История своей судьбы (СИ) - Солманская Элина

– А почему только я? Мы вместе.

– Паша, нет. Я же ничего не умею, делать подобного. У меня нет таких творческих способностей, как у людей, которые там соберутся.

– У тебя нет способностей? А как же игра на фортепиано? Ведь это твоя профессия. К тому же, лисёнок, мне говорила, что ты очень хорошо играешь. А я ведь так и не слышал пока, как ты это делаешь. Вот и сыграем вместе что-нибудь.

– Но я давно не играла ничего. Я засыплюсь и…

– И ничего страшного не случится, поверь мне. Там будут только свои люди. А тебе самой этот вечер, и тем более участие в нём, очень понравится, уверяю тебя.

Он коснулся её руки своими пальцами.

– Поверь мне, такие вечера по интересам очень сближают людей, раскрывают их души и дают ощутить глубину этой жизни с её прекрасными, и такими восхитительными моментами.

– Я немного знаю фортепианных композиций для совместного исполнения.

– Ну, самое любимое, что тебе больше всего нравится.

– Ну, тогда, может быть Шопен?

– Только не говори, что это будет вальс…

– Да, а ты против?

– Ну что ты. Подобным исполнением ты сделаешь хозяина этой базы абсолютно счастливым. Он обожает Шопена. Иван, мне как-то сказал, что для него слушать эту музыку, это как обнажение его души. Когда он слышит дивные звуки вальса этого польского композитора, то уходит в себя, забывая о действительности, и переносится в какой-то упоительный мир прошлого.

– Для меня эта музыка, значит то же самое. Только неплохо бы на ноты взглянуть, чтобы освежить память, – с улыбкой произнесла Милана.

– А какой конкретно его вальс ты хочешь исполнять?

– Вальс до-диез минор, опус 64 номер 2, – ответила Милана.

– Я знаю его наизусть. Это любимый вальс моей мамы. Я считаю его одним из красивейших у Шопена.

– Этот вальс и мой самый любимый. Знаешь Паша, я очень люблю фильм Станислава Говорухина «Пассажирка», и там есть момент, когда главная героиня с одним из офицеров играет вместе на фортепиано именно этот вальс.

– Я видел этот фильм и помню этот момент. Я вообще очень люблю все фильмы этого режиссёра. Заставляют они меня о многом задуматься после просмотра.

Милана улыбнулась.

– Я тоже люблю все его фильмы и именно за это, за возможность подумать.

– Ну, так что, как только закончим обедать, предлагаю освежить ноты в памяти и пойти в музыкальную комнату, чтобы порепетировать вместе.

– А как же сон? Ты же хотел отдохнуть.

– Ночью отдохнём.

– Папочка, я кушать хочу.

Они вдвоём обернулись. Лиза стояла на пороге босая и с распущенными по плечам волосами.

Милана сорвалась с места и стремительно направилась к ней. Присела рядом и пригладила рукой растрепавшиеся волосы девочки. Лиза обняла её за шею ладошками, и Милана подняв её на руки, подошла к столу.

– Садись. Папа сейчас нальёт вкусный супчик. Чай будешь?

Лиза молча кивнула.

Милана собрала её волосы и заплела косу, зафиксировав резиночкой, которая была одета на ручке Лизы.

– Ты выспалась? – спросил Павел у дочери, с улыбкой посматривая, как она хватает губами горячий суп.

Лиза посмотрела на него заспанными глазками.

– Выспалась. Только проснувшись, сначала испугалась, увидев незнакомую комнату и что вас нет рядом. А потом услышала ваши разговоры и пришла на ваши голоса.

– Ну, кушай, не отвлекайся на разговоры, а то солянка остывает. Булочку намазать маслом? – спросила Милана.

– Да, – ответила Лиза, с аппетитом откусывая горбушку ароматного хлеба. – А вы уже поели?

– Да, мы с Миланой поели. Собираемся найти ноты в интернете, и пойти порепетировать к вечернему выступлению.

– Какому выступлению?

– Будем играть вместе на фортепиано.

– Это, правда? – Лиза посмотрела на Милану, но та лишь пожала плечами.

– Вообще-то, я говорила твоему папе, что давно не играла, и у меня ничего не получиться. Но он пытается меня уговорить.

– Но ты же играла у нас дома. Ты очень красиво играешь. Попробуй. Я так хочу посмотреть, как вы будете играть вместе.

Милана вздохнула и с улыбкой посмотрела на две пары глаз с умоляющим взглядом.

– Ну ладно, уговорили, но если я собьюсь и опозорюсь, будете краснеть вместе со мной.

– Договорились, – ответил Павел.

Когда Лиза поела, они сразу же направились к Ивану и, взяв ключи от музыкальной комнаты, уединились там на три часа. Именно столько им потребовалось, чтобы разобрать ноты, и расставить акценты партии для каждой руки исполняющих. Когда конечный итог их репетиций ознаменовался громкими хлопками в ладоши Лизы, они, переглянувшись, поняли, что в принципе готовы.

Оставшиеся несколько часов до ужина они провели в домике, разбирая вещи, каждый в своей комнате и имея возможность немного отдохнуть. Вкусный горячий ужин из говяжьего жаркого с овощами, липового чая и пирога с ароматной вишней и клюквой остался позади, и они отправились все вместе на вечер.

Немногочисленная компания из десяти человек собралась в стенах уютного музыкального салона. Милана с интересом рассматривала людей, которых ей представляли. Люди разнообразных профессий и социального статуса, сейчас были просто добрыми друзьями, одетыми не в помпезные костюмы и вечерние платья, а в уютную комфортную одежду. Расположившись в креслах, они с удовольствием слушали хозяина, который открыл вечер по традиции первым. Он пел под гитару, написанную им песню, и, наполнял комнату приятными аккордами тёплой и романтичной музыки, которая навевала в душе какую-то ностальгию. Когда всё было именно так, как сейчас предстало перед глазами Миланы, да ещё разве только иногда демонстрировалось в редких хороших фильмах, о славных и далёких временах, когда люди по-другому жили и чувствовали. Неспешные разговоры и тихое общение, стихи и музыка, отрывки из прозы и обсуждение прочитанного, вызывающего не бурные диспуты до хрипоты, а изложение своих взглядов и мнений в спокойной размеренной интонации.

Верхний свет в комнате погасили, и жена Ивана зажгла по периметру помещения многочисленные свечи.

Павел протянул Милане свою руку:

– Теперь наш черёд порадовать всех остальных.

Сердце Миланы волнительно забилось, но она вложила свою ладонь в руку Павла и пошла за ним к цифровому фортепиано, которое стояло в центре комнаты. Присев на банкетку рядом с Романовым, она обвела слегка рассеянным взглядом комнату и лица людей, сосредоточивших на них всё своё внимание. Её взгляд невольно остановился на Николаеве. Мужчина сидел в кресле и, откинувшись на спинку, уже прикрыл глаза, в ожидании их исполнения. Он заранее знал, что ему предстоит услышать, ещё, когда отдавал им ключи от комнаты днём, и поэтому предвкушал возможность насладиться любимой музыкой.

Милана почувствовала лёгкое прикосновение рук Павла к своим пальцам, лежавших на клавишах. Она повернула голову и, взглянув на его улыбку, и лёгкий кивок головы, приподняла пальцы и начала играть вместе с ним. Дивная переливающаяся мелодия рождалась на свет тихо и плавно, но спустя всего мгновение, набирала кружащийся вихрь бального действа, очаровывая и увлекая за собой. Их пальцы быстро перемещались по клавишам рядом. Перекрещивая иногда кисти своих рук, они невольно касались пальцев друг друга. Упоительная игра, движения рук, пальцев и переливы чарующей мелодии, которые заполнили комнату.

Робость пропала, и она слушала только музыку, которую они рождали на свет, извлекая её кончиками своих пальцев. Милана улыбалась, и казалось, уже парила пальцами над клавишами, словно действительно танцевала вдвоём с её компаньоном по игре и партнёром одновременно, с главным героем своего романа, который сидел рядом и тонко улавливал её ритм и движение пальцев, составляя с ней идеальный тандем в звучании великой музыки. Музыки, которая сводила с ума в прошлом, заставляя людей молчать и плакать, радоваться и грустить, музыка, дарившая встречи на балах в царской России, музыка, заставляющая любить и признаваться в своих чувствах, связывая прочно человеческие жизни и судьбы….