Волчье логово - Александр Омильянович

— Два пулемета на шоссе! Стрелять до тех пор, пока не получите приказ отходить. Сбор на высоте сто семьдесят шесть!

Пулеметчики, пригнувшись, побежали к шоссе и заняли новые позиции.

— Вперед! — крикнул Никор. — Вперед! Через минуту будет поздно…

Другая группа партизан бросилась к кустам, где залег немецкий пулеметчик, но там в этот момент раздался глухой взрыв гранаты. Немец подорвал себя. Недалеко от него лежали трое эсэсовцев, убитых в перестрелке. Партизаны быстро проверили карманы убитых и захватили документы. Никор дал приказ отходить. Он был очень огорчен неудачей: «языка» взять не удалось.

Шум автомашин, которые спешили на помощь автотягачу, нарастал. Активно заговорили два пулемета партизан на шоссе. Длинная очередь ударила по автомашине, которая первой показалась из-за поворота. Подбитая автомашина полетела в кювет. И пока гитлеровцы пришли в себя и поняли, что их атакуют партизаны, партизанские пулеметчики, воспользовавшись замешательством, скрылись в лесной пуще и направились на высоту 176.

Тела четырех погибших сотрудников секретной группы привезли вечером. Кузов сожженного тягача остался в пуще. Многочисленные отряды СС и полиции прочесывали до наступления темноты лес, но вернулись ни с чем. Во всех подразделениях началась активная подготовка к боевым действиям. Была усилена охрана радиостанции и отдан приказ — одиночным автомашинам не выезжать из Беловежа без сопровождения.

Штангер без сообщения от Никора понял, что операция с нападением на автомашину секретного штаба окончилась неудачей и живым никого взять не удалось. Возможность захватить одиночную автомашину не была использована…

Утомленный переживаниями, Штангер решил пойти в казино поужинать. Ему повстречалась группа эсэсовцев. Они окинули его презрительными взглядами. Анджей заметил, как Лайсберг наклонился к одному из эсэсовцев и что-то ему прошептал. Штангер не сомневался, что речь шла о нем.

Хайден задумчиво сидел за столиком в углу и пил пиво. Безразлично взглянув на Штангера, он спросил:

— Что так поздно?

— Что-то сегодня нет аппетита.

Хайден наклонился в его сторону и шепнул:

— Возможно, после «приятного» разговора с Л айсбергом?

— Не исключено. Откуда ты знаешь?

— Иорст мне говорил… Не приехала?

— Оставь. Я сильно перенервничал.

Хайден закурил сигару, заказал еще кружку пива и спросил Штангера, не выпьет ли он чего-нибудь покрепче. Тот вежливо отказался. Хайден придвинулся ближе к Штангеру и, боязливо осмотревшись по сторонам, хотя казино уже было почти пустое, шепнул:

— Хочу с тобой поговорить, но только не здесь, Сейчас подам тебе руку, попрощаюсь и пойду. Через пять минут выйдешь за мной. Встретимся в парке. Иди этой дорожкой в сторону охотничьего домика. Смотри, чтобы никто не шел за тобой. Понял?

Штангер кивнул…

Они шли рядом полевой дорожкой. Вдали виднелась лесная стена пущи, за их спиной чернел мрак парка. Хайден несколько раз осмотрелся по сторонам, прислушался, но кругом стояла тишина…

— Ты боишься? — раздраженно спросил его Штангер.

— Я хотел бы, чтобы никто не видел нас вместе, а тем более не слышал, о чем мы будем говорить. Ты отказал Лайсбергу?

— Он дал мне время подумать.

— Знаю, что отказался, так же как и я.

— Откуда такая уверенность?

— Я хорошо тебя знаю. А теперь слушай. Я верю тебе, Штангер, и считаю другом. И боюсь за тебя…

Штангер приостановился, а Хайден, стоя рядом с ним, продолжал шептать:

— Господа из СС интересуются здесь каждым нашим офицером, и это для тебя не секрет. Однако тобой интересуются особо…

— В чем они подозревают меня?

— Не знаю ничего определенного. У них есть сведения о том, что у нас действуют агенты вражеской, а точнее, русской разведки. Господа из СС усиленно ищут подозрительных. Судя по всему, круг подозрительных лиц сужается. Детально изучаются личные дела всех офицеров. Старого Диттера убрали сразу. Что касается тебя, то по этому поводу Лайсберг долго беседовал с майором Завелли. Шеф сказал мне это по секрету…

— А что им надо?

— У них есть какие-то старые донесения Клаузера о тебе и других. Им не нравится история с Бланке и Михаликом. Они вспоминали уничтожение объекта на высоте сто восемьдесят пять. И даже случай с Фляйнертом. Помнишь?…

У Штангера мурашки побежали по спине, и, если бы не темнота, Хайден бы заметил, как он побледнел.

— Майора Завелли несколько часов расспрашивали о тебе, специально интересовались делом, о котором я говорил. Интересовались, ручается ли майор за тебя. На этих днях на помощь Лайсбергу должна прибыть группа специалистов из гестапо. Не хочу, чтобы у тебя были неприятности. Они способны на все. Старый Диттер тоже был хорошим немцем, но ты отлично знаешь, что они с ним сделали.

— Что ты предлагаешь? — опросил Штангер.

— Завелли и Фриватт дают тебе самые лучшие характеристики и высмеивают их подозрения…

— Что бы ты сделал в моем положении?

— Видишь ли, не надо все так драматизировать, ибо совесть у тебя чиста и свой воинский долг ты выполняешь как положено. Ни один из этих эсэсовцев и в подметки тебе не годится. Однако эсэсовцы жестоки, мстительны, недоверчивы и всегда ищут виновных среди старых кадров военной разведки. Кто из нас будет их следующей жертвой — неизвестно. Только не ты и не я. Знаю, ты не был, не являешься и не будешь национал-социалистом. Так же как и я, ты не терпишь этих самодовольных выскочек, невежд и грубиянов. Ведь они доведут Германию до поражения… — говорил Хайден прерывающимся от волнения голосом. — В самое ближайшее время русские нанесут удар, и результат этого удара нетрудно предугадать. Ударят и на Западе. Авиация противника господствует над Германией. Наши города лежат в развалинах. Скажу тебе откровенно: для Германии война проиграна!…

— Хайден! — вырвалось у Штангера.

— Да, проиграна! Только если лишить власти этих маньяков, то, возможно, еще удастся спасти нас от гибели и обеспечить почетный мир. Я уже давно это все обдумал. И не только я один. Старые офицерские кадры хотят спасти Германию. Если удастся этого сумасшедшего ефрейтора лишить власти, Запад заключит с нами мир, и тогда можно будет надеяться выиграть войну с Россией…

Штангер был ошеломлен откровениями Хайдена. Правда, он догадывался, что Хайден излагает не только свои личные выводы, а взгляды тех офицеров вермахта, которые, видимо, готовили заговор.

— Идем, сядем под куст и закурим. — Штангер потянул Хайдена за рукав. Когда они сели на холодную от росы траву и затянулись, Штангер, собравшись с мыслями, обратился к Хайдену: — Слушай, Ганс, а если они не оставят меня в покое? Если они попытаются сделать меня своей жертвой?

— Этого я тебе не могу точно сказать. Если б я не ценил твоей офицерской чести, то… — Он глубоко затянулся сигаретой.

— То что?

— Ничего. — Хайден нетерпеливо махнул рукой. — Все это нереально… Дезертировать, уйти к партизанам… породниться с врагом, которого ненавидишь. Это не для тебя! — Он говорил все тише.

— Ты предлагаешь мне дезертировать? Зачем, почему? После стольких лет моей работы в разведке?! — разыгрывал возмущение Штангер.

— Нет, не предлагаю. Я только думаю вслух. А может, согласишься идти в разведку СС? Так же, как Швинд, Иорст, Ланг, Денгель и другие?

— Не будем о них говорить! — резко прервал его Штангер.

— Хорошо! Я обещаю внимательно следить за развитием событий. Ведь я имею больше возможностей, чем ты.

Давай только избегать встреч, чтобы нас никто не видел вместе. Может, отделаешься легким испугом? Ведь они постараются использовать наши разведывательные кадры, так как сами они не имеют ни малейшего понятия о фронтовой разведке. Если тебе будет грозить опасность, постараюсь вовремя предупредить, и ты тогда примешь нужное решение. Рассчитывай на меня!

Хайден протянул руку. Штангер молча пожал ее…

«Судя по всему, мне грозит опасность. В любой момент готов уйти в пущу. Примешь меня как "безработного" партизана. Может так случиться, что появлюсь без предупреждения и в немецком мундире. Чтобы твои ребята меня не подстрелили, сообщи им: пароль — "Рысь"; отзыв — "Весна". Передай мне также несколько возможных мест базирования твоих людей и объясни, как туда попасть. Я буду в эти дни поблизости от Беловежа. Возможно, все еще окончится хорошо».

Штангер прочитал записку, воткнул ее во фляжку и отнес в тайник. Ему хотелось, чтобы Никор, получив его сообщение, на всякий случай был готов и находился поблизости. В ту же ночь Штангер послал шифровку в Центр, предупредив, что дело пахнет провалом.

Вернувшись к себе, проверил пистолет и лег спать, однако спал неспокойно, просыпаясь от каждого шороха в коридоре.

Рано утром раздался телефонный звонок. Хайден сообщил, что ночью американо-английские войска высадились в Нормандии. Это было 6 июня 1944 года.