Магфиг - Дмитрий Кружевский

Правда, долго рассуждать мне не пришлось, ибо тут перед моими очами предстала перекошенная морда без одного глаза, пускающая желтые слюни, и мой пацифизм как ветром сдуло. Зомби открыл рот, обнажив оставшиеся гнилые зубы… ну не знаю, может, поздороваться хотел или о погоде там спросить, но, получив моим молотом прямо в орало, явно передумал, решив отдохнуть в ближайших кустиках. И понеслась. Зомбаки поперли со всех сторон, точно покупатели на распродаже. Я с яростью молотобойца махал своей киянкой, стараясь особо не прислушиваться к треску ломающихся костей и черепов, а также особо не обращать внимания на пролетающие мимо части чьего-то организма. Дорофеич стоял рядом и явно играл в игру: «Что будет с этим зомби, если отрубить ему вот эту часть тела», – причем, судя по довольной ухмылке, это ему очень нравилось. Вокруг нашего завхоза уже столпилась стайка одноруких, одноногих и одноя… ягодичных ходячих трупов, которые, судя по всему, уже были не рады, что полезли в атаку на подобного маньяка. Батон взобрался ко мне на плечо и откидывался своими раскаленными гвоздями, правда, лишняя железка, воткнувшаяся в тело, зомби не очень беспокоила, но вид ему придавало несколько гротескный, особенно если таких гвоздей втыкалось с десяток. Неожиданно для меня Батон заорал благим матом и впился всеми четырьмя лапами мне в плечо, отчего уже матом заорал я, ибо когти нашего коти… ого-го. От двойного акустического удара с добавлением изощренных русских фразеологических оборотов мертвецы явно впали в некий культурный шок и даже чуток попятились назад. В этот момент Крис, до этого изображавший из себя лучшего ученика Брюса Ли, неожиданно вспомнил, что он еще и дракон, и, быстренько видоизменившись, пыхнул на зомбаков своим пламенем, проделав в лесу широкую дымящуюся просеку.

– Ну вот, все веселье испортил, – буркнул гном, туша пальцами кончик тлевшей бороды.

Дракон, принявший вновь человеческий облик, молча пожал плечами и, сложив губы трубочкой, выпустил в небо колечко дыма. Я мысленно хмыкнул и, сняв с головы нечто склизкое, больше всего похожее на кусок чьей-то кишки, принялся помогать Батону отцепить от хвоста схватившуюся за него руку зомби.

Ну короче, после этой неудачной атаки все успокоилось, и нам оставалось только гадать – случайно произошел данный инцидент или кто его специально подстроил.

Кстати, я ожидал от межпространственной тропы чего-нибудь этакого, ну хотя бы светящегося тоннеля или, на худой случай, массивных врат, украшенных причудливой рунной вязью, – оказалось все проще. Мы спустились по тропинке в небольшую ложбинку, на дне которой клубилась синеватая дымка, и минут через десять уже шагали по лужайке, залитой ярким солнечным светом и окруженной плотными рядами березок.

Березы… я чуть не расплакался от нахлынувшей ностальгии (ну, чувствительная я натура, буквально тонкая и ранимая, что поделаешь). Даже сошел с тропинки и погладил рукой ее теплую шероховатую кору.

– Мы уже в другом мире? – спросил я Криса, который с задумчивым видом жевал соломинку, растерянно оглядывая окружающую местность.

– Нет, – покачал головой дракон. – Это пространственный карман, образующийся в точке флуктуации. А сама она вон за тем леском, что вообще-то и не лесок, а эфемерно-нейтральная мысле…

– Да хватит умничать, – прервал Криса Дорофеич. – Не забивай мужику голову, лучше пойдемте дальше, а то разлюбовались, эстэ… эсти… тьфу ты.

Гном махнул рукой и затопал по тропе, мы с котом и драконом дружно переглянулись, недоумевая, с чего это наш завхоз нервный такой стал, и последовали за ним.

Не, все же русская природа действует умиротворяюще, а в том, что окружающий нас пейзаж с моей родины, я даже не сомневался. Дух здесь витал какой-то… русский. И пусть это всего лишь эфемерно-нейтральная мысле… фиг знает что, но ностальгия… Не думал, что так соскучусь за эти месяцы. А пейзажик-то прям пасторальный, бери кисти – и пиши. Березовая роща, медленно переходящая в дремучий лес, узенькая тропинка, птички, ромашки, того и гляди, за очередным поворотом будет озерко, а там на камушке сидит Аленушка, или выедут неожиданно навстречу три богатыря. А может, обгонит нас Иван-царевич на сером волке или вон там, за следующим изгибом тропинки, откроется поляна, где стоит избушка Бабы-яги… Накаркал.

Глава 17

Про добрую бабушку и странного козла

Избушка была большая, сложенная из добротного кругляка, с двускатной крышей и резными наличниками на окнах. Куриные ножки также присутствовали. Точнее, куриными эти лапы мог назвать только человек с ограниченной фантазией, ибо вот это огромное светло-коричневое о трех когтистых пальцах – ну к курам явно отношения не имело, если они, конечно, не росли на ядерных полигонах, питаясь исключительно стероидами.

Мои спутники обалдело таращились на это произведение неизвестно чьей генной инженерии, стоя у невысокого резного заборчика, окружавшего вышеописанную избушку. Так, избушка присутствует, а где же хозяйка? Я стал опасливо озираться, мысленно перебирая все, что знал об этой милой старушке.

Значится, так. Бабушка – неопределенного возраста, есть вообще вероятность, что старше динозавров, ибо замечена в дружеских отношениях с диномутантом по имени Горыныч, который относится к ней с большим уважением. Характер нордический, истинный ар… тьфу ты, это из другой оперы. Короче, бабулька по характеру еще та, может и накормить, напоить, а может и… послать лесом подальше. Любит поколдовать, поворожить, и к тому же ее избушка – просто кладезь полезных магических артефактов. Но вообще сведения о бабуле противоречивы, так что…

Хозяйку я обнаружил метрах в двадцати от нас, среди грядок с какой-то пышнорастущей зеленью, в любимой позе наших дачников – ну это когда оконечность вашей пятой точки находится выше вашей же макушки. Бабушка, точно почувствовав мой взгляд, медленно разогнулась и посмотрела в нашу сторону.

– Здравствуйте, бабушка Яга, – поприветствовал я подходящую ближе старушку.

– Привет, милок, коль не шутишь, – буркнула женщина, обводя нашу компанию насупленным взором.

Кстати, на вид бабуля оказалась вполне ничего. Нормальная такая миленькая старушенция из разряда тех, что сидят в теплые деньки у подъезда. Одета в длинную юбку неопределенной расцветки и цветастую блузку, поверх которой накинута побитая молью душегрейка. На голове зеленая косынка, из-под которой выбиваются седые пряди. Лицо вполне обычное – русское, нос не крючком, как пишут у нас, а такой… э-э-э… с горбинкой, короче, у бабули греческий профиль, как у Юлия, который Цезарь. А вот глаза, глаза – это да… один пронзительно зеленого цвета, другой бездонно-черный… бр-р-р, взгляд пронзает точно луч лазера.