Четвертое измерение-2 - Владимир Поселягин

Потолочные лампы освещали угрюмые лица морских офицеров, когда я поднялся с нижней палубы и услышал эти слова. Два часа назад я включил в общем зале на верхней палубе фильм 'Адмирал' и чуть позже ушёл укладывать детей, а то время десятый час, а они ещё и не спят. Вот и получалось пока я укладывал не укладывающихся детей, час на это ушло, те успели посмотреть фильм и были, скажем так, в расстроенных чувствах. Ладно, думаю лучше пояснить нашу встречу и общение более подробно.

Шесть часов назад, когда на борт прибыл капитан 'Мирного' и понялся на борт яхты с частью своих офицеров, на фрегате осталось всего двое, лейтенант Орехов нас представил, сразу при всех сообщив, что я попал в это время из будущего и пока ищу возможность вернуться обратно, путешествую по — ихнему миру, решив навестить и Россию. Такое краткое представление немного выбило прибывших офицеров из колеи. Первая‑то тройка уже пришла в себя, и улыбалась, наблюдая за новоприбывшими, получая удовольствием от ошарашенных лиц офицеров, а потом уже мне представили прибывших. Там было одиннадцать офицеров, включая трёх гардемаринов. Как мне пояснил чуть позже Орехов, гардемарины это недо — мичманы, можно сказать выпускники морского училища. То есть вроде и офицер, да не совсем, будущий офицер. Сложно как там у них всё.

После того как мы были представлены друг другу, уже я представил своих детей, в этот раз они были принаряжены и не встречали гостей в купальниках или полуодетыми и не смущали как первую партию. Только после этого кратко вводя гостей в курс постройки и моей покупки этой яхты, я показал её всю, от моих апартаментов, до рубки с машинным отделением. В последнем задержались надолго, где я пояснил, что это за двигательные установки. После этого мы поднялись на верхнюю палубу и заняли столик, благо места хватило всем.

После осмотра оружия и обсуждения моих планов посетить Россию и встретить там новый год, Зеленский, после незаметного знака Воронова задал вопрос о будущем. Вот я и выдал правду матку, ничего не скрывая. Смысла скрывать правду я не видел, поэтому серьёзно расстроил офицеров. Праздничный ужин шёл неспешно, всё выложенное на стол быстро уничтожалось оголодавшими офицерами, пироги, плов, слабосолёная норвежская рыба, тонко нарезанный ржаной хлеб, всё это из моих запасов из За Пазухи, вина, коньяки, и конечно десерт исчезало лихо пока я посвящал их в краткую историю Российской империи, её заката, становления нового государства рабоче — крестьян, и сколько оно просуществовало. Про Российскую Федерацию тоже рассказал, до момента своего попадания. Всё это с кратким курсом появления разнообразной техники, чтобы они хотя бы примерно были в курсе.

К этому времени пришло время укладывать детей и чтобы закрепить всё сказанное, я включил телевизор, не особо поразив гостей, они уже видели, как он работает и, найдя в своей фильмотеке нужный фильм с Хабенским в главной роли, поставил его, чтобы гости ознакомились с историей. Конечно, сценаристы поизгалялись над историей, когда писали сценарий, но всё же показать хоть примерно как там всё было, было возможно.

В общем, когда я закончил укладывать детей и поднялся наверх, практически все офицеры были очень серьёзны, однако, несмотря на практически пустые бутылки на столе, не сказать, что они были пьяны.

— Это точно, — согласился я и выключил телевизор, где шли титры, — после того как большевики сами того не ожидая получили власть, они стали искать врагов, им это было надо чтобы армия и народ не рассыпался на шайки по интересам. Врагов они нашли в лице духовенства и дворянства, начав геноцид этих слоёв общества. Церкви взрывались, дворянство физически уничтожалось. Практически из нескольких миллионов Российских дворян, за границу успело сбежать несколько сот тысяч. Остальные были под корень уничтожены. Не щадили ни кого… Да вы это видели только что.

— Да, — согласился Воронов и, выпустив ещё одно облако дыма, горько добавил. — Видели.

— Ну тут правительство само виновато. Честно говоря, Николая Второго правильно шлёпнули, за дело, он хоть и имел у народа большую популярность, но был слабохарактерным, поэтому министры, завербованные германской разведкой, и крутили им как хотели. Да и охранка заигралась с заговорщиками и это привело к тому к чему привело.

— Вы знаете, как этого можно было избежать? — уточнил воронов.

— Конечно. Обычная казнь. Казнь по приговору суда за государственную измену, а анархистов и разных там большевиков считать именно как изменников родины и казнить их, а не отправлять на каторгу, откуда они возвращались героями с авторитетом и набранным опытом. Николаю это правильно думающие люди предлагали, но он не пошёл на это и просрал страну. Надо ем было на дворян было ставку делать.

Устроившись за столом, я достал ещё один ящик грузинского вина, и стал доставить из него длинные красивые бутылки, разговор, похоже, у нас будет долгим, а на сухую общаться не хотелось. Я сам особо сильно не выпивал, не одобрял это, но тут просто хотелось. Момент такой был.

Время было одиннадцать часов ночи, почти полночь, едва слышно тарахтел под палубой дизель — генератор, была ярко освещена электрическим светом яхта, в зале которой мы сидели и общались, да покачивался неподалёку тёмной массой фрегат, где были видны сигнальные огни. Чуть позже большая часть подвыпивших офицеров была отправлена на прибывшей по сигналу шлюпке обратно на 'Мирный', и остались на борту моего судна только капитан со штурманом, да Орехов.

Несмотря на выпитое, по виду они были трезвые, и говорили спокойно и ровно. Мы оставили неприятную для них тему о будущем и говорили и моём посещении России. На их предложение сопроводить меня под охраной через пролив Османов, их оказывается, всё ещё так называли, я с улыбкой отказался. На фига мне ползти со скоростью черепахи, если я за пару дней буду где захочу? Хоть в Москве, хоть в Питере.

Дальше мы обсуждали возможность моей встречи с государем Александром Вторым, Воронов подробно объяснял, как это сделать, при этом косясь на лежавшую рядом книгу, где была фотография Александра Второго на смертном одре после покушения.

— Знаете, это слишком сложно, да и пока не тороплюсь я с вашим правителем встречаться, — честно сказал я и предложил. — Вот что, вы поторопитесь вернуться в Россию и добраться… добиться аудиенции у Государя, а я пока попутешествую по России с детьми, а к Новому Году, например, двадцать пятого декабря, навещу Москву.

— У нас столица в Санкт — Петербурге, — снова напомнил Воронов.

— Ну да, точно, — немного пьяно качнул я головой. — В общем, я буду в Питере двадцать пятого и тогда встречусь с Государем. Так нормально?