовокзале он использовал шарик, чтобы сделать живой локатор. Может, действительно, попробовать еще раз? А Слезу у них стребовать - наверняка ведь есть. Хотя, секунду. Шарик он применил потому, что не знал, кого конкретно искать. Не имел ориентира. А сейчас ориентир в наличии, да еще какой - башня-маяк высотой до неба. Просто надо ее сквозь туман увидеть...

- Ладно, - сказал Андрей, - дайте пару минут.

Он сосредоточился, и узор под рукавом запульсировал. Погружение в тусклый мир прошло почти незаметно, только туман приобрел, как показалось, ржавый оттенок. Словно в молоко добавили каплю кофе. Фигуры людей застыли. Андрей, внимательно оглядевшись вокруг, уловил неяркую вспышку. Потом огонек погас, но через секунду зажегся снова. Казалось, что там включилась мигалка - но не синяя, как у 'скорой', а оранжевая, как у ремонтников. Сигнал мерцал не прямо впереди, а левее. Стараясь не спускать с него глаз, Андрей вынырнул из тусклого мира.

- Направление на Эксклав я засек, - доложил он спутникам.

- Ну, и в какую сторону?

Андрей показал.

- А толку? - проворчал Рома. - Если туда свернем, то просто в канаву съедем.

- Не съедем, - сказал Михалыч. - Я так подозреваю, что никакой канавы там уже нет. И асфальта под нами - тоже. Мы сейчас нигде, понимаешь? Пространство неопределенности или что-то вроде того, я в терминах не силен. Так что давай, Андрей, перебирайся на мое место. Будешь Юргису дорогу показывать.

Михалыч вылез наружу и сразу пропал из виду. Впрочем, в следующую секунду дверь в салон отодвинулась, и седой заскочил в проем. Туман в машину почему-то не заползал. Андрей повторил маневр Михалыча в обратном порядке, не отрывая рук от двери, чтобы не потеряться. Сел рядом с водителем и сделал указующий жест, как Ленин на постаменте:

- Вон туда.

Юргис осторожно повернул руль. Похоже, он все-таки опасался, что передние колеса сейчас угодят в канаву. Но, проехав несколько метров, слегка расслабился. Микроавтобус медленно, со скоростью пешехода, но все же продвигался вперед. Маяк поблескивал оранжевым светом. Минута прошла в молчании.

А потом в тумане мелькнул еще один огонек. Андрей уловил неприятный писк на пределе слышимости и напрягся, вглядываясь вперед. Ему показалось, что вдоль стекла скользнуло длинное тело, но точно утверждать он не мог. Опять стало тихо, только урчал мотор. Андрей подумал, что мурена, если это была она, разминулась с ними в молочной мгле. Будем считать, что на этот раз пронесло...

Машина содрогнулась от мощного толчка в правый борт.